Онлайн книга «Спаситель и сын. Сезон 4»
– Мама привезла меня на машине. – Молодой человек медленно провел рукой по отросшей бородке. Похоже, пробормотав фразу про маму, он сообразил, что в его возрасте она звучит странно. – Мне двадцать два, а я чувствую себя подростком. – Двадцать три, – шепотом подсказала мать. Для матери время двигалось, а для сына – нет. – Я просто устранился. – Устранился, – повторило эхо. – Дюбуа как-то там сказал, что у меня депрессия. Но я не чувствую угнетенности. Мне только не хочется выходить наружу. Там оказываешься в фильме ужасов. Я стараюсь о них не думать. Живу не думая. – А как у вас получается не думать? – спросил Спаситель, словно даже представить себе не мог, что такое возможно. – Проще простого. Ставишь возле себя кружку с чаем, кликаешь и выходишь в пространство, где между противниками завязалась борьба не на жизнь, а на смерть. Нужно быть очень внимательным, чтобы знать, когда вмешаться. При тебе ствол, бежишь, палишь. Все предельно реалистично. В голове ничего лишнего. А чтобы заснуть, дожидаешься усталости. Такой, чтобы с ног валила. Говоря, молодой человек теребил бородку, а потом запустил пальцы в длинные сальные волосы и поднял их хохлом на голове. Спаситель повернул кресло к мадам Лучиани. – Если я правильно понял, мадам Лучиани, вы живете с сыном одна? – Не так уж давно. Мы с мужем разошлись пять лет тому назад. По-хорошему. Я имею в виду, без трагедий. По взаимному согласию. Сначала Жан-Жак жил одну неделю с отцом, другую со мной, но потом его отец получил работу в пригороде Парижа, и видеться им стало сложнее. Спаситель снова повернул кресло к молодому человеку. – Вы продолжаете видеться с отцом? – Не часто. Обычно по скайпу. Не из-за него, из-за меня: я же больше не выхожу из комнаты. – А как вы отнеслись к разводу родителей? – Хорошо. – Хорошо? – удивился Спаситель. – Без трагедий, говоря мамиными словами. В общем-то, я этого ждал. – Значит, ждали… – Да нет же! И не ищите в нем причину: это все из-за развода родителей, потому да поэтому… У меня отличные родители. Мне не в чем их упрекнуть. – Не в чем упрекнуть. – Вы все время за мной повторяете, – заметил вдруг Жан-Жак. – Хочу убедиться, что правильно понял. – Себя-то трудно понять, а уж других тем более. Но у вас такая профессия… – Он процедил сквозь зубы: – Пс-с-сихолог… Надеетесь мои мозги просканировать? Жан-Жак насмешливо хохотнул. Весь заросший, с хохолком на голове, он напоминал странную птицу. Мать смотрела на сына с отчаянием. – Пять лет тому назад вам было восемнадцать, – снова заговорил Спаситель. – Вы тогда еще ходили в школу? – Ну да. Там-то всё и рвануло. – То есть? Жан-Жак устало повел рукой в сторону матери: мол, она все объяснит… Мадам Лучиани стала рассказывать, что было после того, как ее сын зарегистрировался на сайте «Для получивших аттестат». – Там вывешены предложения, где можно продолжать учебу, получив бакалавриат [1], и нужно отметить, где хочешь учиться. Я не разобралась, где там и что, сын тоже. Отец… Он был в командировке. Жан-Жак запаниковал. Ему показалось, что выбор слишком велик и нет гарантии, что он выберет правильно. Он сказал, что бак он в любом случае в этом году не получит, так что предпочитает повторить последний класс. И перестал ходить на уроки. – И? – Он не сдавал экзамены на бак и повторил последний класс. – И? – Опять не получил бак, потому что не пошел на экзамены. – На сочинение. Тема была «Нужна ли для счастья свобода?», нравится? – вмешался в разговор Жан-Жак. – Нет уж, спасибо! – А вопрос-то интересный. – Плевать на вопрос… раз нет ответа. – Ответ появится, если задать вопрос. А на какой вопрос вы бы хотели ответить? – «Если есть счастье, зачем свобода?» Не, это я дурака валяю… А почему вы улыбаетесь? – Вот на ваш вопрос у меня точно есть ответ, – еще шире улыбнулся Спаситель. – Потому что вы мне очень симпатичны. – Да ну? – удивился Жан-Жак. – А вы не думаете, что я полный нуль и на лбу у меня написано «Лузер»? – Я думаю, что передо мной молодой человек в состоянии экзистенциального кризиса, а это вопрос философский. – Скорее скучный. Диалог завязался, но Жан-Жак то и дело переступал ногами, словно ему хотелось поскорее уйти. – Каким методом вы пользуетесь? Бивираль… нет, бихивральным… [2] нет, как-то не так… – пыталась вспомнить мадам Лучиани. Спаситель не мешал ей барахтаться в словах, продолжая вглядываться в ее сына. – А почему бы не попробовать гипноз? – спросил Жан-Жак и пробасил замогильным голосом: – «Не сидите в комнате, – такова моя воля, – запишитесь в агентство по трудоустройству, подстригитесь…» Мама твердила ему это изо дня в день вот уже полгода. – И что вам больше всего не по душе в этой программе? – поинтересовался Спаситель. Жан-Жак собрался было ответить, но не стал. – Не знаю. Он не хотел давать никаких зацепок, чем-то помочь. – Кроме компьютерных игр вы чем-нибудь занимаетесь? – Чем, например? – Вот я вас и спрашиваю… Смотрите фильмы? – Иногда. На стриме. – Фейсбук? – Завязал. – Почему? – «Ты где? Что делаешь?» Я у себя в комнате, не делаю ничего. Мне бессмысленно задавать вопросы. Косвенно это относилось и к Спасителю. – Минималистский образ жизни, – прокомментировал Спаситель, все так же доброжелательно улыбаясь. – Вы современный отшельник. И питаетесь дарами, которые складывают у ваших дверей. Спаситель не был уверен, что выбрал правильный тон, но молодой человек снисходительно принял его шутку. – Ага, и все дары приносит мама, – отозвался он. – Иначе есть было бы нечего. Вот в чем ужас-то: полная зависимость от матери. А еще ужаснее то, что она об этом знает. Необыкновенно серьезные вещи были произнесены все так же лениво и сонно, с большими паузами, во время которых Жан-Жак теребил бородку. |