Книга Госпожа Ангел, страница 5 – Дана Стар

Голова стала тяжелой, как кусок свинца, дыхание сбилось, окружающие предметы поплыли перед глазами.

Промычав нечто невнятное, я просто рухнула вперёд, но Амир успел обхватить меня руками, прижав спиной к влажной и такой крепкой груди.

– Тише, тише, Биби… Не засыпай только, не засыпай. – Потрепал по щекам, а затем быстро избавил руки от шелковых пут, в виде красных лент, которыми лично привязывал к ножкам стола.

Осторожно уложил спиной на ковёр, навис сверху, продолжая пошлепывать по лицу. Замычав, я нехотя распахнула глаза, потому что испугалась, что он попытается снять маску, или ещё хуже – она сама сползёт с лица.

– Вот так, девочка. Моя Хабиби. Моя дорогая. Настолько сильно понравилось, что даже потеряла сознание? – Голос деспота буквально трещал от нежности и волнения.

Никогда ещё его голос не звучал так сладко. Захотелось прижаться к мужчине всем телом и душой, уткнуться ему в шею, с воплем разрыдаться.

Кивнула. И, в конце концов, пустила первую слезу от такой-то радости.

Очень сильные эмоции и ощущения! Очень.

Мои губы дрожали, в глазах до сих пор мигали разноцветные пятна, а мышцы лона подергивались в жаркой пульсации. И эта пульсация длилась чуть больше минуты.

С ума сойти можно…

– У меня на родине говорят так: “Если любимая женщина потеряла сознание во время оргазма, то она, несомненно, превосходная хозяйка!”

Амир рассмеялся, нежно-нежно погладив меня по скуле тыльной стороной ладони. А затем, просто рванул на себя и крепко-крепко прижал к пылающей жаром груди.

Щекой.

Там, где громко билось и колотилось его дьявольское сердце.

– Солнышко моё. Моя девочка. Какая же ты удивительная. Как же мне хорошо с тобой. – Чувственно осыпал поцелуями щеки, губы, гладил по волосам, перебирая пальцами спутанные пряди. – Хочу тебя каждый день. Каждый час и каждую минуту. Как жаль, что ты всего лишь собственность клуба. Их гребанная игрушка. Хотя… нет! – Выждал паузу, сверкнув чёрными, и такими опасными глазами. – Я сделаю всё возможное, чтобы ты стала лишь моей.

Чуть не добавил слово «игрушкой».

Меня передернуло.

Где-то в области солнечного сплетения случился экстренный взрыв.

Вот и гордость проснулась и пришла в себя, когда тело получило разрядку, а возбуждение, затмившее здравый разум, сошло на «нет».

Не стану, Амир. Не стану.

Ты станешь моей игрушкой.

Не я. А ты.

– Такая мокренькая и тугая. Развратная, скромная девочка. В миллиард раз лучше, чем безвкусная Фэр. У меня есть ты. Ты можешь стать тем, кем я захочу. – Поиграл большим пальцем с нижней губой, оттянул её, чутко поцеловал. После чего, подхватив на руки, понёс к кровати, уложив спиной на прохладные шёлковые простыни. И сам упал рядом, крепко-крепко обнял, притянув ближе, уложив щекой на раскалённую грудь. – Вот так, Биби. Полежи со мной, пожалуйста. Просто полежи. – Томно шепнул на ухо, поцеловав в макушку. А дальше, Амир вдруг заговорил на арабском. – Не знаю, что со мной. В последнее время, я сам не свой. Прости, что сорвался, заставив тебя притвориться Мариной. Я напился, конченный психопат. Думаешь богатым и известным живётся в кайф?? Наверно, думаешь я счастлив? Потому что алмазный магнат? Нет. Не в деньгах счастье. А в уважении и принятии себя. Я ведь грязнокровка. Грязный ублюдок-метис, как дразнили меня ребята в школе и мои братья. Разбогатев, я надеялся, что заслужу их восхищение и уважение. Поскольку никто из них, спиногрызов моего отца, не добился того, чего я добился!

