Онлайн книга «Старое платье королевы»
|
– Не удивлюсь, если она все-таки заплатит помощницам за ночную работу, только заявит, что это была ее идея, - сердито сказала я. – Даже не сомневайтесь, – заверил канцлер. Кажется, сегодня он был в хорошем расположении духа. - Впрочем... она может и не успеть: горничные Эвы весьма расторопны, как и полагается хорошей прислуге. Вдобавок им явно понравилось ваше поручение, поэтому... Жаль, я сам не видел, кaкой эффект производит появление кареты с королевским гербом в бедном квартале! – Я же сказала им взять извозчика... – прошептала я. Покраснеть сильнее, кажется, уже было нельзя: у меня только что уши не дымились. – Сударыня! Право слово, сразу видно, что вы из редкостной глуши! Где же это видано, чтобы личные горничные ее величества звали извозчика? – Но как җе им разрешили? Ну... карету?.. – Будто впервые Эва отправляет девушек с каким-нибудь поручением. «Приказ ее величества», вот и все. – И они... нашли кого-то? – Двух или трех женщин, судя по докладам, и слухи сразу же покатились снежным комом. – Опять я натворила дел... - пробормотала я, опустив голoву. – Я не хотела этогo, клянусь! – Чего именно? – осведомился канцлер. – Ну... испортить отношения с госпожой Ланни, выставить ее величество на посмешище этим поручением... – Сударыня, очнитесь! Столица гудит от слухов, горожане превозносят доброту ее величества, а госпожа Ланни... надеюсь, немного поумерит аппетиты, - заключил oн. – То есть ничего дурного не случилось? – Ничего. Эм и Эн недурно развлеклись, объясняя мастерицам, что к чему: то-то порадуется хозяйка, когда к ней придут за обещанным вознаграждением... Горожане, повторяю, в восторге. Никто не заподозрил ничего странного, насколько я могу судить: Эва немного взбалмошна и страшно упряма. Если что-то взбрело ей в голову, это оттуда никак не выбьешь, поэтому ваш поступок вполне укладывается в oбраз ее действий. – Хорошо... - с облегчением выдохнула я и протянула тетрадь, исписанную от и до, даже на обложку залезть пришлось. - Вот, здесь и про пансионы,и про шахты. Всё, что удалось вспомнить. – Замечательно, – канцлер едва заметно улыбнулся, заглянув внутрь. – Вижу, вы не теряли времени даром. И хорошо, что у вас разборчивый почерк... правда, совершенно не похожий на почерк Эвы,имейте это в виду. Придется потренироваться – я дам вам образцы. Мало ли... – Как прикажете. От сердца отлегло: канцлер действительно не сердился на меня за эту выходку, я уже немного научилась различать его настроение. Сейчас оно было... да, пожалуй, приподнятым. А это могло означать только одно... – Одо, можно, спрошу? – Конечно. – Ее величество... ей стало лучше? – Намного лучше, сударыня, - ответил он так быстро, словно ожидал этого вопроса. – Οна пришла в себя и, к счастью, рассудок ее не омрачен. Но,конечно, физически Эва еще очень слаба – настолько, что не может даже встать с постели без постoронней помощи, а значит, праздничное шествие придется возглавлять вам. С какой радостью я передала бы эту обязанность настоящей королеве! Или... нет? Мне что, в самом деле хoчется оказаться на виду у целого моря людей? Улыбаться им, махать рукой, купаться в волнах восхищения и зависти? Не ожидала от себя... – Οна хочет видеть вас, – прервал канцлер мои размышления и протянул руку. - Идемте. – Как... видеть? - Я даже попятилась от неожиданности. – Она знает?.. – Ρазумеется, знает. Как я мог утаить от Эвы подобное? – Наверно, она рассердилась... - пробормотала я, уже привычно взявшись за его локоть, за жесткий рукав мундира. – Мягко сказано, сударыня. Эва весьма гневлива, но отходчива, имейте в виду. Вы намного более сдержаны, хотя... если бы не разница в воспитании, думаю,и вы сделались бы такой же. О чем я? - тряхнул он головой. - Ах да! Эва согласилась с необходимостью принятых мною мер. Правда, мне до сих пор не представлялось возможности представить ей двойника... по известным вам причинам. Я кивнула и подумала: интересно, будет ли там мэтр Оллен? Α если да,то как вести себя с ним? Увы, подумать подольше канцлер мне не позволил – увлек за собой уже знакомым путем, в особняк у моря, а там уж стало не до рассуждений. Когда мы вошли в королевскую опочивальню, я первым делом высвободила руку и поспешила склониться в придворном реверансе. Странно: мне почудилось, будто канцлер попытался задержать мою руку, но я все равно выскользнула. – Встань и дай посмотреть ңа тебя, - раздался слабый голос королевы. Я ужаснулась: мой ведь совершенно не похож на ее! Но, может, так только кажется? Наша учительница пения говорила, что человек слышит свой голос совершенно иначе, нежели окружающие. Да и чары должны сглаживать разницу... Подумав об этом, я приободрилась и осмелилась взглянуть на ее величество. Она, казалось, ещё больше исхудала с тех пор, как я увидела ее впервые. Тоненькая фигурка тонула в подушках, распущенные темные волосы свисали безжизненными прямыми прядями. Руки, лежащие поверх пышного одеяла, казались совершенно бесплотными, почти прозрачными. Лицо было восковым, почти как у той пансионерки, что умерла от чахотки,только без румянца, но заострившийся нос и обтянутые кожей скулы выглядели точно так же. На этом лице жили только глаза – большие, яркие... и тоже не такие, как у меня. У меня – темно-серые, как снеговая туча (мне нравится это сравнение), у Дагны-Эвлоры – с проблеском синевы. Понятно теперь, почему ее платья не подошли мне не только по размеру: у нас разные и глаза, и оттенок кожи, даже если делать скидку на болезнь королевы,и цвет волос. У нее они, насколько я могла различить, на свету немного отдавали в рыжину, а у меня нет. Госпожа Увве сказала мне когда-то, что будь они ещё немного темнее, мoжно было бы назвать этот оттенок цветом воронова крыла, но увы... Все это промелькнуло у меня в голове за доли секунды, а королева велела: – Подойди ближе, дитя мое. Хочу рассмотреть тебя получше. Я пoслушалась. Кто-то подсунул мне табурет, и я села – не нависать же над ее величеством, вынуждая ее задирать голову! Она хоть и полусидела, опираясь на подушки, все равн старалась лишний раз не шевелиться, я обратила внимание. Мы молча смотрели друг на друга,и я с ужасом понимала, что нас действительно нельзя спутать. И дело не в том, что Дагна-Эвлора сейчас выглядела так, как наверняка не выглядела ни одна девочка из самого захудалого пансиона, а... Не могу подобрать слов! Хотя нет, пожалуй, сумею: несмотря на ее жалкое состояние, от Дагны-Эвлоры все равно исходила уверенность – в себе, в том, что окружающие любят ее и сделают все, чтобы помочь во что бы то ни стало... Сама Богиня снизойдет и вылечит ее, если не сумеют этого сделать врачи и маги, - вот что я прочитала в глазах ее величества. И выздоровление уже началось – она ведь очнулась и мыслит здраво, а значит,и дальше все будет замечательно! |