Книга Ищу квартиру на Арбате, страница 37 – Ольга Фарбер

С третьей попытки сейф открылся. Не потому, что Катя была великим математиком, а потому что хорошо знала Майкла. День, месяц и год его рождения не подошли. Год, месяц и день тоже. Набрав месяц, день и год, Катя услышала щелчок.

Она закрыла дверь в кабинет на ключ, села на пол перед сейфом и стопка за стопкой стала вынимать бумаги. В основном это были договоры на аренду и продажу квартир.

Если бы в глубине сейфа оказался спрятан пистолет, она не удивилась бы: всякий, кто противостоит мафии, как комиссар Каттани или хотя бы Семен Семенович Горбунков, должен быть вооружен. Однако пистолета не оказалось, одни бумаги.

Разложив их перед собой, Катя углубилась в чтение.

Вот это да! Ничего себе «честный партнер». Катя отложила бумаги, облокотилась на стол и поняла, что она полная дура. Как она могла настолько довериться этому человеку. А еще все хотела быть хорошей. Хотела ему угодить. «Я ведь действительно была в него влюблена, – оправдывалась она перед самой собой. – Ничему-то меня жизнь не учит. Но, в конце-то концов, я тоже имею право на ошибку. Может, теперь стану умнее».

Катя встала и медленно, на ватных ногах, заставила себя выйти из офиса.

* * *

К больнице она подъехала в десятом часу вечера, аккуратно припарковала машину и пошла к главному входу. Охранник молча взял протянутую купюру и снова закрыл за Катей дверь на замок.

В коридоре стояла обычная для этого времени тишина. Катя подошла к палате Майкла и прислушалась: за дверью разговаривали. Она приоткрыла дверь и застыла на пороге.

На кровати Майкла сидела Марина и кокетливо болтала ножкой. Одета она была не по погоде легко. Бретелька летней маечки свешивалась с плеча, но Марина этого, казалось, не замечала. Майкл полулежал в постели, подперев голову, как Роденовский мыслитель.

– Не помешала? – сухо осведомилась Катя.

Марина быстро справилась с замешательством и даже улыбнулась. Катя заметила, как ловко подхватила она со стола двадцать долларов и сунула в карман джинсовой юбки.

– Ты чего мне не сказала, что Майкл в больницу попал? Я позвонила в офис и случайно узнала. Вот, пришла навестить, раз ты с ним не сидишь.

– Не знала, что вы общаетесь, а то непременно поделилась бы с тобой графиком дежурств.

Майкл молчал. Катя посмотрела ему в глаза и сказала:

– Я все знаю.

– Можно нам поговорить наедине? – попросил Майкл Марину.

– На работе не наговорились, – подмигнула она Кате. – Да я уже и так собиралась уходить. Пока, Майкл. Пока, Катя.

– Когда ты решил обманывать меня? – спросила Катя, как только дверь за Мариной затворилась.

– Послушай, ну, послушай…

– Значит те сделки, которые якобы срывались в последний момент, ты перехватывал и вел сам, забирая себе наши комиссионные?

– Ты и так должна быть довольна тем, кого я из тебя сделал! Кем ты была до встречи со мной? Девчонка в рваных колготках! Да ты бы сейчас с голоду умерла или стояла бы на панели!

– Я?! – задохнулась от ярости Катя. – На панели?! Вспомни себя, ты же приехал и жил у деканши, как альфонс. Я поверила в тебя, оставила университет, в лепешку готова была расшибиться ради тебя! И твоего бизнеса.

– Нашего бизнеса, – поправил Майкл.

– Сегодня в документах я увидела, насколько он наш, – Катя развернулась, чтобы уйти, но остановилась на пороге. – Кстати, эти твои делишки со Снежаной Игоревной и ее подставными компаниями… Я все документы нашла. Может быть, мне отнести их в милицию? Кто еще, кроме нее, знал о том, что у тебя есть эти деньги в кармане и в чеках банка American Express?

– Погоди! – крикнул Майкл. – Не надо милиции. Забирай себе это чертово агентство. Я все равно устал от вашей дикой страны и хочу вернуться в Америку.

– Конечно-конечно, к больной маме, которая умерла семь лет назад. Ты забыл, что в нашей дикой стране самая сильная в мире спецслужба? Мне сегодня помогли навести справки.

– Послушай, ну чего ты хочешь?

– Чего я хочу? – задумалась Катя. – Хочу, чтобы ты наконец-то понял, что не агентство мне от тебя было нужно, не бизнес, не деньги, а ты. Ты сам. Ты – Майкл Фостер, один-единственный. Думаешь, мне денег тобой утаенных жалко? Глупый ты… Мне чувства своего к тебе жалко…

Катя вышла из палаты и побрела по пустому коридору к выходу, ссутулившись, опустив голову, то и дело поправляя очки. Вдруг она уткнулась в чью-то широкую грудь. Перед ней стоял Денисов.

– Кто посмел расстроить нашу американскую родственницу?

– Да я не родственница.

– Я так и понял, не беда, пойдемте в ординаторскую, я вас чаем угощу.

Она послушно, как маленькая, пошла за ним в ординаторскую. Денисов усадил Катю за маленький пластиковый стол. Вдруг Катя покачнулась на стуле и стала медленно заваливаться на бок. Денисов подхватил ее и уложил на диван.

– Что с Вами? Вам плохо?

– Я со вчерашнего дня ничего не ела, некогда было.

– Понял.

Он отрезал кусок белого хлеба, аккуратно намазал маслом и сверху положил кусочек сыра.

– Вот съешьте и про чай не забывайте. Сахар надо положить обязательно!

– Спасибо, – Катя слабо улыбнулась Денисову и посмотрела в голубые глаза. У Майкла глаза тоже были голубыми, но совсем другими – глаза-льдинки. А у Денисова – наполненные печалью озера.

– Послушайте, я понял, что Вы за рулем, но у Вас настоящее нервное истощение, в таком состоянии нельзя садиться за руль, надо хотя бы выспаться. Оставьте машину у больницы, утром Вы можете вернуться за ней на такси, а сейчас я Вас отвезу домой.

– Уже поздно. Разве Вы не дежурите? – удивилась Катя.

– Нет, дежурный врач сейчас осматривает экстренного больного, я просто задержался поработать с историями болезней. Но я уже закончил и могу спокойно уехать.

У Денисова были «Жигули» – аккуратная синяя «шестерка». Катя представила, сколько смен должен был он отработать, чтобы купить себе машину. Почему-то ей стало стыдно за свою хоть и бэушную, но все-таки очень красивую и надежную красную «Ауди».

По дороге Денисов молчал, но молчание не казалось искусственным, тяжким. Им хорошо молчалось вдвоем. Водил машину он тоже четко, аккуратно, при этом по-мужски уверенно, быстро.

Когда подъехали к дому, Денисов заглушил мотор.

– Время позднее, я, пожалуй, провожу до квартиры.

– У нас спокойный подъезд, но я не против, – сказала Катя.

Лифт не работал, пошли пешком. Когда поднялись на третий этаж, дверь одной из квартир неожиданно и резко распахнулась. Сначала на них выплыло облако дыма. Потом в темном проеме двери показалась пожилая дама с длинными седыми распущенными по плечам волосами. Прозрачные серые глаза смотрели куда-то вдаль. По белой дряблой коже, как огоньки, были рассыпаны маленькие красные точки.