Книга Согретые солнцем, страница 56 – Светлана Талан

– Привет, Ангелина! – сказал он, открыв дверцу. – Прошу!

– Не думала, что у грузчиков на рынке такие высокие зарплаты, – сказала Ангелина, окинув взглядом дом.

– Я тоже считал, что продавщицы нижнего белья не в состоянии заработать себе на иномарку, – улыбнулся Андрей.

Они зашли внутрь, и Геля увидела светловолосого мальчика, который сидел в глубоком кресле с книжкой в руках.

– Знакомься, это мой сын Сережа, – сказал Андрей, – а это тетя Ангелина.

Мальчик подошел к Геле, посмотрел на нее и протянул худенькую ручку.

– Очень приятно, – сказал он. – Я – Сергей.

– А я – тетя Ангелина.

Геля ощутила теплую, мягкую и хрупкую руку мальчика в своей. Она невольно задержала ее, а поняв, что совершила оплошность, переключила внимание на подарки для Сережи.

– Ты любишь листать книги? Рассматривать рисунки? – спросила она, протягивая подарок.

– Я умею читать, – серьезно ответил мальчик.

– Но тебе же только пять лет! – удивилась Геля.

– Скоро будет, – уточнил он.

– Конечно, не все книги ему под силу, но несколько он и правда сам прочитал, – подтвердил Андрей.

– Надеюсь, что эти книжки тебе тоже понравятся, – вновь обратилась к мальчику Ангелина. – Какие ты больше всего любишь?

– Разные. Больше всего – энциклопедии. – Он четко, хоть и не без труда, выговорил это слово.

– А я думала, что сказки.

– Я уже большой, чтобы в сказки верить, и в чудеса тоже, – сказал мальчик. – Хочу знать про настоящий мир.

– Покажи мне книги, которые тебе больше всего понравились, – попросила Ангелина.

– Давай! – с явным удовольствием ответил Сережа.

Андрей молча наблюдал, как Ангелина, которая утверждала, что не знает, о чем и как говорить с детьми, быстро завязала с Сережей непринужденный разговор. Чтобы им не мешать, он пошел готовить чай и кофе. Андрей несколько раз возвращался к сыну, но тот настолько был увлечен общением с Ангелиной, что его отцу ничего не оставалось, кроме как тихонько удалиться.

Через некоторое время он позвал сына и гостью выпить чаю.

– Пойдем? – Геля протянула ребенку руку.

– Да, пора перекусить, – сказал он, хватаясь за ее ладонь.

Ангелина пробыла в гостях до позднего вечера. Сережа попросил почитать ему книжку перед сном, и она согласилась. Геля впервые так долго общалась с ребенком, и она поняла, как несчастна из-за того, что не испытала радость материнства.

Когда мальчик уснул, она еще долго сидела у его кроватки, глядя на его личико.

Андрей поблагодарил Ангелину за прекрасный день, проведенный вместе, и поинтересовался, приедет ли она к ним еще.

– В это же время в следующую субботу, – пообещала Геля.

Она вернулась домой поздно. Геннадий уже был дома.

– Почему не спишь? – спросила Геля.

– Тебя жду.

– Меня? С каких пор ты начал ждать меня? Что-то случилось?

– Ничего не случилось. Хочу знать, где ты была, – сказал Гена, отложив в сторону журнал.

– Много работы.

– Какой? Не с тем ли мужчиной, с которым ты удалялась в приват с таким удовольствием?

– Кажется, это ты меня притащил на свинг-вечеринку, а не я тебя, – напомнила Геля.

– Там можно все, больше нельзя нигде, – четко выговаривая каждое слово, сказал Геннадий. – Ты меня поняла?

– Почему ты так завелся? То сам меня тянешь в это сомнительное заведение, то психуешь.

– Больше мы туда не пойдем! – заявил муж.

– Вот и чудесно! – улыбнулась Геля. – Дурь прошла? Успокоился?

Геннадий резко поднялся, подошел к Геле, подхватил ее на руки.

– Дурочка, я хочу тебя! – горячо прошептал он ей на ухо и начал страстно целовать в шею и грудь.

– Что с тобой?

– Мы удаляемся в спальню, – прошептал он, – и учти, что до утра я тебя никуда не отпущу!

Романия с трудом выдержала десятидневный курс лечения в стационаре и попросила ее выписать, пообещав врачу продолжить курс дома. Он неохотно согласился, сказав, что через месяц ждет ее на повторное обследование.

– Если почувствуете себя хуже, сразу же вызывайте «скорую» – и к нам, на больничную койку! – сказал он пациентке.

– Постараюсь к вам не попадать, – улыбнулась Рома.

Дома Демир радостно приседал на лапы, подпрыгивал, игриво рычал и «разговаривал» с хозяйкой. Сын на радостях носился по комнате, приговаривая: «Мама, мамочка пришла! Моя мамочка пришла!»

– Мои дорогие, как я соскучилась по вам! – Романия готова была расплакаться от счастья. – Вижу, и вы по мне скучали!

– Еще как! – сказала Лера. – Я пыталась их развлекать, веселить, а они все равно были не такие, как при тебе.

– Лерочка, я так тебе благодарна! Что бы я без тебя делала? – Романия обняла подругу. – Я тебе должна буду век!

– Сто грамм и пончик! – улыбнулась Лера. – Ты лучше больничный запах с себя смой, а то Демир, нюхнув тебя, уже три раза подряд чихнул. А я пока на стол накрою.

За столом волнение немного улеглось, и все стали спокойно есть борщ, который соседка сварила специально к возвращению Романии. Демир тщательно вылизал свою миску, оставив только несколько фасолинок. Пока женщины разговаривали, Дениска слез со стула, сел на пол возле миски Демира и принялся есть фасоль.

– Сынок, это же нельзя! – убрала его руку Романия.

– Вкусно! – ответил мальчик, отправив в рот очередную фасолинку.

– Это… Это еда для Демира, – пояснила мать. – Чужое есть нельзя. Ты помнишь это?

– Да, чужое есть нельзя, – повторил мальчик.

– Оставь это Демирчику, а то он будет плакать, если ты все съешь.

Мальчик задумался.

– Не будет плакать? – спросил он, поднявшись с пола и обняв собаку за шею.

– Уже не будет, – сказала Лера. – Видишь, он уже улыбается?

– И Дениска улыбается! – Мальчик и правда расплылся в улыбке.

– Какое счастье быть дома! – сказала Романия, когда сын с собакой ушли играть в комнату.

– А еще большое счастье – быть здоровой, – заметила Валерия. – Давай, рассказывай, что тебе говорят врачи.

Романия продолжила принимать препараты, но через полтора месяца приступы участились, и она снова попала в отделение. Толком не долечившись, она поспешила вернуться домой и вскоре снова оказалась в стационаре. Ее направили на обследование в областную больницу. Заключение врачей было неутешительным – Романии нужно было сделать операцию на сердце. Услышав, какая сумма для этого требуется, Романия едва не лишилась чувств.