Книга Песнь Гнева, страница 36 – Дарья Кадышева

— Нет, молодой заносчивый наследник Дометриана, я так не думала, — произнесла Дита. — Я знаю людей Севера. Я удивлена лишь тому, что вы знаете их язык.

— Меня учили ему вместе с всеобщим, — ответил Фанет, воспринявший «заносчивого наследника Дометриана» как оскорбление, но не подавший виду. — Мало ли, вдруг северяне захотят заключить с нами союз. Как мы будем тогда с ними общаться? Беженцы из княжеских резерваций уже захотели, пришлось выучить пару эльфийских словечек. Может, скоро и какое-то ваше княжество… Тогда придется гаркать на лутарийском.

— Фанет, мы не в Лутарии. И эта женщина не сделала тебе ничего плохого, — заговорил Кенсорин.

Фанет посмотрел на генерала.

— Ты прав, — ответил он. — Не она исполосовала твое лицо раскаленным железом. Но такие, как она.

— Ты обвиняешь магов в ваших разборках с лутарийцами? — подала голос смуглая девушка. — Каким же дураком надо бы…

Дита ущипнула ее за локоть, и девушка смолкла.

— Маги вы, земледельцы, воины, матери или банкиры — одно и то же. Fillari, — прошипел Фанет. — Мелкие и напыщенные людишки.

— Для тебя нет разницы между людьми? — бросила Дита, смирив генерала грозным взглядом.

— Для вас ее тоже не было. Когда вы надевали на нас медные оковы. На всех. На стариков, на детей, и…

— В самом деле, до мира между нашими народами очень далеко, — неожиданно пронесся над залом грудной голос Радигоста.

Фанет стих и отвернулся. Дверь беззвучно отворилась, и вот уже верховный маг Сапфирового Оплота стоял по центру зала, обводя глазами всех присутствующих.

— В княжествах давно говорят на всеобщем, — сказал Радигост, подходя к Фанету. — Прежний диалект был вытеснен много веков назад.

Фанет опустил взгляд вниз, на руки.

— Ты юн, генерал. Настолько, что не осознаешь, сколько желчи в твоих словах и как онадействует на окружающих, — продолжил маг, остановившись возле стола и разглаживая свою помявшуюся рясу.

— Но…

— Не перебивай, — отрезал Радигост. — Если хочешь быть царем, научись общаться с другими. Даже против своей воли. Учись вежливости, с близкими и врагами. Учись терпению и такту в разговоре и с бедняком, и с богачом. Учись нежности по отношению к женщинам.

Фанет поднял голову и посмотрел на Диту. Та поджала губы и отвернулась.

— Посмотри на меня, генерал.

Фанет заглянул в ясные глаза Радигоста

— Хм… Судьба ведет к тебе деву, которая может повлиять твою жизнь.

— О чем вы? — нахмурился Фанет.

— Предложи ей дружбу. От нее зависит твое будущее, — проговорил Радигост и отошел к другому концу стола.

Фанет глянул на Кенсорина.

— Что за бредни он тут наговорил? — прошептал он.

— Маги, — отозвался Кенсорин, делая выразительный жест ладонью.

***

Под высокими сводами зала был слышен каждый шаг. Во мраке и тишине, если напрячь слух, можно было даже услышать собственное дыхание. Фигура, закутанная в длинный плащ, не думала скрываться. Она шла неторопливо, бросая по сторонам взгляды и пытаясь хоть что-то разглядеть во тьме. Здесь не помешали бы свечи. Но мастеру свет был не нужен. Мастер мог видеть в полнейшей тьме. Однако его слуге этой способности не доставало. И все же он шел уверено, потому что в этом пустынном зале не было ничего, обо что можно было бы споткнуться.

Огромные колонны поддерживали своды зала, в котором могло разместиться несколько тысяч человек. Но вряд ли столько людей окажется тут в ближайшее время. Здесь был только он, верный служитель Ордена и тот, кому весь Орден служит.

Он стоял возле длинного узкого окна, в прорези которого блестели звезды. Ночь была безветренная и лунная. Мастер не повернул головы, когда служитель приблизился. Он лишь стоял, положив руку на холодную каменную стену, и смотрел на небо. В окне за огоньками мелких построек перед замком на горизонте виднелись Крэндо д`Аффо. Было тихо. Звуки сражений и взрывов не долетали досюда.

— Мастер, — служитель откинул капюшон.

Длинные волнистые волосы рассыпались по плечам. Он убрал их за острые уши.

— Какое расточительство — создавать такое прекрасное сооружение, чтобы в итоге оно стало тюрьмой. Пусть даже самой великой тюрьмой во всем мире, — произнес мастер своим по обыкновению тихим и вкрадчивым, с легкой хрипотцой голосом.

— Сэт`ар Дарос тысячи лет назад был замком эльфов. Никто не думал о том, чем он станет, когда его строили.

— Но он стал, — произнес мастер, все еще не поворачивая головы. — Такие величественные залы для коронаций и пиров, такие огромные ступенчатые сады, заросшие мхом и сорняком, такие высокие башни и широкие галереи… Все это стало тюремными камерами.

— Теперь замок ваш, мастер. Он стал вашей резиденцией.

— Если так, то придется его облагораживать заново. Возрождать сады, реставрировать потускневшие гобелены, выламывать решетки в темницах, добывать свечи, чтобы освещать залы… Знаешь ли ты, сколько свечей нужно, чтобы осветить этот зал?

— Нет, мастер.

— Я тоже. Но искушенным в чародействе свечи не нужны. Будь на то моя воля, я бы вернул замку его прежний вид, достойный древних эльфийских королей… Но мы здесь не за этим.

— Не за этим, мастер.

— Мы здесь за тем, чтобы продолжить то, что начали. Мы уделим этому замку внимание позднее, а сейчас… У тебя наверняка что-то есть для меня, да?

Эльф кашлянул в кулак. В лунном свете он едва различал, каким был мастер. Высоким, стройным, с густыми темными волосами, перехваченными серебряным обручем. Он был не таким уродливым, каким его представляли на Великой Земле. В книгах его изображали чудовищным карликом с одним глазом, таким же мерзким, как и его деяния. Но в реальности Катэль Аррол был совершенно другим. Уродливый карлик не мог быть настолько великим и могущественным, каким был мастер. Ведь все великие обладают красотой не только внутри, но и снаружи.

— Есть, мастер. Люди остановили строительство наших кораблей. Эти oulas1 avoreilles2 полагают, что так они лишили нас поддержки с материка.

— Пусть думают так, — сказал Катэль. — Тем лучше для нас. Что-нибудь еще?

— Илиары. Они примкнули к людям. Пытаются оттеснить наших воинов вглубь островов.

— Примкнули к людям, говоришь? И что, без проблем?

— Стычки бывают, но быстро пресекаются. Обе стороны следят за обоюдным перемирием.

— Не ожидал, что они позабудут старую вражду, чтобы только уничтожить меня. Общий враг может сплотить многих, — произнес Катэль. — А еще я немало удивился тому, как быстро они решились действовать. Прошло меньше месяца, и вот они уже вовсю воюют с нами. Любопытно. А что Оплот?

— Их высадилось совсем немного. Говорят, что основная их масса прибудет позже.