Онлайн книга «Выход»
– Хорошо. Мисс Редуотер, я просто хочу сказать, что вы в полной безопасности и вам совершенно не о чем беспокоиться. Меня зовут София Тань. Я, конечно же, знаю вашего отца, но чуть хуже, чем ваших дядей. Она знала это имя! Ласка изучала лицо Тань. Знакомое лицо. – Вы были… депутатом-премьером или что-то в этом роде? Та рассмеялась. На ее гладкой коже появились веселые морщинки. – Нет, дорогая, я была генеральным прокурором. В годы правления Клемента. Мы встречались, хотя я совершенно об этом позабыла, да и ты, как я думаю, тоже. Однако мой социальный дневник не врет. Ты была школьницей, посещала какую-то благотворительную акцию в рамках какого-то проекта твоего дяди. Да, стипендиальный фонд Колледжа Верхней Канады. – Вы правы, я об этом не помню. Ненавидела такие вещи. – Я тоже. Она начала согреваться, расстегнула свою парку, глубоко задышала. Надя переводила взгляд с нее на Тань. – Но давайте перейдем к текущим делам, – сказала Тань. Она соединила пальцы обеих рук и быстро постучала подушечками. – Доказательные материалы. – Ряд красных индикаторов вдоль потолка отсека начал пульсировать. – Все, что мы здесь скажем и сделаем, будет записано в опломбированное хранилище. Машина будет передавать хэш [100] видео на федеральный сервер хранения данных каждые десять секунд. Все, что мы здесь скажем, может использоваться как доказательство в любом суде Канады или другого государства Организации экономического сотрудничества и развития [101]. Для протокола: меня зовут София Ма Тань, номер социального страхования 046 454 286. Мисс Редуотер, пожалуйста, представьтесь. Она прочистила горло: – Натали Лилиан Редуотер, номер социального страхования 968 335 729. – Мисс Редуотер, 17 июля 2071 года, когда вам исполнилось двадцать один год, вы стали полноправным владельцем вашего семейного фонда, копию заверяющего документа я получила у государственного попечителя. У меня есть также бумажные копии уставных документов доверенного фонда. – Она извлекла пластиковую папку для документов из стопки, лежавшей у ее ноги, подняла, перевернула страницу, опять подняла, затем опять перевернула, и так сорок раз. В глазах у Ласки поплыло. Наконец, ей передали документы, которые показались смутно знакомыми, она подписывала ряд документов, когда ей исполнилось восемнадцать, в присутствии отца и кого-то из семейной юридической компании для обслуживания аристократов, которая называлась «Кассель Брок» и располагалась где-то на Бей-стрит. Молодая женщина из фирмы дотошно объясняла ей назначение каждого документа, ожидая вербального подтверждения ее согласия каждые несколько минут, и все это так же записывалось на опломбированную камеру. Теперь они делали совершенно обратное, аннулируя все, что она сделала раньше. – Мисс Юшкевич, пожалуйста, представьтесь. Перед этим Надя расслабилась в ожидании. Это расслабленное внимание и одновременно невнимание она уже демонстрировала в самом начале своей работы охранником во время пленения Ласки. Теперь же она ожила, как компьютер, вышедший из спящего режима: – Надя Владимировна Юшкевич. Белорусский паспорт 3210558A0101. Национальный идентификационный номер Багамских островов 014-95488. Все остальное проходило в формате «вопрос-ответ», и Тань провела всю процедуру без единого огреха, демонстрируя безграничное профессиональное терпение к выполнению бюрократического ритуала. Иногда она сверялась по длинному контрольному списку и заставляла переделать тот или иной шаг, казавшийся ей не вполне безукоризненным. Один раз Ласка запнулась шесть раз подряд, пытаясь произнести сложно сформулированное заявление о том, что ее ни к чему не принуждают и что она находится в дееспособном состоянии. Тань дала ей ровно две минуты, чтобы взять себя в руки, прежде чем снова попытаться произнести эту фразу. Наконец, Ласка повторила ее идеально. Во рту у всех пересохло, тем более что машина заметно нагрелась. Тань достала кожаный мешок для воды, отпила первой, затем закрыла пробку и опустила мешок между собой и Лаской. – Ну вот и все. Наконец-то. Солнце зашло. Небо было мрачным с низко стоящими облаками. Восходящая луна мутно блестела чуть выше верхушек деревьев. – Конец доказательных материалов. Красные огни погасли. – Разве юристы моего отца не узнают, что мы это сделали? – Конечно, узнают, – сказала Тань. – Сегодня я нажила себе очень могущественных врагов. Мы с мисс Юшкевич договорились о получении мною адекватной компенсации за это. В полумраке салона невозможно было прочитать выражение их лиц. – А теперь что? – она вспомнила шутку женщины о том, что ее тело бросят в канаву, и поняла, что если это планировалось, то пришло время исполнения. – Пора меня убрать? – Конечно же нет, – сказала Надя. – Если это будет оспорено в суде, любой признак грязной игры значительно ухудшит мое положение. – А. – Кроме того, – сказала Тань, – ты нам нравишься. Надя очень хорошего мнения о тебе. Ласка не знала, что и думать. Надя была супершпионом, ниндзя-убийцей, и насколько Ласка понимала, Надя рассматривала ее как предмет утонченной, изысканной мебели. – Мне она тоже нравится, – с трудом выдавила она из себя. Тань сделала что-то своими пальцами, и окна деполяризовались, так что сквозь них стал виден окружающий город, а не видеопоток. Грязное небо, черные силуэты зимних деревьев, осыпающиеся здания. – Что вам нужно? – спросила она Надю. – Пища, вода, электропитание, если они у тебя есть, – сказала Надя. – Все, как ты просила. – Она слегка подтолкнула ногой рюкзак, стоявший на полу машины. – Телефоны? Чистые телефоны? – Не смогла их достать в такие сжатые сроки. Но принесла новые интерфейсные гаджеты: кольца и все такое. У меня были свои запасы, заводская упаковка, а покупала я все через анонимайзеры или через закладки, так, на всякий случай. Они старые, поэтому тебе придется обновить прошивку, прежде чем начать принимать сетевой трафик. – Подойдет, – сказала Надя. К удивлению Ласки, они долго обнимались, практически как мать с дочерью. – Будь осторожна. И позаботься о нашей маленькой Ласке. Она кажется хорошим человеком. Кроме того, какая тень ляжет на нас, если вдруг она… – Она является моим клиентом. Я не теряю клиентов. – Я знаю, – она щелкнула пальцами, дверные замки открылись, и включился свет, а окна тут же стали темными зеркалами. |