Книга Я для тебя сойду с ума, страница 33 – Ева Горская

— Решил подстраховаться? — поинтересовалась я.

— Не понял.

— Ну, если вдруг перестараешься с очередным наказанием, чтобы свидетелей не было.

До мужчины явно не доходило, куда я клоню.

— Волжанов, ты — псих, маньяк и озабоченный извращенец. Неужели, ты думаешь, что я могу в здравом уме согласиться провести с тобой почти две недели в безлюдном месте? Если хочешь, чтобы я поехала, тебе придется меня принудить. Чем ты там, кстати, в примерочной салона нижнего белья воспользовался?

Оборотень промолчал. Может где-то в глубине души понимает, что я права? Ох, надежда. Она точно покидает последней.

— Силой подчинения альфы.

Сразу стало так понятно. Нет, я конечно что-то такое слышала или видела в кино. Кажется, альфа — это вроде вожака. Вот я попала, у него еще и мания величия, наверняка.

— Я правильно понимаю, что ты можешь заставить меня сделать все, что тебе захочется?

Антон лишь поморщился, но кивнул.

— И часто ты так?

— Я стараюсь не практиковать с людьми такое.

— Скажи еще, что я первая женщина, которую ты принудил.

Ох, ты, как скривился.

— Можешь не отвечать. То есть мне опять удивительно повезло? Я — первая женщина, которую ты избил. Первая, которую ты принудил. В чем я еще у тебя первая, Волжанов?

— Ты — первая дорогая для меня женщина.

— Можешь дальше не продолжать, я не хочу даже представлять, что ты можешь сделать с женщиной, которая тебе не дорога.

— Ада!

Мне кажется, или до него действительно с трудом доходит? Вроде взрослый мужчина. Умный. Бизнес же как-то ведет.

— Антон, сколько тебе лет?

— Почти тридцать.

— Позволь узнать, а когда ты лишился девственности?

— Какое это имеет значение? — увидев мою скептическую улыбку, добавил:

— В четырнадцать.

— Значит, шестнадцать лет половой и, как я подозреваю, активной сексуальной жизни. Волжанов, тебе никто не говорил, что ты не умеешь обращаться с женщинами?

Мужчина рассмеялся. Весело и по-доброму. Интересная у него реакция.

— Знаешь, милая, а я согласен. Видишь ли, у меня никогда не было длительных отношений, а с человеческими женщинами тем более. Научи меня, Ада.

Он опустился передо мной на колени и лукаво улыбнулся:

— Я тебе клянусь, что лишний раз не вздохну без твоего разрешения. Понимаю, что ты обижена и напугана. Мы неправильно начали. Я кругом виноват и готов признать это. Но прошу тебя, дай нам еще один шанс.

Я ошарашенно смотрела на этот цирк и слушала. Такого даже в бреду не могло привидеться. Волжанов на коленях и просит о втором шансе? Ха! Интересно, сколько ему потребуется времени, чтобы нарушить обещание?

— Хорошо, — благосклонно кивнула. — Но, если ты вздохнешь без моего разрешения, я получаю свободу и возможность уехать в этот же день. Ты сейчас же переезжаешь в соседний номер и не трогаешь меня. Ни одного прикосновения, понял?

— Ада, — услышала укоризненное коронное Волжанова.

Ну, вот что сразу Ада?

— А какие у меня будут преференции за хорошее поведение? — поинтересовался мужчина, поднимаясь. — Кстати, завтрак мы вместе можем закончить или сразу прогонишь?

— Оставайся. Нам действительно нужно поговорить. А тебе мало моего согласия?

— Плохим бы я был дельцом, если бы чего-нибудь не вытребовал взамен. Ты ведь меня не подпустишь к себе и будешь держать на голодном пайке, зная, что я схожу с ума по твоему телу? — поинтересовался у меня.

— Ты что хочешь секса? — меня даже покоробило от этой мысли. К чему тогда вся эта затея с сомнительной сделкой?

— Нет, всего лишь поцелуи.

— Без рук?

— Без рук, — легко согласился мужчина.

Поцелуи — это ведь приятно и не опасно, если сильно не увлекаться. Я прекрасно помнила, как он отлично это делает.

— Согласна. Но ты прекращаешь по первому требованию.

— Согласен. Но я могу целовать тебя где угодно, сколько угодно и как угодно до первого требования остановиться. Так, милая?

Я кивнула. Кажется, я согласилась на что-то не то. Это если судить по слишком довольному выражению на лице Волжанова.

— Мы спим вместе.

— Нет. Какой тогда смысл в отдельных номерах?

— Ладно, — тяжело вздохнул мужчина. — Ты поедешь со мной на остров хотя бы на пару дней?

— Об это не может быть и речи.

— Пока оставим эту тему. Но хотя бы я могу проявлять к тебе учтивость? Руку подать, стул придвинуть, поддержать? А то ведь ты спишешь это на нарушение договора и умотаешь в Питер сегодня же.

— Давай ты обойдешь без лишней галантности.

— Ада, я все-таки настаиваю обычные вежливые жесты исключить из договора.

— Черт с тобой! — согласилась я. Не видела ничего дурного, если он мне подаст руку, когда я буду выходить из машины. Главное, чтобы не лапал. — Но, если обычный жест вежливости у тебя превратится в нечто большее, сделке конец.

— Согласен. Но никаких Волжанов. Никаких оскорблений в мой адрес. Ты обязуешься быть корректной, если хочешь высказать претензии.

— Тебе не нравится собственная фамилия? — притворно удивилась я.

— Нравится, Ада. Но ты поняла?

— Поняла.

— И никаких других мужчин. Никаких поцелуев, никакого флирта и заигрываний. Никаких танцев, если мы пойдем в клуб. Иначе, я могу не сдержаться.

— А зачем мы пойдем в клуб, если ты обещал меня не трогать?

— Хороший вопрос, но развлечения обсудим позже. На острове их не так уж много. Пообещай мне.

— Ладно. Никаких посторонних женщин? — решила уточнить для себя. Не то, чтобы меня сильно волновало, с кем Волжанов будет проводить ночи. Черт, вру! Меня это волновало. Ведь судя по тому, что я видела, он не сдержится. А у меня будет лишний повод свалить от него.

— Никаких женщин. Никаких эскапад? Да, милая?

— Никаких, — я покорно опустила голову. Поиграю в послушную маленькую девочку. — Это все?

— Все, девочка моя. Завтрак уже остыл. Не хочешь сходить в кафе?

Все, говоришь, родной? Надеюсь, что это действительно все.

Я поднялась и сделала два шага, приближаясь к Волжанову. Глубоко вздохнув, села к нему на колени и молча впилась в его губы. Мужчина откликнулся почти сразу. Он был нежен и тактичен, а я все ждала и ждала, мысленно его подбадривая. А он так и не сделал, что мне было нужно. Оторвавшись от мужчины и разочарованно выдохнув, услышала: