Онлайн книга «Из жизни карамели »
|
– А я – идиот, – покаянно сказал Рыба. – А почему он обращается к тебе на испанском? Он испанец? – Все может быть. Я уже ничему не удивляюсь. И тебе не советую. – Хорошо, я тоже не буду удивляться. И все же Рыба-Молот не сдержал обещания. И удивился, когда, вернувшись в студию на Ботанической, обнаружил там перец кубеба, перец Леклюза, псевдоперец кумба и райское зерно. Все эти сокровища стояли на столе в мелкой расфасовке, а Пупу, почесывая голый живот, кружил над ними, как ворон. – Оперативно, да? – спросил он у Рыбы. – Нет слов! – Не хватает только главной херни на букву «а», но ее обещали подвезти в течение часа. Как самолет приземлится, так сразу и подвезут. – Самолет откуда? – Из Тегерана. Там вроде ее выращивают. Или нет? Наверное, Пупу и вправду был всесилен. Сегодняшний пробочный опыт подсказывал Рыбе: привезти что-либо из московского аэропорта в город в течение часа просто нереально. Неужели задействован еще и вертолет?.. А может, специальная машина, которая спускается с небес в тот самый момент, когда ситуация на земле заходит в тупик? У этой машины и машиниста при ней было даже латинское название, но какое именно – Рыба позабыл. – Здорово у вас все получается. – Рыба с трудом подавил в себе желание бухнуться перед Пупу на колени и попросить о сотворении небольшого и не выходящего за рамки приличия чуда. – У вас, наверное, связи где-нибудь наверху… В правительстве. – Никакого правительства. С правительством связываться – себе дороже, – охотно пояснил Пупу. – У меня глобальные связи на радио. Ну и с радиолюбителями… в хорошем смысле этого слова. Радиолюбители – надо же! Понимай как хочешь. Рыба истолковал «радиолюбителей» в ключе масонской двадцатки и совсем заробел. Асафетиду доставили через час пять минут. За этот час Рыба успел состряпать ореховый хлеб, подготовить к запеканию в духовке гуся с яблоками, накрошить три фирменных салата, снять пробу с двух придуманных еще в прошлом году соусов и невольно подслушать семнадцать разговоров Пупу с неизвестными телефонными собеседниками. Говорилось о: – жесткой ротации в эфире двух песен; – поставках вооружения на Средний Восток; – кровавой гэбне в хорошем смысле этого слова; – импотентной оппозиции в хорошем смысле этого слова; – птицефабрике в Кувшиново Тверской области; – преждевременных родах певицы Х; – сексуальной ориентации певца Y; – инаугурации каких-то третьесортных президентов; – спутниковой системе ГЛОНАСС; – ловле рыбы на Амазонке, планируемой на январь следующего года. После всех этих разговоров Рыбу прибило окончательно, и он с ужасом стал ждать воцарения на Ботанической чертовой асафетиды. Другими названиями которой были: ферула вонючая и дурной дух. Не исключено, что после того, как она появится в доме и пропитает все своим гнусным запахом, Рыбу-Молота ждут большие неприятности. Похлеще, чем гипотетические неприятности с телохранителями Веры Рашидовны. Рыба даже попытался воззвать к духам нгылека (единственным, кто мог его спасти), но разглядеть их в снеговой толще своей души так и не сумел. Пока готовился ужин, проголодавшийся Пупу стянул кусок орехового хлеба и густо намазал его приготовленным Рыбой соусом. – Ничё, – одобрил он. – Ты и впрямь спец. Если и с кофе получится… Тебе работа, случайно, не нужна? – Вообще-то нужна. – Есть у меня один кореш на примете… Нуждающийся в подобного рода услугах. Если и с кофе получится – сосватаю. – А зарплата хорошая? – Зарплата – будь здоров и не в деревянных. Плюс полный пансион. Ты сегодня уезжаешь? – Хотелось бы… – Если и с кофе все получится – придется отложить. Ему такой человечек срочняком нужен. Прошлый его повар говнюком оказался – и его… того… – В пропасть? – насмерть перепугался Рыба. – Гы-гы! По мне – так точно в пропасть. Но мой кореш – человек добрый. Хотя по нему не скажешь. На дракона похож… В хорошем смысле этого слова. Только голова одна. И огонь изрыгает, если сильно попросить. Судьба уволенного драконом повара так и осталась непроясненной, потому что прибыла асафетида. Ее приволокли два прыщавых юнца в комбинезонах МЧС. Не проронив ни слова, они подали Пупу бумагу, в которой тот быстро расписался. И получил на руки свинцовую тубу размером с футляр от скрипки. Тара несколько озадачила Пупу, и он снова поскреб кинжальным мизинцем подбородок: – Я не понял… Это херня радиоактивная, что ли? – Нет, – кротко сказал Рыба. – Но имеет свои специфические особенности. – Какие? – Запах. – Трупятиной воняет? Любая трупятина в каких угодно масштабах была более предпочтительна, чем жалкие сто граммов асафетиды. Но Рыба заранее пугать венценосного Пупу не рискнул, сказал только: – Может, трупятиной, а может, и нет. У кого какие ассоциации. Но я бы на всякий случай удалил из опасной зоны женщин, животных и комнатные растения. – Охереть! – восхитился Пупу. – А у тебя какие ассоциации? – Разные. – А самые основные? – Ну, не знаю… Землетрясение в двенадцать баллов… – Опа! Это как раз то, чего мне не хватает! А взрыв Государственной думы подойдет? – Не исключено. – А взрыв Пентагона? – Возможно… Но вы тогда будете под завалами, а не наоборот. – Годится! А камбоджийская тюрьма, где жара, влажность, паразиты, тридцать человек на один квадратный метр и забитый сток вместо параши? – Вот это ближе к теме, – со знанием дела заметил Рыба-Молот. – А вы были в камбоджийской тюрьме? – Еще нет, но хотелось бы побывать… – Побываете. – Рыбе нравился экстремал Пупу, и он искренне хотел, чтобы все венценосные желания рано или поздно исполнились. – Только хорошо бы все-таки отправить вашу мухер прогуляться… Подышать свежим воздухом. Вон у вас ботанический сад под боком… – Слышь, мухер! – Пупу повернул болливудскую набриолиненную голову в сторону Кошкиной. – Пойдешь прогуляться в ботсад, пока суть да дело? – И не подумаю, – фыркнула Кошкина. – Желание женщины – закон, – подвел черту Третий-или-Пятый-в-Династии и протянул руку к свинцовой тубе. – Я сам! – веско сказал Рыба, перехватывая свинец. – Доверьте эту операцию специалисту. – Сам так сам. Валяй! Террорист-малаец, принявший мученическую смерть у себя на исторической родине, учил Рыбу-Молота, как подходить к асафетиде: примерно так же, как к девственнице пятнадцати неполных лет от роду; ни одного лишнего вдоха – сплошной выдох. Ни одного лишнего движения – только те, что ведут к цели. |