Книга Талисман из Рэдволла, страница 19 – Брайан Джейкс

Хобен нашел между страницами и вынул из пыльного тома продолговатую пластинку и протянул ее Мгере. Надпись была выполнена четкими буквами, аккуратным почерком аббатисы Песенки, легко читалась. Мгера прочла вслух, «с выражением»:

Мой первый — крайний в барсуке,

Второй — зароет третьим крот,

Мой третий — первый в молоке,

Живет четвертый у Ворот,

Мой пятый — с краю головы,

Шестой мой — в голове совы.

С ним все четыре стороны

Пребудут для тебя видны.

Гундил слушал, лежа на спине и обхватив голову обеими передними лапами.

—Ху-урр… Бедный, бедный крошка крот, ничего он не поймет. Такого послушаешь и забудешь, как тебя зовут, хурр.

Мгера улыбнулась ему:

—Подожди, тут еще есть. Слушай дальше.

Меня сыскать немудрено -

Я в утюге живу давно.

Из четырех возможных я -

Самая короткая.

Крегга прилегла рядом с Гундилом и тоже обхватила голову лапами.

—У меня тоже мозгов не хватает, — пожаловалась она.

Мгера возмущенно хлопнула хвостом:

—Вот, второй раз вы меня перебиваете. Здесь еще две отдельные строчки. Сидите, пожалуйста, спокойно и слушайте.

Гундил быстро сел, сложил лапы и уставился на Мгеру.

—Хурр, Крегга-мэм, шутки в сторону, мать-аббатиса рассердится и пошлет нас на кухню кастрюли мыть.

Барсучиха тоже села и кротко сложила лапы.

—Извините, мать-настоятельница. Мы слушаем внимательно.

Мгера улыбнулась:

—Кончайте шутить и слушайте. Последние две строчки.

Я тень, или почти что тень,

Меж камнем и водой стою весь день.

Брат Хобен задумчиво пригладил упрямые усы.

—Что это все значит? — спросил он удивленно.

Из сторожки вышла проснувшаяся Филорн. Она остановилась возле читающих и напомнила:

—Время ужина подходит. Надеюсь, вы не собираетесь сидеть здесь всю ночь?

Вышел и старик Хорг, и все направились к главному зданию.

—Мятные пирожки с картошкой и зеленым луком. М-м-м. Пальчики оближешь!

—А что на десерт, мама?

—Не удивлюсь, если брат Бобб и Брогл сделали бисквит со сливками. Собирались, во всяком случае.

—С миндальными хлопьями и луговым нектаром?

—Хурр, а суп будет, мэм?

—Ты что, забыл, Гундил? Ты же сам резал для него сельдерей и морковку вместе с Мгерой.

—Хурр-хурр, забыл запомнить. Запамятовал.

—Крегга, пошли побыстрее. Если Бурак уже там, нам ничего не останется.

—Ты прав, Хорг. Давайте бегом!

Они появились в Пещерном зале запыхавшиеся и все еще смеясь. Бурак, уже сидящий за столом рядом со своим другом Дроггом, поднял бровь:

—Разве можно смеяться за столом? Еда — нечто серьезное и священное, во. Я только один раз в жизни за столом смеялся. Под моей престарелой толстой тетушкой стул сломался, она треснулась об стол башкой и преставилась. И мне досталась ее порция. Ха-ха-ха-ха… Извините.

Все немного удивились, когда Крегга села не в свое законное большое кресло за главным столом, а рядом с молодежью: Гундилом, Эгбертом, Флоберт. Уже давно не детишки, они еще не числились взрослыми. Она пригласила сесть туда же брата Хобена и Мгеру, которая уже считалась «настоящей» молодой взрослой. А большое кресло так и осталось пустым. За столом велись всевозможные разговоры, народ сплетничал и шутил, обсуждались события дня. Когда появились служители с тележками, Крегга постучала ложкой по столу. Воцарилось почтительное молчание. Брогл, которого все еще звали «молодой Брогл», несмотря на солидные размеры, произнес застольную молитву.

С почтением выслушав молитву, Крегга обратилась к брату Хобену:

—Какого вы мнения, брат Хобен, о нашей молодежи, о ее способностях, знаниях, возможностях? Ведь вы их всех обучали в пашей школе.

Брат Хобен опустил ложку:

—Гм-м… Возможно, сейчас они и блещут выдающимися качествами, но в школе большинство из них были сонными лентяями или буйными сорванцами и хулиганами.

Мгера успокоила расшумевшихся возмущенных малышей, обратившись к ним с призывом:

—А вот мы сейчас проверим, на что вы способны. Кто разгадает больше всех строчек из загадки, сегодня будет сидеть в большом кресле. И весь завтрашний день сможет делать, что ему захочется.

Это обещание вызвало восторженный шум и гам:

—Где загадка? Подать ее сюда!

—Я в один миг разгадаю!

—Хурр, я лучший загадчик-разгадчик в мире.

—Не ты, а я!

Брат Хобен постучал ложкой по столу.

—Тогда прекратите шум и послушайте Мгеру! Прошу вас, мисс.

—Мой первый — крайний в барсуке. Это первая строка. Ну, кто знает, что это значит?

Все озадаченно уставились на Мгеру. Потом Флоберт спросила:

—Есть и еще строчки? Может быть, они связаны по смыслу и подскажут решение.

От другого стола отозвался Дрогг Копейщик:

—Точно, мисс. Читайте уж все вместе.

Мгера протянула пластинку с текстом брату Хобену:

—Прочитайте, пожалуйста, брат Хобен. Я ужасно есть хочу. — И она набросилась на еду.

Архивариус медленно и четко произнес первые восемь строк. Немедленно вверх потянулись руки, как в школе; послышался шепот и нетерпеливое повизгивание:

—Я! Я!

Брат Хобен указал хлебцем на Эгберта:

—Ну, попытайся.

—Я не знаю ответа на первую строчку. — Эгберт смущенно почесал иголки. — Но на вторую строку ответ — буква «О». Она третья в слове «крот».

Брат Хобен всегда носил в кармане кусок пергамента и уголек. Он вынул их и сделал пометку.

—Очень хорошо, Эгберт. Следующий.

Мышка Биррел разгадала третью строчку:

—Это буква «М». Она первая в слове «молоко».

Тут Мгере пришел в голову ответ на первую строку, но ее опередил Брогл:

—Буква «К» крайняя, то есть последняя в слове «барсук».

Мгера пожала Броглу лапу:

—Отлично! Эта первая строка не давала мне покоя. Спасибо!

Брат Хобен оторвал взгляд от своего пергамента:

—Флоберт, ты что-то хотела сказать?

Юная ежиха робко перебирала тесемочки передника.