Онлайн книга «Человек теней»
|
– А как насчет тех, кто пострадал от всего этого? – спросил Найквист. – Например, та женщина, о которой я читал в газете. Более семидесяти разных временных шкал, влияющих на ее психику. – И каждый из них тестировался индивидуально. Что мы можем сделать… – Бедная женщина порезала запястья. Бэйл слегка вздрогнул. – Да. Найквист продолжил: – Я слышал, что в парламенте все чаще задают вопросы. Что вы будете делать? Откупитесь от них? – Это не имеет к вам никакого отношения. Абсолютно никакого! – Я считаю, что Элеанор связана с вашей борьбой. – Моей борьбой? – Вашей битвой. Против времени. И я думаю, что смерть Доминика Кинкейда связана со всем этим. Просто пока еще не знаю как. Бэйл судорожно вздрогнул, словно испытывая физическую боль. Найквист постарался смягчить тон: – Вы должны мне верить, Элеанор преследуют. Мне просто нужно выяснить, почему это происходит и кто ее ищет. И тогда я… и тогда мы сможем убедиться, что она в безопасности. Этот подход не возымел положительного эффекта. Вместо этого глаза Бэйла наполнились холодным гневом. – Я в последний раз прошу оставить мою семью в покое. Оставьте мою дочь в покое. Помолчав несколько секунд, Найквист сказал: – Но ведь Элеанор не ваша дочь, верно? Бэйл одним глотком осушил стакан. На мгновение Найквист даже подумал, что он лопнет в руке мужчины. Но Бэйл несколько раз вдохнул, а затем улыбнулся. Это выглядело так, словно глыба льда раскололась на две части. – Вы правы. Вы правы, Найквист. Она не моя дочь. Найквист был удивлен внезапным признанием, но воспротивился желанию продолжить расспросы. Вместо этого он смотрел, как Бэйл поставил стакан на стол и подошел к одной из картин. Комната была настолько тускло освещена, что его фигура, казалось, сливалась с сюрреалистическим пейзажем. – Это было нелегкое дело, – начал он. – Это все. Я не знаю подробностей. Не хочу знать. Какой-то художник. Мою жену всегда привлекали такие чувствительные типы. Конечно, он был намного моложе ее. – И это был Доминик Кинкейд? Бэйл отвернулся от картины. – Да. – Его лицо при этом не выражало ничего – ни боли, ни потери. Найквист не собирался отступать. – Значит, ваша жена начала встречаться с этим парнем, а потом забеременела? Кивок в ответ. – И так появилась Элеанор? Бэйл усмехнулся. – Главное то, что я воспитывал ее как свою. Как моего собственного ребенка. Сколько мужчин поступили бы так? Да, я дал Элеанор все, чего она могла бы хотеть от жизни. Конечно, я имею в виду чисто материальную составляющую. Что бы она ни требовала, ну, я не знаю… Я не могу судить о своей способности любить. А кто-нибудь другой может? – Наверное, нет. Двое мужчин молчали, и, казалось, в комнате звучало эхо этой тишины. На застывших пейзажах мерцали проблески других миров, будто проникшие через залитые лунным светом двери. Тонкие осветительные приборы гудели с тщательно контролируемой мощностью. Впервые Найквист почувствовал связь с другим человеком. Он спросил: – Что случилось? – Простите? – пробормотал Бэйл, словно спросонья. – Что заставило Элеанор уйти из дома? – Она узнала о Кинкейде. – Вы ей никогда о нем не говорили? Он покачал головой. – Все это время она воспринимала меня как своего отца. Как и я считал ее своей дочерью. – Бэйл выглядел огорченным. – Конечно, она была расстроена, когда узнала. Ну, вы можете себе представить. Найквист сделал паузу, прежде чем задать трудный вопрос. – А как насчет другого вашего ребенка? – Моего кого? У меня нет другого ребенка. Найквист предпринял еще одну попытку. – В самом деле? Я думал, ее зовут Элиза? Лицо Бэйла было скрыто в тени. Он довольно спокойно сказал: – В моей семье лишь один ребенок. Ее зовут Элеанор. – Ваша жена сказала что-то о дочери, которая умерла. Скончалась… – Элиза? Что-то знакомое. Ах, да. Имя, которое мы сначала выбрали для Элеанор, прежде чем она родилась. Позже мы передумали. – Понятно, – сказал Найквист. – Похоже, это все объясняет. – Больной ум женщины играет злые шутки. – Бэйл шагнул вперед, на свет. – Я уверен, что вы уже поняли, Найквист, что наша семья пережила большую боль в свое время и значительная ее часть была вызвана моей собственной проблемой. – Какой? – Я бесплоден, – без колебаний ответил Бэйл. Найквист был ошеломлен. Он все еще пытался подобрать слова для ответа, когда Бэйл продолжил: – Моя дорогая жена вряд ли могла спокойно вынести такое известие. Возможно, это и загнало ее в объятия другого мужчины, кто знает? И кто скажет, каких демонов могло породить все это? – В чьей голове? Бэйл оставил вопрос без ответа, на мгновение закрыв глаза. – Вот. Теперь вы знаете. Я неполноценный мужчина. Вы удовлетворены такой информацией? Найквист кивнул. – Мне было любопытно. Такая уж у меня работа. – Полагаю, что да. – Где Элеанор? – Моя дочь… и я не извиняюсь за это слово, моя дочь была глубоко обеспокоена событиями последних нескольких недель или около того. Но будьте уверены, за ней есть кому присмотреть. – У меня осталось несколько ее вещей. – Отдайте их мне. – Я не могу этого сделать. Я должен ее увидеть. В голос Бэйла вернулась сталь. – Ни в коем случае. Но такая решимость длилась лишь миг, тут же сменившись печалью. Подойдя к Найквисту, Бэйл протянул руку и сказал: – Не знаю, что еще я могу сделать. Я очень люблю свою жену, но… вы видели, какая она. Действительно, Элеанор – это все, что у меня сейчас есть. – Да, я понимаю. – Я делаю все возможное, Найквист. Но знаете, некому разделить со мной мою ношу. – Он покачал головой. – Я один. В это время напольные часы, стоявшие напротив дальней стены, начали бить: один раз, второй, в третий раз. Чересчур громкие удары, казалось, совсем не соответствовали этой комнате. Тем не менее резкий звук убаюкивал Бэйла, его глаза подернулись сонной дымкой. Он сказал: – Когда все сказано и сделано, мы все хотим лишь одного. Убежать от времени и просто жить. Жить вечно. На таких мечтах и делается состояние, включая мое собственное. – Он слегка поклонился, словно исполняя нечто вроде прощального ритуала. – А теперь я должен посмотреть, все ли в порядке у Кэтрин. До свидания, мистер Найквист. Надеюсь, что наши пути не пересекутся снова. Вы, надеюсь, примете это как должное. |