Книга Невеста безликого Аспида, страница 36 – Полина Рей

– У меня в голове не укладывается, что ты ко мне вернулась. Я… я боюсь, что это неправда. И хочу этого так, что готов всё отдать за то, чтобы моя жена снова была со мной.

– Вы об Адель?

– Я о тебе!

Он буквально выкрикнул эти два слова и снова застыл у порога. Я физически чувствовала ту силу, которая не давала ему двинуться дальше и сделать тот шаг, который позволит ему оказаться рядом со мной. Зато я могла позволить себе чуть больше. Подойдя вплотную к Тео, я приподнялась на носочки и всмотрелась в его глаза. Чувствовала дыхание на своих губах, и это было так странно… понимать, что нас разделяет невидимая преграда, власть над которой – в моих руках. И власть над стоящим передо мной мужчиной – тоже.

– Я боюсь тебе верить, Тео. Ты причинил мне очень много боли, хотя, видят небеса, в том, что я делала, не было злого умысла. И моей вины не было тоже. Я никогда не желала тебе ничего плохого и старалась, как умела, оградить от того, что могло причинить тебе страдания.

– Дай мне возможность всё исправить, Элла. Я хочу показать тебе, что всё может быть иначе. Я хочу любить тебя. Сделать для тебя всё. Исполнить любое твоё желание. Только дай мне такую возможность, прошу…

Как мне хотелось, чтобы эти слова были правдой. Как желалось в этот момент поверить в то, что Теогард искренен. Наконец не бояться, открыться ему, рассказав обо всём. Понять, что он принимает меня именно такой, какая я есть, а не видит во мне Адель. Как мне была нужна эта передышка, за которую я уже готова была ухватиться, как за возможность сделать новый вдох!

– У меня есть только одно условие, господин Адальмар, – отчеканила я холодным тоном, отступая и вновь оставляя Теогарда у порога одного.

– Какое?

– Вы не будете на меня давить. И ещё одно.

– Я слушаю.

– Если хоть что-то мне не понравится в том, что вы делаете, если вдруг я пойму, что надо мной нависла угроза быть брошенной в камеру или ещё куда похуже – это будет последний раз, когда я захочу вас видеть. Я изыщу способ покинуть этот мир, а вы останетесь наедине с осознанием, что собственными руками избавились от своей жены. Теперь уже навсегда.

– Этого не будет никогда. Клянусь родом Адальмаров.

– Хорошо.

Я повернулась к нему спиной и сложила руки на груди, делая вид, что размышляю. На самом же деле пыталась унять отчаянно заколотившееся сердце, потому что уже сделала выбор и знала, что за ним последует. И потому что хотела дать шанс – и Тео, и себе. Нам обоим. И надеялась в этот момент, что все беды останутся позади, а мой выбор быть рядом с Адальмаром и теперь не только называться его женой, но и чувствовать себя таковой, не принесёт мне ничего плохого.

Всё же решившись, я обернулась к стоящему в дверях Теогарду и шепнула едва слышно:

– Ты можешь зайти.

Даже стоя к Адальмару спиной и не глядя на него, я чувствовала мощь. Теогард словно бы заполонил собой всё кругом. Гостиная Ардис сейчас показалась крохотной, будто бы кукольной. Тео мог бы сделать что угодно – например, подойти ко мне, свернуть мне шею или же – сломить моё сопротивление, если бы вдруг я решила его оказать. Но он не делал ничего подобного.

Я обернулась и увидела, что Адальмар, заложив руки за спину, шагает за мной, но не предпринимает ни единой попытки сократить расстояние между нами.

– Что значит клятва родом Адальмаров? – уточнила я через пару минут натянутым голосом, и почувствовала себя в этот момент странно. Будто прикоснулась к той тайне, куда не было доступа, но я всё же осмелилась и перешагнула грань.

– Она значит, что если я преступлю её – погибну.

Голос Тео был спокоен, словно он говорил о чём-то обыденном.

– То есть, если ты причинишь мне зло – умрёшь?

– Да.

Он выдохнул это слово, и я остановилась. Мы застыли друг напротив друга. Адальмар стоял лицом к лицу со мной, всматривался в мои глаза и я чувствовала, что он не лжёт. Если вдруг решит сделать мне больно – это будет последнее, что сможет сотворить.

– Почему ты дал эту клятву?

– Потому что я люблю тебя. И предпочту сдохнуть вместо того, чтобы сделать тебе больно.

Он метнулся ко мне. Так быстро, что я даже ойкнуть не успела. Обхватил ладонями моё лицо, и с губ моих сорвался приглушённый стон. Чувствовать касание длинных горячих пальцев к коже было непереносимо приятно.

– Элла… – выдохнул Адальмар прежде, чем впился поцелуем в мои губы.

А мне хотелось, чтобы он называл меня именно так. Не Адель… даже не Аделина. Эл’лаар – невинная послушница монастыря, в теле которой я невольно оказалась.

Пусть видит во мне именно её. Пусть желает именно её, а не ту, другую, которую любил без памяти.

Адальмар шагнул к столу, понуждая меня следовать его желаниям, и когда мои бёдра коснулись твёрдой поверхности, усадил на столешницу, устраиваясь между разведённых бёдер. Целовал меня так, как никто и никогда до этого. Обводил языком мой язык, прикусывал губы – нетерпеливо, но в то же время медлительно. А я дышала им. Упивалась каждым мгновением и готова была к большему. Тело откликалось на каждую ласку, пылало от прикосновений и желало большего.

Пальцы Адальмара развязали шнуровку, приспустили корсаж платья, обнажая грудь. Сам Тео опустился передо мной на колени и, потянувшись, втянул в рот напряжённую вершинку. Я застонала – это было ни с чем не сравнимое удовольствие, которого мне не дарил никто и никогда.

Впившись пальцами в волосы на затылке Адальмара, я прижала его голову к себе и хрипло простонала – наслаждение было запредельным, как и ощущения, что рождались во мне от каждого касания мужа.

– Не могу больше ждать, – выдохнул Теогард, поднялся на ноги и принялся срывать с себя одежду. На пол полетел жилет, следом – рубашка. Длинные пальцы принялись сражаться со шнуровкой на штанах и когда Тео приспустил их, я судорожно выдохнула, глядя на возбуждённый член.

Если бы перед ним оказалась Элла – невинная послушница, которую Тео лишил бы девственности помимо воли, вероятнее всего, она бы повела себя совсем иначе. Но сейчас во мне как никогда раньше говорила Аделина. И Аделина хотела Теогарда. Жаждала ощутить его в себе, почувствовать, каково это – когда Адальмар не берёт насильно, а дарит в ответ самого себя.

Я откинулась назад, опираясь на локти. Юбки задрались, почти открывая меня Теогарду. Он жадно смотрел на то, как нижнее кружево прячет мою плоть от его взгляда. И когда я уже готова была взмолиться, чтобы он продолжал, подтянул меня к себе за бёдра, нетерпеливо приподнял ткань и вошёл в меня одним движением. Я тонко вскрикнула от боли, смешанной с наслаждением. Совсем не так я ощущала себя, будучи в теле Аделины, когда меня брал мужчина. Снова всё было острее, ярче и контрастнее.

– Всё… хорошо? – выдохнул Адальмар, держа меня за бёдра и не двигаясь, хотя я видела, чего ему это стоило.