Книга Последний выход Матадора, страница 39 – Влада Ольховская

Получается, Юпитер победил. Тот, от кого она этого не ожидала! Но пуля в ее животе служила лучшим доказательством того, как сильно она ошиблась. Юпитер убил ее — а она позволила это… Как только с ней будет покончено, он примется за Леона, потому что он никогда не прощает своих врагов.

Нет!

Эта мысль отрезвила ее, заставила взять себя в руки. Паника не желала отступать, почти заполучив свою жертву, но и Анна больше не сдавалась. Она не отдаст Юпитеру или кому-то еще саму себя — она слишком много сделала, чтобы остаться живой и свободной!

Когда-то давно, когда она только начала терапию после нападения серийного убийцы, ей очень повезло. Сеансы с ней вел немолодой доктор, который прекрасно знал свое дело и умел находить подход к детям. Он преподал Анне один из самых важных уроков в ее жизни, который потом не раз выручал ее.

Запомни: боль и страх сами по себе ничего не значат. Они — всего лишь сигнал для твоего мозга, предупреждение, что что-то пошло не так. Не нужно ненавидеть боль и страх, как не нужно ненавидеть предупреждение. Что лучше: если тебя предупредят о грядущей беде, давая тебе шанс защититься, или если она свалится на тебя внезапно, раздавив тебя за один миг? Воспринимай боль как предупреждение. Следуй ему и решай проблему. Как? Да очень просто: твой мозг — сложнейшая система, которая постоянно должна работать. Работа — реакция на предупреждение. Проще говоря, получив предупреждение, сразу реагируй. Думай, анализируй, ориентируйся на факты. Ведь если ты сосредоточишься на предупреждении, а не на решении, ты только и сможешь, что мельтешить. «Я бедняжка», «Мне плохо» и «Я умираю» — последнее, о чем ты должна думать! Умрешь ты и безо всяких действий. От тебя требуется предотвратить это!

— Спасибо, док… — криво усмехнулась Анна.

Нужно будет связаться со стариком… если она останется в живых.

Понятно, что ее шансы невелики. Но ведь люди выживали и после худшего! Анна постаралась найти в памяти хоть какую-то мотивацию, защититься контролируемыми воспоминаниями от нарастающего хаоса. Память подсказала имя Катарины Бюрджес: автомобильная авария, семнадцать лет. Сломано все, что можно: шея, позвоночник, ребра, тазобедренный сустав, нога. Осколками костей пробиты оба легких, повреждены другие органы. Шансы выжить ничтожны, шансы подняться с постели — нулевые.

А потом, после сложных, долгих и болезненных операций, она встала и пошла. Человеческий организм непредсказуем, возможность остается всегда, до самой смерти!

Это несколько успокоило Анну, позволило вернуться к прежнему темпу мышления. Итак, решение третье — получить помощь.

Но как этого добиться? В государственные больницы или общедоступные частные клиники ей путь закрыт, это однозначно. Знакомые врачи у нее были, но это не тот случай, когда одиночка может тихонько ее зашить где-нибудь в коридоре. Даже не определив точный характер раны, Анна догадывалась, что понадобится серьезная операция — с участием нескольких людей и всем необходимым оборудованием.

Значит, все-таки клиника, но закрытая. В Москве их было несколько, и не все они специализировались только на преступниках — напротив, таких было меньшинство. Закрытые клиники обеспечивали необходимую анонимность публичным людям или тем, кто успел нажить себе серьезных врагов.

Беда в том, что ее враг очень серьезен. Ей нужно будет сразу предупредить медиков, что это сделал Юпитер, что ее нужно оградить от него, когда она будет слаба. А кто на это пойдет? Да никто! Те, кто знает о Юпитере, — а никому другому она рассказать не могла, — не решатся противостоять ему. Напротив, чтобы получить его благосклонность, они сами позвонят ему и преподнесут сбежавшую жертву в подарочной упаковке!

Ей нужен был кто-то, для кого врачебный долг и принципы значат больше, чем страх перед Юпитером. А нет таких!

Время поджимало, горячая кровь, пробивавшаяся даже через корсет, напоминала ей, что она долго не протянет. Сразу не умрет — но вот-вот отключится, и тогда ее, даже если найдут, отправят в обычную больницу. Поэтому Анна, еще ни в чем не уверенная, выбрала нужный номер.

Ей ответили быстро — приятный женский голос, низкий и бархатистый, больше подходящий актрисе, чем врачу.

— Слушаю.

— Мира, это Анна Солари. Мне срочно нужна твоя помощь.

Она старалась говорить спокойно, потому что только так можно быстро передать информацию. Но это спокойствие давалось ей с трудом…

Мне кажется или я чувствую вкус крови? Что это значит? Поврежден желудок? Только этого не хватало…

— Что произошло?

— В меня стрелял Юпитер. Ранение очень серьезное.

Даже говорить об этом было странно, дико, как будто и не с ней произошло… Кто-то другой не понял бы ее состояние, но Мира знала больше других.

— Юпитер — в тебя? Я не ослышалась?

— Я бы сама не поверила, если бы у меня в животе дыра не зияла! Мира, пожалуйста…

— Нет, — прервал ее бархатистый голос, вмиг ставший холодным.

— Нет?..

— Ты меня слышала. Ты прекрасно знаешь, что я не влезаю в мафиозные разборки. Дело не во мне, а во всех людях, за которых я несу ответственность.

— Мира, ты что, не понимаешь… Я умираю, — прошептала Анна.

— Вполне возможно. Если бы речь шла только о тебе и обо мне, я бы решилась, Солари. Но у меня тут больше пятидесяти пациентов. А Юпитер склонен действовать как танк, и, если уж он решил убить тебя, — тебя, из всех людей! — он ни перед чем не остановится.

— Не обязательно…

— Но вероятно. А я не допущу эту вероятность.

Однако решение уже было принято.

— Мира, я еду.

Анна перевела телефонный звонок на динамик, отложила трубку в сторону и тронулась с места. Раньше ей несложно было вести и разговаривать по телефону. Но сейчас она вынуждена была сжимать руль обеими руками: ей становилось все хуже, мир перед глазами мутнел, ее тошнило.

— Солари, я просто не пущу тебя.

— Надеюсь, что пустишь. Ты — хороший врач.

— Один из лучших, — равнодушно подтвердила Мира. — Но это подразумевает ответственность! Я не брошу тебя умирать. Если ты приползешь под мои двери, я не открою, но вызову «скорую».

— Они не успеют меня спасти, Мира. А если и успеют, это ничего не изменит, мне в больницу попасть — как в могилу.

— И поэтому ты тащишь в могилу меня и всех моих пациентов? Анна, не приезжай! Ты думаешь, я блефую?!

Нет, Анна как раз так не думала. Она даже не злилась на Миру, для этого у нее не осталось сил. Она прекрасно знала, что любому врачу, которого она просит о помощи, она, по большому счету, предлагает прыгнуть под поезд и надеяться: повезет, не повезет?

Но иначе она не могла, собственному умиранию она готовилась сопротивляться до последнего.