Онлайн книга «Фараон»
|
– А вторая половина? – Я шаг за шагом завоевываю их доверие. – И много времени понадобится? – Год, может, два. Я должен хорошо играть свою роль наместника, чтобы никто ничего не заподозрил. Разрастаясь, волна мятежей поглотит противника, слишком уверенного в своих силах. Вот тогда-то митаннийцы и нанесут ему роковой удар. Красноречие Пахека сделало свое дело. Молодой сириец почувствовал, что еще один важный этап пройден. Митанниец, уверовав в победу, убедит в этом и своего царя. И вот, выходя из шатра посреди пустыни, где проходили переговоры, Пахек увидел, что его телохранитель тащит какого-то человека лет тридцати, связанного по рукам и ногам. – Спрятался за камнем и шпионил за нами! – Кто ты? – Пастух, простой пастух! – И где же твое стадо? – Разбрелось, вот я его и собираю. – Прячась за камнем? – Нет, я присел отдохнуть. – Ты шпион, и платит тебе Тьянуни. – Я не знаю, кто это. – Странно! В Сирии о нем наслышаны, и патриоты его ненавидят. – И я тоже! – А, так все-таки ты его знаешь? – Со страху и не то скажешь! Я простой пастух! – Ты – один из многих, кто приставлен следить за мной. – Нет! С чего бы? – Я желаю знать имена всех твоих приятелей-шпионов. Скажешь – будешь жить. – Я ничего не знаю! – Я выколю тебе глаз острием кинжала. А если будешь упорствовать, то и второй. А потом живого порежу на куски. Ледяной взгляд Пахека показал агенту Тьянуни, что этот парень не шутит. И он перечислил имена. – Уважаю здравомыслие, но вот шпионов ненавижу! – Вы же обещали! – Египтяне верят обещаниям, сирийцы – нет. Пахек перерезал пленнику горло. И это преступление тоже припишут бедуинам… Что делать с остальными шпионами, он уже придумал: одним будет скармливать малозначительные сведения, через других – обличать высокопоставленных псевдозаговорщиков, лояльных к Тутмосу, чтобы их арестовали и сместили с должностей. Чем меньше вокруг инакомыслящих, тем лучше. 110
Достижение идеального равновесия между Севером и Югом, Дельтой и долиной Нила, столицей пирамид Мемфисом и Фивами, богатейшим городом Амона, то есть единство Двух Земель, – насущная задача, неизменно требующая новых решений, и главная обязанность, которую каждый фараон должен исполнять неукоснительно, иначе Египет разобщится и рухнет у него на глазах. Поэтому я решаю отметить праздник возрождения царской власти в Иуну, «Городе священного столба», посвященном великому богу-демиургу Атуму, «Тому, кто есть и которого нет», и божественному свету, воплощенному в Солнце-Ра. И выбор мой не случаен, потому что этот священный город, где были созданы древнейшие тексты, используемые для инициации, стал прообразом Фив [107]. Нет никакого противостояния между древними гигантскими пирамидами и Карнакским храмом, ибо это – два разных воплощения священной архитектуры, тесно связанные между собой. По случаю церемонии, на которую приглашены все божества страны, Минмес возвел два обелиска [108] перед фасадом большого святилища Амона-Ра. Также на Севере было отреставрировано и построено еще несколько храмов: так я продемонстрировал свое желание стереть различия между регионами. Цель моих военных кампаний – предотвратить новое вторжение и сохранить единство Египта. Последняя меня совершенно вымотала. Если бы не Джехути, я бы не выбрался из устроенной бедуинами в Яффе западни. Мир в Сирии все еще хрупок, государство Митанни остается врагом тем более опасным, что, затаившись в своем логове, наверняка готовится к реваншу. Долгий и величественный ритуал при активном участии царицы, пробудившей магию божеств, позволяет мне забыть тяготы повседневности, вступить в контакт с предками. Они наделяют меня новой энергией, необходимой, чтобы править. * * * Супруга Бака начала волноваться. – Ты плохо выглядишь. – Устал, это пройдет. – К лекарю ходил? – Некогда. – Это неразумно! Если захвораешь, кто тебя подменит? И чем ты так озабочен? – Новая должность очень хлопотная, и привыкаю я плохо. – Ты слишком много от себя требуешь. Перестань тревожиться, ты у начальства на хорошем счету. Сейчас же пообещай, что сходишь к лекарю! – Обещаю. – А теперь – спать! Тебе нужно отдохнуть. Бака давно терзала бессонница. Напрасно искал он выход из ловушки, в которой его держал Лузи. В один миг его жизнь переменилась к худшему. Исчезло счастье, к которому он так терпеливо шел. Выдать друга страже? Бак понимал, что не сделает этого, иначе умрет от стыда. Да и примут ли его всерьез? И не успеет ли Лузи убить жену и детей Бака прежде, чем его арестуют? И даже если сам окажется под замком, что, если приспешники Лузи сделают это черное дело вместо него? Подчиняться и делать, что велят, – вот единственный путь. Преданный слуга Лузи, как когда-то, и предатель Египта, принявшего его и обогатившего! Предатель, участвующий в наихудшем из заговоров, – нацеленном на убийство царя и дестабилизацию Двух Земель, чтобы отомстить за Сирию. Эта трагедия породит новую войну, которая повлечет за собой убийства, разорение и нищету. Будь он холост, Бак сбежал бы и попытался где-нибудь спрятаться. Но он слишком любил свою семью, чтобы ее бросить. Значит, и впредь предстоит ломать комедию, пользоваться мгновениями фальшивого покоя, надеяться на чудо… Бак чах и мечтал умереть. Но не повлечет ли его исчезновение смерть близких, хоть он и поклялся Лузи в абсолютном молчании? Куда ни повернись – глухая стена безысходности. Как тут не сойти с ума? А ведь нужно защитить жену и детей и на работе показывать обычную эффективность. Подчиненные списывали частые отлучки и ошибки Бака на переутомление. Бак и Лузи часто встречались, ведь того требовала работа. Свои обязанности каждый исполнял безукоризненно, и Менх Младший был доволен их прилежанием. По очереди и в обстановке строжайшей тайны, далеко от Карнака, Бак знакомил Лузи с бывшими военнопленными, уроженцами Сирии, которые на него работали – либо на ферме, либо носильщиками зерна. Редкостный краснобай, Лузи не открывал своих намерений сразу, а присматривался к возможным сообщникам, выбирая подходящих. Пока нашлись только два холостяка, один молодой, второй в годах, чьи кандидатуры он одобрил. В них удалось пробудить спящую ненависть и желание поучаствовать в тайной войне против Египта, пусть они и не знали истинных планов своего нового вожака. |