Книга Магия разума, страница 42 – Галина Гончарова

И ему легче, и у нас на один шанс больше будет.

Орас ухватил Ленера под мышки и потащил из номера. Я крепко обняла брата.

Корс, милый… как же мы попали! Что же теперь будет? Что будет?

* * *

Болезнь – это безумие.

Это я поняла в первый же день.

Что делают люди, понимая, что обречены? Да пускаются во все тяжкие!

Они мстят, напиваются, прелюбодействуют, они мгновенно становятся скотами! И позволяют себе все то, что сдерживали раньше.

А чего терять-то? Пара часов осталась!

Внизу тоже были слышны шум, гам, крики… там дрались. Потом начали подниматься наверх.

Время близилось к обеду.

– Корс, – тихо приказала я брату, – когда к нам вломятся, я попробую расчистить нам путь. Ты идешь за мной и не отстаешь ни на шаг.

– Шани, а куда мы пойдем?

Я поглядела в окно.

– А хотя бы в «Золотую пчелу».

– Шани?

– Это двор для чистой публики. Там наверняка есть запоры, есть оружие, есть кому нас защитить. Там есть кто-то знатный, хотя неясно, что он там делает.

– А нас будут защищать?

Вот это был самый сложный момент. Будут ли?

Смогу ли я?

А, мне терять нечего! Я и не с таким справлюсь! Я брата не брошу.

– Здесь и сейчас всем будет наплевать на меня. Хоть я полгорода накрою своей силой. Понимаешь? Если там знатный господин – с одним человеком я справлюсь, и подчиню, и сломаю, и делать он будет, что нам нужно! Из города уберемся, а дальше – наплевать!

Корс кивнул:

– Ну да. Храм вон звонит в колокола.

Ага, ничего лучше, чем устроить молитвенное шествие, они не придумали. Болезнь передается от человека к человеку, соберитесь вместе – и станете еще опаснее. Заболеют даже те, кто мог остаться здоровым. И будьте уверены, Светлый Возвышающий ни одному человеку не поможет. Не было ни единого отзыва с его стороны, так-то!

Молись над больным, не молись, а толку не будет. В этом я отцу верила.

В Тиртане используют другой метод борьбы с болезнью. Обриться налысо, сжечь всю одежду и волосы и париться в мыльне. Долго.

Тех, кто заболел, это не излечит. Но у остальных будут шансы.

Как поступят здесь?

Нет, в Риолоне так не делают. Край – запереться и ни к кому не лезть. Только вот сейчас это не поможет.

На лестнице раздавался шум. Все ближе, все громче…

Я схватила дорожный мешок, надела лямки на плечи. Корс сделал то же самое.

– Держись за мной. И держи меня за руку, только вперед не лезь. Я пока еще не могу силу рассчитывать, попадешь под воздействие.

Корс кивнул, сжимая мою руку. Пальчики брата были холодными и липкими. Ему тоже страшно.

Десять секунд.

Опуститься на колени, крепко обнять брата.

– Я не позволю тебя обидеть. Слово!

Пять секунд. Встать с колен, повернуться лицом к двери.

Две секунды.

Снять браслет.

И самостоятельно распахнуть ногой дверь.

Вперед, Айшет Ланат! Только вперед! Ты – справишься, ты обязана.

И сила, выплескиваясь, заполняет коридор, гостиницу, весь двор…

* * *

Куда-то пропадают эмоции, уходит испуг, мир становится пронзительно ясным и четким. И такими же становятся мои мысли. Словно я смотрю на происходящее через толстую пластину льда. И стена, и холод одновременно.

Я не хочу никого убивать. Не собираюсь наносить вред людям, я вообще не хочу на них воздействовать. Что-то изменять, что-то говорить… к чему?

Когда человек в истерике, он тебя все равно не услышит. Спорить с безумцем бесполезно. Просто дайте мне пройти.

Как убрать человека со своего пути, ничего ему не объясняя? Я ведь не могу драться, мне остается только одно.

Усыпить.

Тебе больно, тебе страшно, тебе не хочется умирать, такой беды не может случиться именно с тобой…

Нет, не может.

Это все сон, только сон. Ты спишь, и кажется тебе, что ты заболел, что заперт в городе, из которого нет выхода, это просто кошмар приснился, не думай о нем, а я спою тебе, и сон будет хорошим…

И мои губы сами собой произносят детскую колыбельную, которую мне пела мама. Сейчас ее слышат все, кто оказался в шлейфе моей силы.

Я тихо мурлычу и иду вперед.

И словно подкошенные валятся на пол люди.

Я точно знаю, сколько их, я, словно морское чудовище из папиных сказок, распустила щупальца во все стороны, ловчую сеть, в которой запутываются люди. Я шепчу им:

Мягко опускается на пол Орас.

Ирш Галикст царапает себя ножом, зажатым в руке. Кровь медленно течет на пол, но ранка небольшая. Не надо хвататься за оружие, раз не умеешь с ним обращаться.

Карна с дочерью на руках. Обе закрывают глаза, сворачиваются клубочками на кровати. Я не вижу их и в то же время знаю, что они неподалеку, в комнате. Чувствую. У них те же язвочки, и мне безумно жалко женщину, жалко ребенка…

Все спят.

Корс крепко держится за мою руку, но молчит. Он понимает: одно слово здесь и сейчас – и я собьюсь. Я ничего не смогу сделать. Это – смерть. И брат молчит, сжимая мою руку так, что хрустят кости. Ему страшно. Мне – нет.

Я не испытываю страха, я всего лишь сон, всего лишь – песня. И моя сила летит по постоялому двору, укутывая всех теплым одеялом.

Я ничего не делаю, я просто шепчу людям, что все происходящее им только снится. А чтобы проснуться и позабыть этот ужас – надо уснуть. Закрыть глаза и уснуть, прямо там, где стоишь. И скоро проснешься. И все будет хорошо.

Это помогает.

Люди спят, а я медленно иду через улицу.

Обычно шлейф несут за спиной, а у меня наоборот. Покрывало сна стелется передо мной, окутывает улицу, убаюкивает людей…

Мне не тяжело, мне не больно и не страшно.

Когда люди сопротивляются, когда надо ломать их волю, все намного тяжелее дается. А здесь и сейчас они сами хотят обо всем забыть. Не верить, не думать, переложить свои беды на чужие плечи – на мои, хотя бы на мои. И поверить, что это лишь сон.