Книга Возвращение на остров Ним, страница 18 – Венди Орр

Тристан уже плюхнулся на живот рядом с дырой и свесился в неё так глубоко, что Ним испугалась, как бы и он туда не свалился. Она ухватила его за правую ногу, а Эдмунд – за левую.

Дыра смахивала на колодец и вела прямиком вниз, в нутро горы. Отверстие было широким, стенки гладкими и скользкими: за сотни лет потоки воды отполировали их до блеска. Тиффани застряла где-то посредине, там, где колодец сузился настолько, что она могла упереться ногами в противоположные стенки. Олли болтался на ней.

– Вытащите меня отсюда! – всхлипывал он.

– Сейчас вытащим! – пообещала Ним. Она ещё не знала как, но они должны их вытащить – значит, вытащат!

Тристан свесился в колодец ещё дальше.

– Сначала надо вытащить Олли! – прошипела Тиффани. – Он не может дотянуться до стенок, и если спальник порвётся…

Ним с Эдмундом втащили Тристана назад. Он был тяжелее, чем казался.

– Я ничего не вижу! – крикнула снизу Тиффани. – Я фонарик потеряла!

Тристан снова свесился в дыру и бросил ей свой фонарик. Фонарик ударился о стенку, отскочил, стукнулся обо что-то…

– Ой-ой! – взвыла Тиффани.

Раздался всплеск.

– Ой, прости! – воскликнул Тристан. Голос у него сорвался.

– Вы в воде? – спросила Ним.

– Вода под нами! – откликнулась Тиффани.

– У меня ножки мокрые! – пожаловался Олли.

Ним наклонилась над дырой так, чтобы её налобный фонарик светил на Тиффани. Эдмунд поступил так же.

Тиффани висела, упираясь ногами в стенки, и подтягивала Олли наверх за спальник, который их соединял.

– Давай, давай лезь, как обезьянка! – приговаривала она.

Малыш перестал всхлипывать.

– Ну давай, обезьянка Олли! – крикнул Тристан, и Олли ухватился за ткань у себя над головой.

Тиффани пригнулась, поймала братишку за руки, подтянула наверх и пристроила к себе на колени. Когда она обняла его, на щеках у неё блеснули слёзы.

– Побудь ещё немного обезьянкой, ладно? – попросила она. – Держись крепче, я сейчас отвяжу свой конец спальника…

– Не надо, не отвязывай! – в один голос заорали все.

– Надо, – твёрдо ответила Тиффани. В её тоне было нечто такое, что не давало с ней спорить.

Но узел вокруг пояса затянулся намертво. Девочка дёрнула изо всех сил, рука сорвалась и ударилась о скалу. Олли ойкнул, словно это он ударился, но сама Тиффани как будто и не заметила.

– Не развязывается! – сквозь зубы пробормотала она.

Ним казалось, что она вот-вот лопнет. Ей хотелось немедленно спуститься вниз и что-нибудь сделать, но она могла только светить своим налобным фонариком так, чтобы Тиффани было лучше видно, держать голову неподвижно и лихорадочно соображать: «Вот если бы спустить ей туда мой складной ножик… Но верёвка коротковата, он просто упадёт вниз, как фонарик Тристана…»

Ним отодвинулась от края и сняла с шеи три шнурка. Она никогда в жизни их не развязывала – с тех самых пор, как Джек подарил их ей, когда она была ещё маленькая: раковину-свистелку, подзорную трубу и, наконец, когда она стала достаточно осторожной и крепкой, чтобы им пользоваться, ножны с красным ножиком. Узлы сделались как каменные. Ним раскрыла ножик, разрезала все три узла и развернула шнурки. Концы первых двух она связала вместе морским узлом, мысленно слыша голос Джека: «Правый конец поверх левого и вниз, левый поверх правого и вниз» – а потом привязала к ним третий тем же узлом. Наконец она закрыла ножик, продела шнурок в колечко на ноже и тоже завязала.

Ей показалось, что времени на это ушло очень много, но, когда она закончила, Тиффани по-прежнему возилась со спальником и он всё никак не развязывался.

– Я тебе нож спускаю! – предупредила Ним. Она свесилась глубоко в дыру, как перед этим Тристан. Тристан с Эдмундом держали её за ноги.

Ножик поболтался на длинном шнурке, стукаясь о стенки, и наконец повис над головой Тиффани. Олли крепко обхватил Тиффани за шею, девочка сильнее упёрлась ногами в стенки, потянулась…

И почти достала: ножик был так близко, что она чувствовала кончиками пальцев движение воздуха, когда он раскачивался. Она потянулась ещё. Ещё, ещё, ещё…

– Не получается! Не могу достать.

– А я могу! – пискнул Олли.

Он ухватил сестру за волосы и вскарабкался ей на плечи. Тиффани стиснула его ноги, и малыш потянулся за болтающимся в воздухе ножом.

– Поймал! – торжествующе провозгласил он.

– Садись ко мне на плечи, пока я буду резать, – велела Тиффани. – Я не хочу случайно поранить тебе ноги.

Олли отдал ей ножик и послушно сел. Тиффани ткнула ножом в тугой узел спальника.

Эдмунд и Ним направили на него лучи фонариков.

– К стенке режь! – посоветовала Ним. Тиффани не была похожа на человека, который раньше много пользовался складным ножом.

– Если я застряла, это не значит, что я дура! – огрызнулась Тиффани. Она поднажала, раздался звук рвущейся ткани, но узел развязываться не желал.

– Тиффани, ты там спальник режешь? – поинтересовался Олли.

– Пытаюсь!

– Ты же его испортишь, – сказал Олли. Он явно был растерян.

– Ничего, мама не рассердится, – пропыхтела Тиффани, снова вонзая нож в узел. Ещё раз раздался треск, и узел наконец ослаб.

Тиффани спрятала ножик в карман и развязала спальник.

– Вытаскивайте Олли! – крикнула она и подбросила вверх свой конец спальника. Ребята свесились в дыру, чтобы поймать его: Тристан спустился как можно ниже, а Ним с Эдмундом держали его за щиколотки так крепко, что руки у них вспотели и сделались скользкие. Они даже испугались, что Тристан выскользнет.

Спальник вспорхнул и растопырился, как слёток, учащийся летать. Он был слишком мягкий и лёгкий, чтобы лететь прямо вверх.

Ним посмотрела на Фреда. Фред посмотрел на Ним. Он, конечно, был жадный, но и отважный тоже и иногда понимал, о чём думает Ним. Девочка сняла его с плеча и прижала к сердцу, чтобы он немножко согрелся.

– Уверен? – спросила она.

Она разжала руки, и Фред сбежал по её ногам к дыре.

У Ним перехватило дыхание. Верёвок у них не осталось, и привязать к Фреду было нечего…

Олли снова принялся всхлипывать. И сколько ещё времени Тиффани сможет его держать? Ним сглотнула.

– К вам Фред спускается! – объявила она. – Растяни спальник, а то вдруг он упадёт!

Фред скользнул в вертикальный ход, цепляясь коготками везде, где можно. Ним страшно было смотреть, но и не смотреть она тоже не могла.