Онлайн книга «Магия разума»
|
В четыре руки мы разобрались быстро. Вороненок был просто молодой и глупый, вот и попался под камень. Переломов нет, есть испуг, ушиб, его надо просто куда-то пристроить, чтобы хищники не добрались, и поесть оставить. И справится. На птичку сил вообще не надо было. Сердечко стучало все спокойнее, черные глазки-бусинки светились умом и доверием. Кто сказал, что ворон – глупая птица? Может, просто попался глупый хозяин? А у этого птенца разум точно был. Птица понимала, что ей ничего не грозит, что надо просто отлежаться в укромном месте, что будет вода и пища, что сразу встать на крыло не получится – через денек, а от мальчишек с камнями надо держаться подальше. Корс тем временем проверял крыло, прощупывая его через слой перьев. Кости были не сломаны, а ушиб – пройдет. Ирш все еще бегал. Я протянула брату птичку, отломила большой кусок хлеба. – Устроишь его поудобнее? – Конечно. – Он все понял, спокойно посидит денек-другой, теперь надо безопасное место найти. И я, и Корс такие места отлично знали. Не первый раз… Подранков вообще у себя оставлять опасно. Привыкнут к человеку, подумают, что он им зла не желает, а как объяснить тому же лисенку, что его шкуру потом захотят на шапку? Лучше пусть считает всех людей врагами и стережется лишний раз. Поэтому мы быстро выпускали зверье в лес. Корс сгреб все и умчался. Караван двигается очень медленно, успеет и птенца пристроить, и нас догнать, но я все равно следила глазами за братишкой. Мало ли? Возница, который все это время молча, но одобрительно наблюдал за нашей работой, покачал головой. – Ишь, ловко ты как со скотиной! – Так батя – лесник, чего такого? – состроила невинную моську я. – И то верно. – Знаете, господин, сколько мы подранков лечили? Выхаживали, вываживали, в лес отпускали? Люди ж как? Поставят силки, да некрепко, зверь и сам уйдет, и силок утащит, мясо иногда до кожи рассекалось. Или стрельнут в белый свет, как в окошечко… – Дурачье… – Не то слово, – согласилась я. – Подранки, они ж не забывают. Волки помнят, кабаны помнят… лоси – те глупее, но и они – могут. И потом нападают. На тех же девок, что по ягоды пошли, на бабок, на малявок. Возница покивал головой. – Это верно. Дурные эти Галиксты, между нами говоря. Я была полностью согласна. – Взгальные. И неудельные. – Вот-вот, именно оно. Слышь… Шанна? – Можно Шани, господин?.. – Трош. Дядька Трош, так можешь и называть. Ты во всей скотине понимаешь или только в лесной? Я улыбнулась: – В лесной, конечно, побольше. Но и домашнюю поглядеть могу. Случилось чего? – Есть такое. Конь у Ленера дурит. Подрядились его доставить, а скотина дорогая, породистая… – Что с ним не так, дядька Трош? – Жрет-пьет нормально. Но идем мы, все нормально, а потом коняга вдруг начинает свечить, задом лупасить, да вроде и ни с чего! И понять никто не может! Болит чего? Испугался? Пес его знает… Я задумалась. Всякое, конечно, бывает. Но конь – тоже зверюга неглупая. Так в чем же дело? – А здоровье? – Есть у нас лекарь, куда ж без него! И по скотине может, и по людям. Но – говорит, что конь здоров, а что с ним не так – не понимает. Хоть убивай. Оставалось только пожать плечами. – Тогда смотреть надо. Наблюдать. – Это я могу с Ленером перемолвиться словечком. Если вечером поговорю – нормально? Не будешь ты против? Я пожала плечами: – Не буду. Поговорите. * * * До вечера мы с Корсом успели поиграть в фишки [5], подремать в телеге и даже выслушать нотацию от Ирша. Ее вообще весь караван выслушал. И как это Галикст-старший пропустил сыновние бега? Сын мало того, что набегался до каменных ног, которые переставлять – и то тяжко было, так еще и заявил отцу – может, я гонцом стану? И услышал… Сын ведет себя недостойно. Сын позорит славное имя Галикстов. Сын… Список претензий был так велик, что умотавшийся мальчишка начал на полуслове клевать носом, а потом глаза его остекленели, и Ирш-младший свалился на дно телеги, к Карне. Но так и не проснулся при этом. Карна, по-моему, была очень довольна. Спящим и тихим она сына точно любила больше. Дядька Трош свое слово сдержал. После ужина к нам подошел Ленер Райлен. – Вечер добрый, господа. Приятного аппетита. Шанна, Корт, как у вас дела? Не обижают вас? Смотрел он при этом не на Ракашей. Бирк и Рена вообще оказались отличными попутчиками, тихими, спокойными, шли и шли себе, за руки держались, беседовали о чем-то своем. На Галикстов смотрел. Ирш надулся, но высказать претензии не успел, я покачала головой: – Благодарю вас, господин Райлен, все хорошо. – Мне дядька Трош сказал, что ты в скотине чуток разбираешься? – взял коня за рога Ленер. – Так… немного, по лесному зверью. – Наше зверье посмотришь? Отказываться не стоило. – Сейчас, господин? – Да. Опять эта тварь бесилась! Я вздохнула и поднялась. – Можно мне с вами? Для Корса это было интересным приключением. Ленер не стал возражать. Вместо этого протянул руку. – Только рядом со мной. Скотина непредсказуемая, так что меня слушаться. Договорились? – Слово, – кивнул Корс, гордый доверием. – А… Ирш-младший открыл рот – и тут же закрыл его. Отец смотрел на сына с доброй улыбкой голодного волка. Только ляпни. Вот только открой рот! Ну-ка, попросись? Рот закрылся, плечи опустились. Было ли мне жалко парня? Нет. Слишком уж он дурной и шальной, еще утворит чего, не со злобы, так по глупости. А вот коня – жалко. * * * Конь был великолепен! Здоровущий черный жеребец, глянцевый, словно смола, с короткой гривой, которая торчала жесткой щеткой, и изящно выгнутой шеей. – Какой он красивый, – шепнула я. – А как зовут? – Неоригинально. Демоном, – хмыкнул Ленер. – Ему подходит. |