Онлайн книга «Госпожа Ангел»
|
Я закричала, когда его кулак, рассекая воздух, врезался в кирпичную стену, в миллиметре от моего уха. И всё. Я провалилась в какой-то мучительный, безнадёжный транс. Впала в тяжёлый, глубокий аффект. Потому что я живой человек. У меня есть нервы. И они не железные. А много нервничать – вредно для жизни. Лучшая защита, как обычно говорят, это нападение. Мне надоело! Всё, к чёрту, надоело! Каким-то образом освободившись из стальной давки Дьявола, я принялась со всей мощи молотить его по груди кулаками. Молотить, ругаться, материться. Потому что накипело! Наболело! Достало! Господи… Пусть убьёт меня. Но я больше так не могу. Я устала страдать. Устала бороться за жизнь. Устала хвататься за край пропасти, в которую сорвалась с момента, когда мамы не стало, над которым висела вот уже несколько страшных, не милостивых лет – Ты просто козел! – Удар, всхлип, вопль! С надрывом, до срыва связок, до шершавого хрипа. – Лицемер! Как ты можешь судить о людях по одежде, по внешности, по статусу в обществе! Не удивительно, что тебя никто не любит! Что у тебя нет друзей, а твои родственники отвернулись от тебя! Ох, мамочка… Я ни чёрта не соображала, что творила! Но Амир замолчал. Больше не держал меня настолько сильно, как минутой ранее. Ослабил хватку. Лишь часто-часто дышал. Я не хотела так говорить. Но я, кажется, перегнула палку. Я не хотела его ранить. Но он меня довел. Он и игры судьбы. Я была очень подавлена и расстроена. Меня захлестнуло в мощном патологическом аффекте. – Просто потому, что тебя самого унижали в детстве! Поэтому теперь, прославившись, получив власть, статус, богатство, ты срываешься на слабых. Отвратительный гад! Ненавижу тебя! Наболело. Вскипело. Давно мечтала высказаться. И будь, что будет. Кричала на него шершавым, севшим голосом и молотила кулаками по твёрдому торсу. Ливень грянул неожиданно. Мы промокли насквозь буквально за минуту. Даже холодный дождь не привёл нас должным образом в чувство. Амир не нападал. Как будто превратился в чугунную статую. Вытаращил свои огромные глазища и молча буравил меня, бьющуюся в припадке, сжигающим, до самых костей, взглядом. Уже после, спустя некоторое время, после того, как я выплеснула все свои эмоции наружу, я осознала… что Я… только что вогнала ему нож в душу, задела за живое. И хуже всего… То, что я сейчас, в порыве гнева, наговорила Амиру – были его, не иначе как, самые сокровенные тайны, родом из детства. Которые он прежде не рассказывал никому. Кроме… Хабиби. Именно поэтому взгляд мужчины вспыхнул искрами, а кулаки сжались до хруста. Он выглядел так, будто собирался прыгнуть на меня, как дикий, взбесившийся медведь, и вырвать мне трахею. Амир замахнулся. Я закрыла глаза. Мокрая. Дрожащая. Ожидающая смертельного приговора. – Хочешь бить… бей. Мне не привыкать. – Практически осела на пол от страха. Просто сползла по стене вниз. Но… Амир подхватил меня на руки за секунду до падения. Как раз в этот момент шарф, который скрывал уродливые синяки на моей шее, оставленные бандитам, размотавшись, плавно спикировал на асфальт. – Что это? Что за… – прохладные, подрагивающие пальцы мужчины коснулись моей шеи. – Тебя что, били?? – Пауза. Некое замешательство. – Бл*ть! Почему сразу не сказала?? – Тебе то что. – Прошептала, в бреду, не разлипая век, болтаясь будто какая-то половая тряпка на его мощном плече. – Кто я для тебя? Чтобы признаваться? Чтобы просить помощи?? Мелкая заноза. КРЫСА! ДА? ТАК ТЫ МЕНЯ НАЗЫВАЕШЬ? – истерика продолжалась. В глазах мигали тёмные пятна, в горле распирал ржавый ком. Душа сорвалась в пропасть. Тело начало оседать, заваливаться в бок. Но Амир вовремя успел подхватить. Щекой прижал к груди, а руками крепко-крепко обхватил за талию – Эй, Фэр! Ты чего?? – вякнул, обхватил за голову ладонями, пытаясь взглянуть в глаза, пока я болталась, будто на ходулях, не чувствуя ног. – Тебе на меня плевать. Ты бы вышвырнул меня как бездомного щенка на улицу. А отца бы убили… Потому что ты Дьявол! БЕЗДУШНЫЙ, БЕССЕРДЕЧНЫЙ МОНСТР! У тебя нет сердца. А вместо души – пепел. Купишь себе ещё землю! ХОТЬ ВЕСЬ МИР КУПИШЬ! Не первая и не последняя твоя сделка! Не обеднеешь… Остановись, Марина. Остановись! Прекрати! Возьми себя в руки! Сумасшедшая! Обхватив Амира обеими руками за шею, распахнув глаза, коснувшись носом кончика его носа, жалобно так, обливаясь ручьями слёз, застонала: – Я ТЕБЯ НЕНАВИ… Он заткнул мой рот поцелуем. Властно, резко, без предупреждения! Сильным, подчиняющим напором взял в плен мои губы. И этот поцелуй… дал мне новую жизнь. * * * Так тепло. Так хорошо. И уютно. Как будто в раю. Что? Я умерла? Всё-таки Дьявол не пощадил. Или… напротив. Сжалился? – Селим! Разузнай всё про отца Марины. Чтобы через час он стоял рядом с нами, как новенький, без единой царапинки, живой и невредимый. Понял! Он говорил на арабском. С матом. Когда начальник резко переходил с русского на арабский, это означало одно – Амир злился. – Как скажете босс. Номерок пробьём. Сергея уже повязали. Парни говорят, мразина во всём признался. Дьявол кивнул, крепче прижимая меня щекой к своей щеке. Пряной такой и слегка шершавой из-за щетины. Посмотрел на меня, взял обе щеки в свои огромные, горячие ладони, погладил бледную кожу большими пальцами, прошептав… Чутко, ласково… с не абы каким волнением: – Едем ко мне. Там безопасно. Поживёшь до тех пор, пока всё не наладится. И да… кто-то ведь должен позаботиться о твоих синяках. Глупая, доверчивая Мыша. – Наградив ласковым поцелуем в макушку, он разложил меня на заднем сиденье роскошного седана. Я еле-еле разомкнула непослушные руки, цепким замком сомкнувшиеся в области статного торса. Так не хотелось отпускать мужчину… Ни на миг. Ведь он – моё спасение. Мой вдох и выдох. Мой кислород. Моя единственная поддержка и опора. Двигатель заурчал, тачка сорвалась с места. На некоторое время я просто позабыла обо всем на свете. Кроме его ласковых рук, хриплого, пряного дыхания, ласкающего мои взмокшие, после дождя, волосы, ритмичное сердцебиениее, которое успокаивало, которое истончало любовь и заботу. * * * – Глупенькая моя! Во что ты, мать твою, ещё ввязалась! – нёс меня на руках вверх по витиеватой лестнице, укачивая словно маленького, беспомощного ребёнка. |