Книга Первый сталкер, страница 49 – Вадим Михейкин

На подходе к лагерю на КПК всем четверым пришло оповещение:

«Добро пожаловать в исследовательский научный лагерь. Пожалуйста, спрячьте оружие».

Уже через минуту послышался чей-то оклик:

– Стоять! Уберите оружие и подходите! Мед-лен-но!

– Шилов, это же я, Вишня, – позвал молодой сталкер. – Не признал, что ли?

Впереди показался импровизированный пост – наваленные мешки с песком и несколько ящиков. Здесь путников встретили трое парней в необычных синих комбинезонах.

– Тебя-то я вижу, а эти кто? – отозвался один из них. Он, видимо, был главным.

– Добрые люди, пришли к вам на огонек, – ответил Вишня. – А чего так неласково гостей встречаем?

Старший на посту вышел вперед. Митяй оценил его с ног до головы. Молодой, подтянутый, в отличном новейшем обмундировании. На голове шлем с очками, в руках короткоствольная «гадюка» с пристроенным калиматорным прицелом.

– Градусник не вернулся, – мрачно произнес охранник лагеря. – Еще и диггеры не отвечают. Мы уже и тебя мысленно похоронили.

– А я что, я вот, живее всех живых, – отмахнулся Вишня. – Знакомых встретил, это они меня из завода вытащили.

Митяй с Газоном переглянулись. Сразу стало понятно, о каких диггерах пошла речь.

– Вы, ребята, только что с завода? – переспросил старший по охране. – И как там?

– Рядом были. – Митяй пожал рукой. – Не самое приятное место.

– Это точно. – Человек в синем криво улыбнулся. – А не видели, часом, троих ходоков? Толковые парни были, утром ушли туда и все, с концами.

– Видели, нет их больше, – ответил Газон.

Охранник помрачнел. Он тяжело покачал головой, о чем-то глубоко задумавшись.

– Плохо, очень плохо. С такими потерями скоро никого здесь не останется.

– А что у вас тут творится? – подала голос Софи.

– Да чертовщина какая-то, – поведал постовой. – На заводе что-то странное происходит. Экспедиции пропадают одна за другой. Бывало даже так, что уже у самых стен лагеря связь с нашими обрывалась. И все, нет человека. Как сквозь землю провалился.

Он замолчал, а затем словно опомнился и добавил:

– Меня, кстати, Шилов зовут. Я старший по охране лагеря, отвечаю тут за все и за всех. И нет – это не фамилия.

Бродяги поочередно представились, отвечая на рукопожатие наемного сталкера.

– Очень приятно, – отозвалась девушка. – Я слышала, у вас тут на работу принимают. Медбрат не нужен?

– Сестрица, да мы сейчас любому рады, – честно признался Шилов. – Почти половину уже потеряли. Каждый ствол на счету. Правда, скоро и эти уйдут. Нервы здесь уже у всех на пределе. А если Градусника не найдем, точно не выдержат…

– Мрак какой-то, – проворчал Газон.

– Мрак – не то слово. Насчет работы мы с тобой сейчас отдельно поговорим и если все устроит, оформим кое-что, – добавил Шилов.

– Мужики, а военного не видели? – спросил Митяй. – Он здесь должен был проходить.

– Был здесь один перебинтованный в военной форме, – задумчиво ответил Шилов. – Сегодня днем еще. Ушел несколько часов назад.

– Куда?

– На завод.

Митяй помрачнел. От услышанного ему сделалось дурно, и он едва устоял на ногах.

– Мутный парень был, вся рожа в бинтах. Они о чем-то со Скептиком долго трепались. Потом он взял у того рюкзак с каким-то прибором и ушел к заводу. Больше ничего не знаю.

– Кто такой Скептик?

Шилов закатил глаза и тихо добавил:

– Вредный и на редкость противный кадр. Он здесь за местного очкарика. Начальство, короче. Он всегда в машине штабной сидит, мимо не пройдете.

– Благодарю за информацию.

– Вас если работа интересует, могу за вас со Скептиком перетереть. Здесь сталкерам всегда рады.

– Подумаем, – отмахнулся Митяй и прошел дальше.

Софи задержалась, Газон последовал за напарником.

– Я в этот завод не вернусь, – упорно заявил он. – И так легко отделались.

– Сперва со Скептиком познакомимся. Посмотрим, что он скажет.

Начальника лагеря бродяги застали за работой.

Внешностью и повадками Скептик больше напоминал современного столичного юриста. Молодой, деловитый, амбициозный. Руководитель лагеря отлично знал свои права и с подчиненными не церемонился.

Возле него крутился какой-то молодой ученый, вероятно, прибывший в Зону буквально на днях. Скептик сидел возле оборудованного разными приборами грузовика и следил за какими-то показателями на огромном устройстве, установленном рядом.

Разговор с ним получился коротким и не самый приятным. Руководитель научного лагеря был с головой погружен в свою работу и упорно уходил от наводящих вопросов.

– Заходил ко мне перебинтованный армеец. Мы ему помощь оказали. Я предложил вызвать военных, но он отказался. Потом у нас с ним разговор вышел тет-а-тет, – уклончиво отвечал Скептик. – Он вызвался отправиться к заводу и кое-что для меня выполнить. Ушел еще днем и пропал с концами. Больше от него никаких известий не поступало. Скорее всего, он уже мертв.

– Все настолько серьезно?

– Если хотите, могу сбросить вам координаты области, где в последний раз был этот человек.

Говорил Скептик таким надменным тоном, что внутри Митяя зародилось желание съездить ему по роже. Неудивительно, что все в лагере его недолюбливают.

– А что конкретно он хотел от вас? – напрямую спросил Митяй.

Скептик даже не повернул головы. Он лишь отмахнулся, как от назойливой мухи:

– Скажем так, наши с ним интересы на время совпали.

– Это как-то связано с жуткими историями про завод? – с ухмылкой уточнил Газон.

В глазах Скептика мелькнул огонек интереса. Он взглянул на сталкера.

– В районе завода происходит что-то необъяснимое, это правда, – поделился ученый. – Сталкеры уже с ума тут посходили. Амулеты с собой стали брать, молиться, все мистику какую-то ищут. Я же не разделяю их пессимизма, потому что догадываюсь, в чем вся причина.

– И в чем же?

– Периодически на заводе в разных местах происходят вспышки пси-активности. – Скептик поправил очки. – Ничего подобного раньше никогда не наблюдалось в Зоне. Науке давно известны все аномалии, влияющие на разум живых существ, но здесь что-то не то… каждый раз источник меняет свое расположение. Он-то и сводит людей с ума.

– И что, вы никак не можете его найти? – не поверил Митяй.

– Если бы исследовательские группы не гибли в районе завода одна за другой, давно бы нашел.

Митяй заметил, что весь спектр эмоций у Скептика проявляется исключительно в степени его раздражительности.