Онлайн книга «Магия разума»
|
– Я долго ждать буду? Шанька, там папа кабана принес, дел по горло, тебя щас родители искать начнут! Тогда наплачешься! Я бросила извиняющийся взгляд на Миха: – Прости. Бежать надо… Мой парень улыбнулся. Потом притянул меня поближе, поцеловал в щеку, я привычно покраснела. Рыжая, вот и вспыхиваю в секунду. – Жди через два дня с вестями. С отцом поговорю, да и к вам, свататься. Я поежилась: – Страшновато как-то… – Двум смертям не бывать. Не век же нам по кустам прятаться… Корс солидно кивнул: – Это верно. Шанька у нас девушка честная, так что хватит врать-то. Женитесь уже! Гаденыш мелкий! Получишь ты у меня на орехи! Мих рассмеялся. – Вот через два дня и решим. Или сам приду, или сватов зашлю. Шани, согласна? Я… как описать это состояние? Какие слова подобрать, чтобы рассказать про ощущение невероятного, безудержного счастья. Он – мой. Он меня любит. И жениться хочет, и дом у нас будет, как у мамы с папой, такой, что каждый угол там пронизан светом любви. Теплым, ласковым, золотистым… Мы будем очень счастливы… Корс солидно кивнул: – А раз так… Шань, пошли? Время не терпит… Я кивнула. Повернулась к Миху, коснулась его щеки… – Я буду ждать. Я не говорила о своей любви. Но Мих и так все понял. И улыбнулся мне в ответ. Нежно-нежно… В его голубых глазах не было ничего, кроме любви. Любовь сияла, любовь заливала светом лесную поляну, любовь согревала меня солнечными лучами… Какая же я счастливая! * * * Сколько возни с кабаном? Ох, много… Папа его, конечно, разделает, но и нам потрудиться придется. Нарезать мясо на полосы для коптильни, промыть кишки для колбас, нарубить часть мяса, чтобы набить их… Мы занимаемся мясом, а мужчины – шкурой. Ее тоже надо выделать. И голову сохранить, может, папа ее продаст по осени. Не все умеют охотиться, но похвалиться трофеями – дело другое, а кабан оказался матерущим. Здоровый секач, клыки в ладонь. Папа бил зверя в глаз, чтобы не попортить ни шкуру, ни голову. И мама смотрит на меня, серьезно, вдумчиво… – Шани, ты ничего мне рассказать не хочешь? Я вздрогнула. Вот как у мамы это получается? Пара слов, и я уже готова все выложить. И ведь не соврешь, не увильнешь от ответа, но чуть потянуть время можно. – Мам, а почему мы живем одни? – Потому что не все твоего папу любят. – А как мне быть? Мне уже пятнадцать лет, мне замуж пора… Мамин взгляд стал острым, ярким, впился иголкой. – И есть за кого? Вижу, есть… кто он, Айшет? Я прикусила губу. Полгода тайну хранила, рассказывать было страшновато. Но сейчас или через два дня, все равно открываться надо. И я решилась. – Его зовут Мих Лемерт. Он сын деревенского старосты. – Лемерт, – пробормотала мама. Подумала пару минут. – Давно вы встречаетесь? – Мам! Я только глазами захлопала. Вот в этом вся мама. Молчит, смотрит, а потом вопрос, как стрела – и кабану в глаз. Или под лопатку – и насмерть. – Айшет Ланат! В мамином голосе слышался рокот приближающейся грозы. Мама у меня такая, ее даже отец старается не злить. Она добрая, мягкая, спокойная, но если уж взбеленится… Вот тут – не подходи. – Мам, мы уже давно друг друга знаем, почти полгода. – Он тебя любит? – Да. – А ты его? – Да… – Где вы познакомились? – Он заблудился, а я как раз шла за водой… Я никак не могла понять, что думает мама. Обычно все было ясно – спокойные зеленые тона жизни или розоватые – любви, красноватое раздражение, золотое тепло… Сейчас ее словно облако закрывало. Мама непонятно усмехнулась… с горечью? – Да, молодость не удержишь… Я не поняла, о чем мама сейчас говорит, но ответила честно: – Мих мне предложение сделал, он все по-доброму хочет, в храм меня отвести, как положено. – Вот как… Мама подняла руку, потереть лоб, вовремя заметила, что пальцы испачканы в крови, и поспешно опустила ладонь. – Шани… И голос такой странный, не радостный, не довольный – наоборот? Словно я что-то плохое сказала или сделала? Почему? – Мам, если он попросит моей руки – вы согласитесь? Мама посмотрела серьезно: – Шани, детка, мы сегодня поговорим обо всем за ужином. Обещаю. И мало доброго было в ее голосе. Я невольно выставила иголки, словно ежик. – Но что в этом такого? Мне уже пятнадцать! В деревне в моем возрасте у некоторых и по двое детей бывает! А мы тут сидим с Корсом в лесу, как два филина, света не видим! – Зато и свет вас не видит, – непонятно пробормотала мама. – И это к лучшему. – Мам? – Пока – помолчи. Поговорим вечером, а сейчас изволь работать. Обещаний мама не нарушала никогда. Что мне оставалось? Только кивнуть и заняться делом. Грязная, конечно, работа, свиные кишки промывать, но если кто понимает толк в колбасе, с травами, с кусочками поджаренного сала, чуть-чуть подкопченной на угольках… Я целое кольцо могу съесть. Вкуснотища необыкновенная! * * * Почему я еще не замужем, хотя мне уже пятнадцать? На то есть несколько причин, и серьезных. Мама с отцом не слишком общительны. Мы живем в лесу, выбираясь изредка в деревню, и там мама меня строго стережет. И одевает строже. Платок на голову, темное платье, волосы заплетены в тугую косу, чтобы рыжие вихры не выбивались во все стороны… Да и берут меня в деревню реже, чем папа туда ездит. Не каждый раз и не через раз, хотя я просилась. Но родители были против – оба, пришлось смириться. Мы почти ни с кем не общаемся. С людьми разговаривает папа, а меня мама даже в деревенскую лавку не пускает. Приходится в телеге ждать, с братом или отцом. Да и пришлые они. И папа и мама – не местные уроженцы. Они не любят об этом говорить, но у нас с Корсом создалось впечатление, что родители откуда-то сбежали. И чего-то боятся. Чего может бояться наш папа, я так и не придумала, хотя версии были одна другой краше. От закона он не спасается, иначе не стал бы лесничим. Это работа такая, что надо быть на виду. Рано или поздно попадешься. |