Книга Параллельщики, страница 11 – Татьяна Буглак

Вечером вернулась Фо, усталая, но столь же быстро двигавшаяся.

– Привет! Свари макарон, хорошо? И котлеты в микроволновку сунь.

– Иди в душ и садись за стол, – улыбнулась я. – Ты же сказала вчера, во сколько примерно вернешься, так что все готово.

Она вскоре вышла на кухню, уже искупавшаяся, с мокрыми волосами, и остановилась:

– Это все мне? Но из чего? У меня этого не было.

– Было, садись. – Я налила ей супа. Вскоре и он, и эскалопы с картошкой и салатом были съедены, и Фо, уже засыпая, кивнула:

– Спасибо, спасла. Времени на обед не оставалось. Пойду спать. Завтра еще Лаки обследовать, с ним замаюсь. Уползла.

Я убрала посуду и тоже пошла спать, оставив записку, что на меня завтрак готовить не нужно, только кипяток на кофе, который я намешаю сама.

* * *

Утром неизменно бодрая Света растолкала меня на завтрак:

– Вставай, день проспишь! Кофе готов.

– Угу. – Я, уже ожидавшая раннего подъема, выползла на кухню, достала из хлебницы медовое пирожное и села к столу. Фо удивленно посмотрела на мой завтрак:

– Тебе так нравится?

– Не очень, надо будет подобрать себе какое-то печенье, но яйца с утра я есть не могу, и такие бутерброды – тоже.

– Смотри сама. – Она взялась за здоровенный бутерброд с «докторской» колбасой. – Сегодня меня опять не будет весь день, но вечером соберутся все наши – наша команда, имею в виду. Ты всех уже видела кроме Лаки – он приехал только вчера. Если не трудно, приготовь чего-нибудь на всех, хорошо? Бутерброды, чай. Парни наверняка вина принесут, а пить без еды как-то не очень. И, пожалуйста, не выходи сегодня на улицу, вчера ЧП недалеко было.

– Я видела в новостях, – кивнула я. – Можно мне по твоим книгам пошарить?

– Конечно! Весь шкаф в твоем распоряжении. Хорошо, что ты напомнила, надо ведь тебе книги по истории принести. Спрошу у наших. Все, пора бежать.

Она умчалась, а я вернулась на диван и блаженно расслабилась. Можно с чистой совестью ничего не делать целых полдня! И еще подремать.

Все же вскоре я встала и порылась в книжном шкафу, но мало что нашла. Там оказались какие-то медицинские справочники, стопка журналов, две зачитанные книжки по домоводству: одна полувековой давности, вторая относительно новая, но тоже растрепанная, – и несколько разнокалиберных томиков художественной литературы, от Пушкина до какого-то современного дамского романа. Подумав, взяла подарочное издание «Джен Эйр». Акварельные иллюстрации великолепно подходили к несколько морализаторскому, но довольно интересному из-за описаний бытовых мелочей и старинных нравов роману, поэтому оторвалась я от книги только к обеду и спохватилась: нужно готовить что-то на ужин! Полезла в морозилку, пытаясь сообразить, что делать, но ничего, кроме полуфабрикатов, не нашла и все же сбегала в знакомый уже магазин.

В семь вечера, когда я уже все давным-давно приготовила, появилась вся компания, в том числе и тот самый Лаки, о котором они говорили. Парень, уже отмывшийся и приведший себя в порядок (я ведь и так поняла, что именно он это вчера и был), протянул руку:

– Лаки, или Аркадий Счастливцев.

Имя ему не подходило, не знаю, почему. Не то чтобы он выглядел неудачником или еще что-то подобное, просто возникало ощущение какой-то искусственности, тем более такое вот сочетание – Счастливый Счастливцев. Довольно высокий, худощавый и темно-русый парень, на вид моложе остальных, в рубашке-поло с забавными для меня остренькими уголками воротничка и простых джинсах, казался немного иным, но отличие было почти неуловимо. Я не стала зацикливаться на этом и тоже протянула руку, представившись:

– Ната.

– Ты не Ната, а Сплюшка. Наверняка до полудня спала, – добродушно заметила Фотончик.

Если бы не традиция этих людей давать друг другу прозвища, фраза звучала бы оскорбительно, но именно в этом случае – просто «принятием в свои». Я улыбнулась, показывая, что намек поняла и от нового прозвища не отказываюсь, и спросила:

– Где ужинать будем? На кухне для всех места мало.

– Тащи бутербр…

Фо замолкла на полуслове. На кухонном столе стояли блюдо с пловом, вернее его имитацией – рис с овощами, обложенный золотистыми обжаренными ребрышками, – и бисквитный торт. Света обернулась, услышав хмыканье Попа, и распорядилась:

– Принесите стол из кладовки.

Вскоре в зале стоял раздвижной стол, и все весело болтали, уплетая и мою стряпню, и принесенные с собой колбасы, сыр и много чего еще. Я угадала: кроме вина они купили и водку, хотя пили ее не все, так что горячее жирное мясо оказалось весьма кстати.

– Ну как, Лаки, проверил все? – Пол смотрел на коллегу веселыми, слегка осоловевшими глазами: они с Солом, да и Лот, уже несколько раз отметили застолье водочкой, хотя и из небольших рюмок. – Нет ничего! Я же тебе это говорил уже!

– Проверил, хорошая техника. – Лаки догрызал ребрышко, запивая его красным вином. – Нам такую тоже нужно будет заказать. Но, сами знаете, она не может замерить все характеристики.

– Не начинайте опять! – Кью тоже потягивала сухое вино. – Хаук, они так всю поездку спорили?

– Нет, еще и работали, – усмехнулся Хаук.

– Ну что вы за люди?! Только о работе и говорите! До сих пор не пойму, как я умудрилась Лота охомутать?

– Кто кого – это еще вопрос. – Лот развалился в кресле, понемногу таская из тарелки сервелат. – Вопрос не в работе, а во взглядах на вас, женщин.

– И в чем разница? – Фо тоже выпила немного водки, которая подействовала на нее как успокоительное: Фотончик теперь была расслабленна, движения стали более плавными.

– В том, что работа меня везде найдет, а за Кью пришлось побегать. – Лот усмехнулся. – Инстинкт охотника. А некоторые бегают за дополнительной работой, и Лаки – впереди.

– Да он просто ищет свою ровню, – хмыкнул уже совсем размякший Сол: на него алкоголь действовал сильнее всего. – И землячку. Вот и мотается по стране как ужаленный, а была б его воля, по миру мотался бы. Лаки, ведь так?

– Считай, как хочешь. – Тот пожал плечами.

Я оглядела стол: плов съели весь, тарелки с нарезками полупустые, но чай нести еще рано. Или уже поздно? Хозяйка дома просто отдыхает после работы, трое из шести парней осоловели, Кью явно не хочет заниматься уборкой. Пришлось вставать и самой убирать грязную посуду, благо что мыть не надо – мойка ведь есть. Хаук и Лаки тоже встали, чтобы помочь мне, а Поп остался сидеть: он был трезв, но шевелиться, по всей видимости, совсем не хотел.

– Так что выяснил? – Хаук, поставив стопку тарелок, обернулся к Лаки. – Ведь что-то есть?

– Только повышенный фон, как у нас и в Москве. – Лаки очистил от крошек блюдо из-под риса, поставил в мойку. – Такие же результаты приходят из Дебрянска, Саратова, Вологды. Фон не выше максимально допустимого. Да кому я говорю? Сам все лучше меня знаешь.