Онлайн книга «Так берегись»
|
– Ты бы так не хотел? – помрачнела Агата. – Да упаси боже. Скажи спасибо, что у тебя ничего не выходит. Если бы ты сумела призвать меня сюда против моей воли, я бы тут всё на клочки разнёс. – Но почему? – искренне удивилась она. – Потому что мне очень не нравится, когда кто-то имеет надо мной власть. – Даже если этот кто-то очень хороший? – упавшим голосом спросила Агата. – Как я? Это прозвучало так неожиданно трогательно, что у меня сразу пропал запал. И я сказал вполне миролюбиво: – Ты, конечно, хорошая, не вопрос. Но всё равно крепко меня подвела. Сперва твёрдо пообещала больше не забирать мою силу, а потом передумала и опять забрала. Очень невовремя получилось. Я как раз гнался за опасным психом, поймал и ровно в этот момент – бабах! В глазах темно, голова кружится, ноги не держат. Самое время с кем-нибудь храбро сразиться. Чудом уцелел. Агата округлила глаза и сразу сделалась похожа на маленькую девчонку, несмотря на высокий рост и королевскую стать. – Но я же совсем немножечко твоей силы взяла, – виновато прошептала она. – Думала, ты вообще не заметишь… – Ни хрена себе «немножечко»! – Мне было надо! – пылко воскликнула Агата. – Очень-очень, как никому на свете, ничего, никогда! – Что тебе было надо? – спросил я. Но она, похоже, не услышала моего вопроса, продолжала говорить – пылко, сбивчиво, жалобно и сердито: – Ты не приходил, я тосковала, потому что помнила, как нам здорово было вместе. А когда представила, что тосковать мне теперь целую вечность, почти пожалела, что не умерла до конца. Меня при жизни все бросали и предавали, и после смерти то же самое начинается. Устала. Не хочу больше так! Я молчал, совершенно ошеломлённый такой постановкой вопроса. «Бросали и предавали»! Но спорить не стал. Потому что я же, и правда, пообещал ей вернуться, а сам надолго пропал. – На самом деле, я понимаю, что ты просто себя бережёшь, боишься в моём поезде сгинуть, – вздохнула Агата. – Грех на тебя за это сердиться. Будь у меня такая хорошая, интересная жизнь, как у тебя, я бы тоже её берегла. Я уже почти перестала надеяться, что ты однажды здесь снова появишься. И придумала выход… – Так ты специально забрала мою силу, чтобы я пришёл выяснять, что случилось? – осенило меня. Агата посмотрела на меня как на психа. – Я что, с ума сошла – приманивать тебя сюда таким способом? Я с тобой ссориться не хочу. Я же правда надеялась, ты ничего не заметишь. Была уверена, что совсем немножко твоей силы взяла… – Но для чего? Агата внезапно смутилась, потупила взгляд, сказала, понизив голос почти до шёпота: – Я объясню. Только давай не в этом вагоне, ладно? Здесь люди спят. Я ушам своим не поверил. – Здесь – что?! – Люди спят, – повторила Агата. – В купе. Не хочу, чтобы они проснулись и всё услышали. – Какие люди?! Откуда здесь вдруг люди взялись? – Я объясню, – снова пообещала она. – Только не здесь. Пойдём в соседний вагон, пожалуйста. Там тоже красиво. Весь мой поезд теперь такой. Мне не особо хотелось куда-то идти. Не то чтобы я опасался подвоха; то есть, опасался, конечно, но остаться хотел не из страха, а потому, что в этом вагоне у распахнутого окна мне было неописуемо хорошо. Как будто я специально только для того и родился, чтобы однажды занять это место. Долго блуждал по разным мирам в поисках своего истинного предназначения, и вот наконец-то мы счастливо встретились – я и это замечательное окно. Впрочем, потом я вспомнил, что ровно то же самое чувствовал в прошлый раз, сперва в тамбуре, а потом в купе, так что дело, конечно, не в конкретном месте у окна, а в самом поезде. Мне здесь везде будет точно так же отлично. И это скорее опасно, чем хорошо. Но всё равно хорошо. Поэтому я кивнул: – Ладно, идём. У двери, ведущей в тамбур, Агата взяла меня за руку, и это было совершенно ужасно – в смысле, так замечательно, что я больше не мог на неё сердиться. Только на себя – что не вернулся к ней раньше. Очень много времени зря потерял. Однако мой ум оставался на удивление ясным. И пока сердце замирало от восхищения, он спокойно анализировал происходящее: вот так, значит, на меня действуют её прикосновения. Хвала магистрам, хоть физической слабости пока, вроде бы, нет. А что будет, если отобрать руку? Буквально на секунду, только чтобы почувствовать разницу. Ага, так и думал: Агата мне по-прежнему нравится, но уже не настолько, чтобы забыть обо всём на свете и мечтать остаться рядом с ней навсегда. Когда я отобрал руку, Агата посмотрела на меня с таким отчаянием, словно я отнял у неё весь мир и последний кулёк конфет в придачу. И я, конечно, сразу же снова взял её под локоть. Чёрт с ней, пусть очаровывает, сколько влезет. Случались со мной в жизни вещи и пострашней. Соседний вагон был отделан с неменьшей роскошью – деревянные панели, зеркала, лампы, вазы с цветами, ковры. Но обстановка была такая, как будто я сам всё это время там ехал – окна через одно нараспашку, двери хлопают на сквозняке, и видно, что все купе уже обжиты, явно просто для разнообразия, чтобы всё время на одном месте не сидеть. Где-то на мягком диване валяется скомканное одеяло, на нём – открытая книга, где-то пустые стаканы подпрыгивают на столе, где-то блюдо с недоеденными вишнями и пирожками – вот интересно, кстати, откуда она их берёт? Из вагона-ресторана приносят? Или просто покупает на полустанках? Пробует и торгуется? Было бы здорово. На её месте я бы себе такую возможность непременно наворожил. Я не удержался, спросил: – А твой поезд иногда останавливается на станциях? Можно выйти, размяться, купить пирожок? – Нет, к сожалению, не останавливается, – вздохнула Агата. – Я бы сама не прочь! Но в детстве, когда придумала этот поезд, я совсем не любила станции, где взрослые выходили курить и покупали еду. Мечтала ехать и ехать, не останавливаясь – нигде, никогда. Вот и вышло, как я тогда хотела. Да и негде пока останавливаться. На те миры, которые я придумала, можно только смотреть из окна и дышать их воздухом, для всего остального они недостаточно настоящие. Я, конечно, не проверяла, но чувствую, что это так. А для вашего мира мы с поездом сами недостаточно настоящие. Призраки, мечта, наваждение. Промелькнули, и нет… Только не подумай, будто я жалуюсь, – поспешно добавила она. – Мне моё путешествие нравится. Уж точно лучше так, чем никак. А еда просто сама появляется, когда я вспоминаю, как приятно съесть что-нибудь вкусное. И книжки, чтобы в дороге читать – только самые интересные, от которых не оторвёшься, пока не узнаешь, чем дело кончилось. У меня уже целая библиотека детективов и приключений по разным купе сама собой собралась. Помнишь, как появилась бутылка вина, когда ты здесь был в прошлый раз? Я же её специально заранее не запасала. Не бегала в магазин. |