Онлайн книга «Фараон»
|
– Знает ли он, что ты видишь его своим преемником? – Нет, ваше величество. Лучше ему этого не знать. А не ловкая ли это манипуляция со стороны Менха Старшего? Верится в это с трудом. В его голосе слышится ненаигранная усталость, ему тяжело передвигать ноги. В ходе церемонии инициации его сына я пришел к тем же выводам, что и сам Менх. – Обучи его! – приказываю я. – Еще одна проблема меня беспокоит, ваше величество. Мы с Узером с давних пор работаем в связке. Он ни за что не признается в этом перед вами, но болезнь его одолевает, и что ни день, все хуже. – Тебя тревожит вопрос: кого я изберу своим новым первым министром? – Признаюсь, да. Это главный пост в правительстве, ваше величество. И если назначить посредственность, пострадает государство в целом. – Ты можешь посоветовать дельного человека? – Очень скоро мы с Узером встретимся в ином мире… Наши труды подходят к концу, ваше же правление продолжается. Мы заботимся единственно о вашем процветании и о счастье нашего народа. – Назови имя! – Рехмир [64], градоправитель Фив. Он – племянник Узера и хорошо разбирается в экономике. Замечу, что сам Узер ставит его познания выше, нежели оные своих собственных сыновей. 49
Разливы Нила – важнейшее условие нашего процветания. Когда Исида проливает слезы, воскрешая Осириса, сухой сезон заканчивается, вода в реке прибывает, а потом и вовсе выходит из берегов, принося с собой ил, который удобряет почву. Опасаться в этот период стоит двух вещей – слишком низкого паводка, когда воды недостаточно, и слишком высокого, разрушительного. С помощью ниломеров [65] мы узнаем, каким будет разлив, и поступаем соответственно. К тому же запасов зерна в государственных кладовых хватит на семь неурожайных лет. Благодаря строгому соблюдению ритуалов несчастье обходит меня стороной – все эти годы река разливается вовремя и приносит столько ила, сколько нужно, к величайшему удовлетворению крестьян. Праздник Нового Года, совпадающий с подъемом уровня воды, дал повод череде шумных празднеств. По обычаю мы с Сатьей получили подарки от всех слоев населения, и эти подарки впоследствии мы людям и возвращаем. Малыш Аменемхет под присмотром тещи и своих кормилиц тоже позабавился на славу. Едва узнав, что Джехути вернулся после патрулирования сиро-палестинского региона, нашей четвертой по счету военной кампании, я приказал ему явиться в маленький приемный зал во дворце. – За все время – никаких происшествий, ваше величество. – Если так, почему ты хмуришься? – Слишком хорошо, чтобы быть правдой. – Но и в донесениях шпионов ничего подозрительного. – Значит, они не туда смотрят. – Твое беспокойство подтверждается конкретными фактами? – Нет, но новые бунты будут, это вопрос времени. Чутье меня обычно не подводит. – Твои рекомендации? – Мы должны постоянно быть начеку! * * * Когда глашатай Антеф, в роскошном парике и белом одеянии из царственного льна, отделанном тончайшей работы плиссировкой, обращается к придворным, те затаивают дыхание – происходит нечто важное. И в своих ожиданиях они не обманываются. – Фараон заложил свой «Храм на тысячу лет» [66] на берегу реки, в западной части Фив. Он будет соединен с местом его вечного упокоения в Долине Царей, и жрецы позаботятся о благополучии ка нашего властелина, источника его жизненной силы. Главный распорядитель строительных работ Минмес с радостью предвкушает воплощение своего проекта двухуровневого храма у подножия горы, окруженного кирпичной стеной. Что ж, на то, чтобы обеспечить магическое взаимодействие между моим храмом в Карнаке и моей могилой, уйдет немало лет… * * * – Я хочу его в мужья! – заявила племянница Сабастета. Бедный брадобрей побледнел: – Это глупая шутка? – И не надейся! – Но ты так молода, ты… – И он тоже молодой! – Ты разве забыла, что он сириец, военнопленный? – Еще неделя, и срок его наказания закончится. Он станет свободным человеком! – Твоя правда. Но только… – Только что? В этой стране свободный мужчина и свободная женщина могут пожениться, разве нет? – Конечно, могут. Но… – Ты взял его к себе помощником и до сих пор был доволен. – Спорить не стану. И все таки… – Найди ему работу с хорошим жалованьем. Подыщем себе жилище, родим детей. – А с ним-то ты поговорила? – Он ждет твоего согласия и помощи. – Ты застала меня врасплох, племянница. – Пошевеливайся, говорят тебе! Ну как совладать с такой фурией? Сабастет совершенно растерялся. У кого просить помощи, как не у властелина Двух Земель? * * * – И что ты мне скажешь? Сабастет улыбнулся, но племянница продолжала смотреть на него с подозрением. Брадобрей показал ей документ, подтверждающий, что ее будущему супругу, некогда пленнику, а ныне натурализованному египтянину [67], пожаловано новое имя и должность цирюльника при храме в Бубастисе [68]. Племянница внимательно прочла папирус и только потом заметила печать. – Да это же… это же… – Печать фараона! Я рассказал ему твою историю, и он счел нужным исполнить твои желания. * * * Главный распорядитель арсенала в Мемфисе как раз осматривал склады, когда прибежал дневальный: – Фараон! Фараон прибывает! – Ты бредишь? Меня никто не предупреждал! – Он уже близко! Писцы и военные в спешке собрались, чтобы поприветствовать своего суверена, который тут же направился в мастерскую по изготовлению луков, стрел и пращ. Тутмос желал убедиться, что его замечания услышаны и оружие из мастерской выходит не хуже того, что он видел у сирийцев. Результатами осмотра фараон остался доволен. Чего нельзя было сказать о главном распорядителе: столь высокий визит ничего доброго не сулил. |