Книга Предсказание по таблетке, страница 26 – Елена Янге

Дмитрий Павлович молча взял мою руку и поцеловал пальцы.

— Удивительно! — сказал он. — Когда ты так таинственно смотришь на меня, я вспоминаю свою маму. Она тоже верила в чудеса и в душе была бесконечным романтиком.

Дмитрий Павлович посмотрел на часы и воскликнул:

— Так мы с тобой и Новый год пропустим! Ты знаешь, который сейчас час?

— Наверное, около девяти.

— Десять тридцать! А это значит, мы должны решить, где встречать Новый год?

— Как где?

— В кабинете или на кухне?..

— Наверное, в кабинете. Он такой загадочный!

— Если бы мы были во Франции, я бы не спрашивал. В обычных парижских квартирах кухни — четыре-пять квадратных метров. Правда, и комнаты небольшие.

— Почему?

— Там очень дорогое жилье.

— Моих сбережений не хватило бы даже на один метр. Как у кума Тыквы.

— Я уже не спрашиваю: «Кто такой кум Тыква?» — улыбнулся Дмитрий Павлович. — Опыт общения с загадочной незнакомкой показал, что я безнадежно отстал от детской литературы…

Он подхватил сервировочный столик и покатил его в кабинет.

— Может быть, мне помочь?

— Зажги свечи, а я принесу шампанское.

Дмитрий Павлович махнул в сторону окна и вышел. Я подошла к окну и замерла. На высокой круглой тумбе стоял величественный бронзовый канделябр. Он походил на старое дерево, ствол которого был покрыт таинственными письменами. Корявые корни дерева напоминали вздувшиеся на руках вены, ветви причудливо изгибались и заканчивались большими чашечками-подсвечниками, листьями были тонкие хрустальные подвески, державшиеся на крохотных бронзовых колечках.

Я дотронулась до одного из них, и, отбрасывая свет бра в разные стороны, лист задрожал.

— Нравится? — входя в кабинет, спросил Дмитрий Павлович.

— Необыкновенно! — воскликнула я. — Кажется, что этот канделябр перенесся сюда из опочивальни короля.

— Я привез его из Индии. Не знаю, сколько ему лет, но то, что канделябр старинный, не сомневаюсь.

— Такое впечатление, что он изображает дерево жизни.

Я провела пальцем по бронзовому стволу.

— Именно так и сказал продавец: «Дерево жизни, сэр, загадочное и непостижимое!»

Дмитрий Павлович расстелил зеленые салфетки и на одну из них поставил небольшое серебряное ведерко, из которого выглядывала бутылка с шампанским. Я не без трепета чиркнула спичкой и поднесла ее к витиеватым свечам. Одна свеча, вторая… седьмая. Свечи замерцали, затем язычки пламени потянулись вверх, наконец бронзовое дерево осветилось и хрустальные листочки зазвенели. Загадочные письмена задвигались и поползли по стволу вниз.

«Как будто проносится человеческая жизнь. Жизнь замерцала, вспыхнула и погасла».

Дмитрий Павлович молча хлопотал около журнального столика и не мешал наслаждаться старинным канделябром.

— Меня он тоже завораживает. Глядя на старинные письмена, трепещущие листочки, освещенный свечами ствол, успокаиваешься и становишься мудрее. Понимаешь, что большую часть жизни мы проводим в суете.

Он вздохнул и сел в кресло.

— Взять, например, мою жизнь. Работал редактором Французского информационного агентства, во время войны стал военным корреспондентом, затем — сотрудником русской секции французского радио и телевидения. Кажется, какая жизнь! Все время среди новостей, в общении. Поезда, самолеты, автомобили! Застолья с друзьями, бесконечные интервью, бессонные ночи. Не жизнь, а романтика! Всем нужен, всегда — желанный гость. Записная книжка лопается от записей. Что еще надо? Ты мне сейчас скажешь: «Нужна семья». Не спорю! Но семья — это сначала двое, затем трое… Значит, надо найти половину. А когда? Я все время спешил! Мне даже некогда было оглянуться, некогда подумать! Вот и хватал то, что рядом. Одно не то, другое… Затем наступило разочарование. Стало казаться, все женщины — пусты, неискренни и меркантильны. А ведь в моем окружении были и настоящие женщины! Только не рядом, а в стороне. Такие женщины не лезли на глаза, они наблюдали и мечтали. Думаю, они наивно думали, что суженый сам их найдет. Однако суженому некогда! Вот он и пронесся мимо, даже не заметив предназначенную ему половину. А дальше то, что и должно было быть: волосы поредели, лицо покрылось морщинами, телефон замолчал, на службе отодвинули и забыли. Наконец наступило время, когда понял, что по большому счету никому не нужен, а благополучие — это воздушный шар.

Дмитрий Павлович достал из ведерка шампанское и стал осторожно откручивать проволоку.

— Стало ясно, что жизненную дистанцию пробежал как спринтер, — продолжил он. — Быстро, решительно, за короткое время. Оглянулся, а за спиной только облако поднятой пыли.

Он открыл бутылку и налил шампанское в бокалы.

— Вот такие мысли в голове! — подытожил он свой рассказ.

— Не знаю, может быть, в более зрелом возрасте такие мысли приходят и чаще, но в мою голову они тоже залетают.

— Наверное, потому, что ты еще не нашла свою половину.

— Не знаю, найду ли я ее? Спасибо судьбе, что встретила вас!

— Вот за это мы провозгласим первый тост!

Дмитрий Павлович встал и поднял бокал.

— В последний час уходящего года, — с чувством начал он, — хочу поблагодарить Судьбу. Поблагодарить за то, что нашел того, кого и не чаял найти!

Мы торжественно чокнулись, и на некоторое время в кабинете воцарилась тишина.

«Вот и встретились! — думала я. — Как там говорила Татьяна Леонидовна: «Поищем родственников Маргариты за границей!» Искали Лопухиных, а оказался Дмитрий Павлович Гагарин».

Я выпила шампанское и зажмурилась.

«Хорошо! Происходящее со мной похоже на мелодраму: два одиноких человека бредут по заснеженной Москве и натыкаются друг на друга. Они не расходятся в разные стороны, а ищут предлог для общения. Наконец решают вместе пообедать. Далее сюжет развивается стремительно: всплывает фамилия «Лопухина», затем — перстень! Перстень можно бы и не заметить, он маленький, к тому же прячется на мизинце. Но Судьбе было угодно, чтобы Дмитрий Павлович его заметил. Сопоставив увиденный перстень с содержимым шкатулки, он мысленно воскликнул: «Лопухина! Перстень Натали, пропавшая София!» Честное слово, как в кино!»

Я открыла глаза и весело посмотрела на Дмитрия Павловича.

— Мне кажется, я знаю вас всю жизнь! То, что вы сейчас рассказали, близко и понятно. Я слушала и думала: «Если раньше у меня и были сомнения, что по жизни нас ведет Судьба, то теперь их не осталось». Мы с вами встретились, и в уходящем году — это самое главное событие. Теперь у нас — семья! Я предлагаю выпить за день образования нашей семьи!

Дмитрий Павлович встал и подошел ко мне. Было видно, что он растроган.