Закрыв глаза, обняв его в ответ, я притворилась, что уснула.

Но разве можно спокойно заснуть, когда тут на ухо тебе льют такие откровения??

Я. ПРОСТО. В ШОКЕ.

Мой босс принялся мне исповедоваться, вероятно, думая, что я не знаю арабского языка. И у меня сердце в желудке отбивало чечетку, а артериальное давление подскочило до патологической нормы!

Он вывернул мне душу, своими рассказами.

Об отце. О матери, которой он лишился слишком рано. О братьях и сёстрах, которые часто над ним издевались и унижали из-за того, что его мать была русской шлюхой, как они утверждали, а он – браком природы, выблюдком и грязнокровкой.

Амир перебирал мои волосы кончиками дрожащих пальцев, продолжая рассказывать о своей жизни. А мне казалось, что он плачет. Нет, слез я не видела. Лишь чувствовала, как он весь скован и напряжен, как кусок мертвого гранита, как его сердце ни на миг не успокоится… всё колотится и колотится, будто вот-вот пробьёт грудную клетку и подскочит к потолку.

Я сама готова была расплакаться от той невыносимой боли, с которой он со мной делился.

И будет делиться всегда.

В будущем.

Когда мы будем встречаться с Амиром регулярно, каждую неделю.

Он этого добьётся. А я окажусь слишком слабой, чтобы противостоять власти влиятельного миллионера.

* * *

Тёмные тучи, что сгустились за окном комнаты, начали постепенно рассеиваться и светлеть, так как дело близилось к рассвету. Наша с ним бурная ночь пролетела на одном вздохе. Обняв Амира ещё крепче, я вдруг осознала, что не хочу с ним расставаться, когда он вот такой… добрый, чувственный, искренний, крепко-крепко прижимал меня к себе, окутывая запредельной любовью и заботой.

Я решила назвать его Настоящим.

Амир. Настоящий.

А тот Амир, которого мне приходилось видеть на работе, я решила называть просто… Дьяволом.

Мне до чертиков нравилось слушать его красивый голос, наполненный бархатом, вдыхать невыносимо вкусный запах его восхитительного тела, потираясь щекой о рельефные мышцы груди, чувствовать ласку, тепло, защиту и чувственные поцелуи, подаренные лишь мне.

Одной.

Его девочкой. Его Хабиби. Любимой.

Как он стал меня называть, впервые, как только увидел.

Тогда я поняла – я просто им заболела.

И где взять лекарство от безумной болезни – увы, понятия не имела.

Когда Амир выговорился и замолчал, он вдруг мягко погладил меня по животу, шепнув на ухо уже на русском:

– Извини, маленькая, если сделал тебе больно. Сорвался. Накипело! Это всё моя подчиненная виновата. Довела. Мыша. – И снова я вся подобралась, когда услышала это ненавистное «Мышь, подчиненная», а легким катастрофически стало мало кислорода. – Не слушает меня, нос задирает. Как будто летает в облаках, или специально издевается. Я ей по сто раз задания разжёвываю. Бесит! А ещё она в юбке приперлась. И у меня… стояк на неё млять проснулся. Что за хрень происходит?!! Ни черта не понимаю! Она же никакущая! Не моего сорта фрукт. Узнает кто из коллег, что связался с таким-то «чудом-юдом» – засмеют. Ещё и пресса каламбур устроит – им, упырям этим вонючим, только повод дай. Пришлось троих шлюх заказывать, чтобы хоть как-то облегчить дискомфорт в яйцах. Но и шлюхи не помогли. Поэтому… я снова уболтал клуб на повторное свидание. Не поверишь. Но мне полегчало. Только ты! Только ты, моя дорогая, помогла мне расслабиться и забыться. Сейчас вот лежу и улыбаюсь… Как будто булыжник со спины свалился. А всё, благодаря тебе.