Онлайн книга «Юлианна, или Игра в «Дочки-мачехи»»
— Да. Пар в воздухе становится теплее, чем стекло и другие остывшие за ночь поверхности, и поэтому оседает на них. — Вот почему окна замерзают! — Да, поэтому. Хотя есть и другое мнение. Вот послушайте: На окнах, сплошь заиндевелых, Февральский выписал мороз Сплетенье трав молочно-белых И серебристо-сонных роз. Пейзаж тропического лета Рисует стужа на окне. Зачем ей розы? Видно, это Зима тоскует о весне. [6] — Здоровско! — сказала Юлька. — Красивые стихи! — сказала Аннушка. И тут же девочки забросали Александру вопросами: а почему иней бывает только в ясную погоду, а что такое изморозь, а чем изморозь отличается от инея? Но Александра все вопросы тут же пресекла: — Я уже поняла, что вас интересует, но об этом мы поговорим на прогулке. А сейчас торопитесь, чтобы Дмитрий Сергеевич не успел позавтракать и уйти! Вы же собирались просить у него разрешения пойти к старому сараю, или я что-то путаю? — Да, надо идти просить! — вздохнула Юлька. — Аннушка, начнешь ты, ладно? Папа не любит тебе отказывать. — Ты его лучше убеждаешь, — возразила Аннушка. — Я обязательно растеряюсь и все на свете перепутаю. — Ну, ладно, идемте, там поглядим! — сказала Александра. Девочки поднялись, привели себя в порядок, помолились, и Александра скомандовала: — Пошли завтракать! Вперед, ктиторы и храмостроители! Дмитрия Сергеевича они застали уже за столом. — Доброе утро, сони! А я-то думал, вы уже давно в церкви! — удивился он при виде дочерей и гувернантки. — Мы проспали, — виновато сказала Александра. — Доброе утро, Дмитрий Сергеевич. — Доброе утро, Александра Николаевна. — Пап! — с ходу начала Юлька. — Можно мы с Аннушкой и Александрой Николаевной пойдем сегодня к старому сараю? Ты отмени свой запрет на сарай, ладно, папулечка? — Так ты, Юлианна, вспомнила, что я не велел вам ходить к сараю? И как же это тебе удалось? — Да так, чего-то вдруг вспомнилось… — Нам Александра Николаевна подсказала, — честно уточнила Аннушка. — Так я и думал. А чего вам понадобилось у старого сарая, пичуги? Там же наверняка все снегом завалило, вы к нему и не проберетесь. — Да нет, там все должно быть, наоборот, вытоптано вокруг, туда же весь остров ходит зайцев кормить! — Ну, если весь остров… Александра Николаевна, вы тоже собираетесь с ними к сараю — зайцев кормить? — Конечно. — Ладно уж, идите. Но вы там глаз с них не спускайте! — Это моя обязанность, Дмитрий Сергеевич, — с достоинством ответила гувернантка. — Ура! Спасибо тебе, папочка! — закричали довольные сестры. Жанна резко встала, торопясь выйти из-за стола до чтения благодарственной молитвы, и поднялась к себе. — Жан! Срочно посылай Михрютку к старому сараю. Пусть там посторожит и глаз с девчонок не спускает! — Будет исполнено, хозяйка. Михрютке давно пора проветриться, а то он скоро плесенью обрастет в своем подвале. Ну, плесень не плесень, а запылился и закоптился, сидючи почти безвылазно в подвале и передвигаясь по дымоходам, бес-домовой изрядно. А главное — скучно ему там было, в подвале. Зайчиха с зайчатами на него внимания не обращали, и погонять их домовому никак не удавалось. С минотаврами тоже было скучно, они только и умели, что мычать да в «дурачка» играть. Он обрадовался заданию, но по привычке заныл, что вот гонят его, бедненького, в лютый мороз на улицу, сиротинку, в то время, как добрый хозяин в такую погоду собаку на мороз не выгонит… Но, поскулив для порядка, бодро помчался выполнять задание, то есть вынюхивать, выслеживать, высматривать и подслушивать. — А мы с тобой, пока девчонки с гувернанткой возле сарая ошиваются, быстренько проникнем в их комнату и подложим им заветный орешек! — сказала Жанна и достала из своей змеиной сумочки колдовской «талисман зависти». — Отлично! А то ребятки-бесенятки от безделья того и гляди друг другу головки отгрызут, — сказал Жан. Утро стояло ясное и морозное, солнце еще только взошло и было большим и красным, а на острове все — дома, деревья, провода — оказалось убрано в белое и свежее, как на праздник. — Смотрите, какое кругом волшебство! — закричала Юлька. — Обалдеть! — Так чисто и красиво на земле, когда все покрыто инеем и снегом! — сказала Аннушка. — Да, чудесное утро, — согласилась Александра. — Но знаете, девочки, то, что мы видим вокруг — это не только снег и иней, а еще и изморозь. Вы видите иней на стенах, на заборах, на стеклах окон, на стволах и толстых ветвях деревьев, а изморозь — на тонких ветвях и проводах, и у нас в волосах. Сестры поглядели друг на дружку и на Александру: у всех троих челки поседели от дыхания на утреннем морозце. — Так это — изморозь? А все почему-то говорят «иней», — сказала Аннушка. — А чем изморозь отличается от инея? — спросила Юлька. — Аннушка, ты подойди поближе к той стене, покрытой инеем, а ты, Юля, вон к тому большому кусту — он покрыт изморозью. Ну, что вы видите, Юлианны? — Стена такая, как будто это вышивка белым шелком по белому бархату, — сказала Аннушка. — А рисунок? — Рисунок такой же, какой бывает на окнах: пальмы, папоротники, какие-то травинки… — Аннушка нежно погладила рукой в варежке белую парчу стены. — Ну, а что у тебя, Юля? — А у меня — изморозь. — Ну и на что она похожа? — На иней. — Юлия, — укоризненно сказала Александра, — да ты проснись и вглядись повнимательней! — Ага, вижу! Тут всякие ледяные иголки, кристаллы… Это похоже на елочные гирлянды, вот на что! Впрочем, я бы и от браслетика такого не отказалась! — Хорошо, разницу вы увидели. Идемте дальше, а по дороге я вам расскажу, чем изморозь отличается от инея и что у них общего. Иней и изморозь одинаково состоят из кристаллов. Только иней — из очень мелких кристалликов, поэтому он и похож на изумительную белую вышивку гладью, а вот изморозь состоит из крупных кристаллов, их хорошо видно даже в нескольких шагах. Иногда эти кристаллы изморози растут прямо на глазах, и порой их становится столько, что под их весом рвутся провода. В городе это бывает редко, а в деревне изморозь иногда приходится сбивать шестами, чтобы не остаться без электричества и телефонной связи. |