Онлайн книга «Игра Реальностей. Эра и Кайд. Книга 1 »
|
– Выбираете. – Но я о нем даже ничего не знаю. – В вашей голове существует несколько тысяч шаблонов, которые формируют структуру пространства будущего на автомате, за вас. Например, вера в то, что качество вещей стало ухудшаться, все больше на рынке подделок, что люди давно предпочитают деньги человечности. Знакомо? – Но… Дискутировали с азартом и удовольствием вихрастый Дилан и стоящий за постаментом лектор. – А это уже прямое указание на то, что продукты, которые вы увидите в магазине на следующей неделе, вновь вызовут у вас волну негодования. А вот у вашей соседки, мисс Летиции, иные убеждения – она умеет фокусироваться на правильном… Если бы ни новенькая, я бы наслаждалась – тема хорошая. Но сейчас все струны моей внутренней сущности, вторя об опасности, дребезжали невпопад – огромная редкость. И впервые случившаяся в Нордейле. Мены не имеют права подселяться просто так – беспричинно или ради удовольствия. Только в целях самозащиты, для помощи просящим либо миру. В моем случае, как я решила, действовал первый вариант – самозащита. И потому не столько подселилась в сознание незнакомки, сколько прощупала его исключительно на наличие угрожающего мне намерения. И не нашла такового. Мирный ум, расслабленные эмоции, спокойное течение процессов внутри. Ни намека на угрозу. «Где ошибка?» Просторная аудитория, полутемная и почти сплошь деревянная – деревянный пол, деревянные скамьи и столы, деревянная сцена – сейчас казалась мне зловещей, как переполненный оперный зал, в котором смешался с толпой террорист-смертник. И вроде бы еще ничего не случилось – веселые диалоги, неверие, смешки, река вопросов, но в лекционном зале для меня нас осталось двое – я и она. Я прощупала общий фон новенькой еще раз. Затем еще… Угрозы нет. Направленного в мою сторону внимания тоже. – А что значит «проекция», мистер Дикенсон? – Проекция – это вы сами, воплотившиеся для собственной игры в предмет или другого человека. В свое зеркало. – И из проекций состоит весь мир? – Все миры. – Что значит, все миры? – То и значит. Думаете, мы все сейчас находимся в одной и той же аудитории? Увы, должен вас разочаровать. Или вдохновить. Количество аудиторий, которые выглядят для нас одинаково, равно количеству присутствующих в зале человек. Но ради удовольствия общения, реальность выглядит единой, хоть и излучается из каждого из вас самостоятельно. Кто-то присвистнул: – Быть такого не может! Может – отметила я на автомате. И есть. Вот только всю сказанную информацию можно ощутить глубинными сенсорами, но нельзя описать текстом любого языка. Глосс не хватит. – То есть, наша с Бобом скамейка – не наша? А у него своя, у меня своя? – Точно так. И кружка, которую вы делите на вашей кухне с вашей девушкой, тоже у каждого своя. – И унитаз в общаге? – хохмился невысокий брюнет с дальнего ряда. – Чего я тогда боюсь глистов подцепить, если у каждого свой? – Глистов вы подцепите, просто потому, что боитесь. Создадите. Переместите сюда оттуда, где они у вас уже есть. – Боже мой! Мистер Дикенсон, срочно научите меня менять автоматические шаблоны! Я боюсь! Шутника звали Райли. И он жить не мог без того, чтобы не выскочить с репликой, не развеселить сокурсников, не окунуться хотя бы раз в полчаса в пучину всеобщего внимания. Дикенсон – аккуратный мужчина с короткой бородой, в очках и с модельной стрижкой – ухмылялся; соседние со мной девчонки хихикали. Новенькая повернулась и улыбнулась вместе со всеми. Меня начало отпускать. ***** Бернарда. (Malou Prytz – Left amp; Right) – Новенькая? – Ага. – А чего не с начала года? Мне не верилось – Айрини меня раскусила. Иначе зачем бы сама подошла на перемене в коридоре, куда мы вышли размять ноги. «Или случайность?» Она худая, вытянутая, в темных джинсах и бесформенной кофте. Здесь, где из высоких окон лился яркий дневной свет, она выглядела не то, чтобы неопрятной, но той, кому собственная внешность не особенно важна. А вот глаза цепкие, умные. «С двойным дном, будто за одной перегородкой есть еще одна, другая. А оттуда смотрит некто настоящий» – странное ощущение. – Просто недавно узнала про эту школу. Вот, решила попробовать… – Любопытство, значит? – Оно самое. Я старательно сохраняла внутри безмятежность «Дрейка» – так я называла это состояние. Оно ощущается, как «Все всегда хорошо. Если возникают задачи, все они решаемые. Даже если решая их, рухнет мир, можно выстроить еще один, и еще. Время бесконечно, в запасе вечность…» Мой ненаглядный умел находиться в этом состоянии постоянно – оно помогало ему абстрагироваться, я же усилием воли распараллелила себя, чтобы не выдать истинных чувств – беспокойства, возбуждения, излишнего внимания. Снаружи – эдакая мирная беспечная Бернарда, а в бункере – настороженный наблюдатель. И почему-то казалось, что Айрини смотрит прямо в бункер. Или же пытается его отыскать под моим напускным спокойствием. «Вот это я понимаю, интуиция!» Чтобы не молчать, я посмотрела на тонкую тетрадь, которую она держала в руках. – Я пропустила много интересного? – Не особенно. И вновь наши изучающие друг друга взгляды – как много правды и искренних намерений она понимает? – Переписать предыдущие лекции дашь? – Я их не пишу. – Почему? – Потому что, если то, что объясняет лектор, не заходит сразу, то перечитывать слова бесполезно. – Может однажды зайдет? – Чему зайти, то зайдет из любого источника, не обязательно из тетради. Ты ведь знаешь. «Какое многозначительное „ты ведь знаешь…“» – Я – Айрини. Она протянула мне узкую руку – прохладную, со «слепленными» пальцами. Специально не стала говорить «Бернарда». Много вопросов – много лишней информации. Просто пожала чужую ладонь. – Дина. А после вопрос в лоб: – Зачем ты здесь, Дина? И стало ясно – она понимает. Все или почти все. Снова врать, что из любопытства? Но Айрини пояснила сама. – Ты ведь давно переросла эту школу. – Ты тоже. И мой ответ, сказанный посреди гулкого коридора, посреди солнечного дня с золотыми за окном деревьями, дал нам понять, что мы «наравне». Эдакие два шпиона, пытающиеся выведать больше, чем готовы выдать. А ва-банк, оказывается, играть не всегда приятно. Все-таки я надеялась подольше побыть в ее глазах просто «новенькой студенткой». |