Онлайн книга «Эмма в ночи»
|
Нет, отвергать совершенный им поступок он не мог. Но все же делал это с завидным упорством. Миссис Мартин попыталась заставить его во всем признаться. Весь разговор между ними мне из коридора услышать не удалось, но слух все же уловил достаточно. – Я тебя не привлекаю… – Неправда! Ты всегда была очень красивой. И сексуальной… – Но, видимо, недостаточно! – Я не занимался сексом с той женщиной! Почему ты мне не веришь? – Думаю, тебе просто нравятся молоденькие! – Нет… – И даже совсем юные девочки… – Ну хватит! К тому, что случилось с Эммой и Касс… – Совсем-совсем юные… – Прекрати! – Я видела, какими глазами ты смотрел на Эмму… Боже мой, может, я схожу с ума? Может, чокнулась? О господи! Признайся, ты же его знаешь, этого Билла! Он похитил Эмму! И теперь она у них! Ты все время это знал, да? Потому что сам каким-то образом провернул это дело, избавившись от моих девочек и отдав их этому чудовищу! – Хватит, я сказал! У меня нет желания слушать твой бред. Я не имею никакого отношения к этому долбаному острову безумцев. И имей в виду – больше я в свою защиту ничего говорить не стану… – Ты лжешь. Все, что ты говоришь, – ложь! – Ах, так! Ну хорошо, я еду в город. У тебя крыша едет. У тебя просто едет твоя чертова крыша! Мистер Мартин уехал в Нью-Йорк и заночевал у себя в спортивном клубе. Когда он укатил, произошло два события. Во-первых, миссис Мартин пришла в зимнее расположение духа. Стоя за дверью ее спальни, я слушала, как она рыдает в подушку. Так не раз бывало, и когда я была маленькой – тогда от меня требовались все силы, чтобы не помчаться по коридору в комнату Эммы. Эммы нет! – вырвался из моей груди безмолвный крик. И тогда я напомнила себе: Ты вернулась сюда не просто так, у тебя на то была причина. Я вошла к маме в комнату и на мгновение неподвижно замерла – посмотреть, отреагирует ли она на мое появление, и если да, то как. Незадолго до этого она меня опять полюбила, потому что я тронулась умом и мне никто не верил. Но теперь вся эта конструкция рушилась на глазах. Теперь ее собственный муж обманул ее и изменил. Другая женщина оказалась лучше ее, а это подразумевало, что сама она далеко не самая замечательная и великая. – Касс! – всхлипнула мама; ее тело распласталось на кровати, будто его кто-то вылил из чашки на матрас. – Иди ко мне, Касс! Я подошла. Потом легла рядом с ней, она обняла меня и уткнулась лицом в мои колени. – Все ложь, Касс! Скажи мне правду. Что в ту ночь ты не пряталась в машине Эммы и все время просидела в своей комнате, заперев дверь… Мне очень хотелось бы сказать, что в тот момент, глядя на ее фиаско, я была спокойна и удовлетворенно улыбалась. Но нет, для этого у меня не хватило сил. Напротив, я прилагала все усилия, пытаясь себя сдержать. В голове пульсировала кровь, в груди гулко колотилось о ребра сердце. С такой силой, что даже отдавалось болью. Я немного подождала, а когда кровь отхлынула, прошептала: – Чшшшш… – Скажи мне, Касс! – вновь всхлипнула она. – Чшшшш, миссис Мартин, тише… Теперь все хорошо, все в порядке. Шепча эти слова, я гладила ее по голове, по шелковистым волосам. Ее тело извивалось в агонии. На меня нахлынули воспоминания. Я в углу. Эмма в своей постели обнимает маму. – Чшшшш, миссис Мартин, – тихо молвила я, а потом добавила то, что всегда говорила Эмма: – Ты самая лучшая мама на всем белом свете. Я оставалась с ней, пока она не успокоилась. Принесла ей с первого этажа попить, она положила в рот какую-то белую таблетку, запила ее и уснула прямо у меня на руках. Пока она спала, я молилась, чтобы кроме этого от меня больше ничего не потребовалось. Чтобы мистер Мартин не воспользовался своим обаянием и не перечеркнул проделанную мной работу. Кроме его романа с Лайзой Дженнингс, о котором я узнала незадолго до нашего исчезновения, у меня в запасе больше ничего не было. Мистер Мартин вел себя в высшей степени легкомысленно и почти каждый вечер оставлял без присмотра телефон. Я часто мечтала о том, как все ей расскажу. Лежала в постели, порой вместе с Эммой, и размышляла, где и когда сделаю сестре этот бесценный подарок – вложу в ее руки оружие, которое наверняка позволит сокрушить нашего заклятого врага. Но потом нас похитили. Второе событие, случившееся в тот вечер после отъезда мистера Мартина, заключалось в том, что агентам удалось определить местонахождение шкипера, Ричарда Фоули. А отыскав его, они нашли остров и той же ночью туда отправились. Восемь человек, включая доктора Уинтер и агента Страусса. Ночь они провели в небольшом отеле, установив за этим клочком суши наблюдение. Запросили картину местности со спутника, данные из кадастра, разрешение на застройку и все остальные необходимые сведения, чтобы собрать разрозненные фрагменты воедино и подготовить план утреннего наступления. В ту ночь я не спала. Нас не поставили в известность ни о наблюдении, ни о снимках со спутника, ни о подробностях плана. Мне было ясно одно – все произойдет очень быстро, ведь меня не раз спрашивали об огнестрельном и ином оружии, равно как и о том, что Пратты могут в качестве такового использовать. В итоге я оказалась во власти мыслей о том, что когда-то все, кого я люблю, умрут. Я всю ночь пролежала с открытыми глазами, размышляя о смерти. Ни один из тех, кто отошел в мир иной, не может рассказать, на что она похожа. На мой взгляд, смерть не может быть безболезненной, даже если все происходит в крохотную долю секунды. Даже если человеку отрубают голову или стреляют прямо в сердце. Жизнь в человеке слишком сильна, чтобы закончиться без всякой агонии. Папа с параноидальным ужасом боялся, что мы отчего-то умрем – я, Эмма и Уитт. И страшно злился, когда мы не выполняли его наставлений в вопросах безопасности. Хуже всего дело обстояло с велосипедными шлемами и ремнями, которые постоянно надо было пристегивать. Не знаю что происходило в головах Эммы и Уитта, когда они отказывались надевать шлем или пренебрегали ремнями безопасности. Вполне возможно, это делалось специально: им просто хотелось чувствовать себя свободными от любых ограничений. Что же до меня, то я об этом попросту забывала. После каждого такого случая папа читал нам нотацию о том, что дети чувствуют себя неуязвимыми и даже не понимают, что могут умереть. Что на самом деле это с ними когда-нибудь обязательно случится. Что они не вечны. Эмма хихикала, и я видела, что его слова в одно ухо ей влетают, в другое вылетают. Ей было наплевать, что в один прекрасный день это ощущение уйдет. Оно чем-то напоминало ей красоту. Ей хотелось наслаждаться им как можно дольше – а иначе зачем вообще жить? Я хочу умереть в огромной вспышке яркого пламени в ту самую минуту, когда испытаю те же чувства, что и папа. Лучше прожить полжизни живой, чем всю жизнь мертвой. |