Онлайн книга «Жила-была старушка в зеленых башмаках…»
|
— Верно, Булочка! Только ты Катерине не говори, что это я его пекла, ладно? И вообще никому не говори: пусть думают, что это ты по болезни с пирогом не справилась. Ведь могла ты один; раз в жизни неправильный пирог испечь? — Теоретически могла. Что взять с больного человека, верно? — Ве-е-ерно! — Возьми на кухне большое блюдо и выложи на него этот «мой» пирог. — Булочка! Я тебя ужасно люблю! — Взаимно, дорогая, взаимно. Пирог был выложен на блюдо, и стол снова приобрел почти праздничный вид. Тут зазвенел звонок. — Ой, это или мама с папой, или Катюха со своим Марковкиным! Я открою, не вставай, Булочка! — Открой. А по пути занеси на кухню коробку из-под пирога и запихни ее куда-нибудь с глаз подальше. Наташка послала бабушке воздушный поцелуй, потом метнулась на кухню прятать улики и только после этого отправилась открывать дверь. Вошла старшая внучка Екатерина со своим мужем Марком. Катюша несла в руке букет, а Марк — торт, на этот раз определенно настоящий, потому что верхняя крышка у него была прозрачной и сквозь нее было видно что-то пышное, белое с розовым. — Привет, Наталья! — сказала Катюша. Увидев Агнию Львовну в постели, она кинулась к ней. — Бабулечка, что с тобой? Приболела? Надеюсь, ничего серьезного? — Спина. — А врач у тебя был? — Да не нужен мне врач, Катюша. Это я про сто устала… пока пирог пекла. — Так зачем же ты с ним возилась? Позвонила бы мне — я бы сама тебе испекла! Бедненькая ты моя старушенька! А теплым поясницу завязала? — Завязала. — А покажи! Агния Львовна послушно откинула одеяло и продемонстрировала пуховый платок на талии. — Молодец! Ну а стол мы тебе сейчас сами устроим. Ты только лежи и ни о чем не переживай. Марк, пошли в магазин и на рынок! — Я с вами! — закричала Наташка. — А кто с бабушкой останется? — А кто вкусности выбирать будет? Вы же без меня не справитесь. — Ладно, давай и ты. Как же без тебя. — Ура! Марковкин, там на кухне стоит сумка на колесиках, захвати ее! — Наташенька, да разве можно зятя, мужа старшей сестры, звать Марковкиным? — спросила Агния Львовна. — Какого-нибудь зятя, может, и нельзя, а Марковкина — можно! Катерина сама его так зовет! — Пусть зовут как хотят, Агния Львовна, лишь бы уважали, — сказал Марк. — Когда заслуживаешь — уважаем! — сказала Наталья и показала Марку язык. — Бабулечка, а где ключ от квартиры, чтобы нам не звонить и тебя не подымать с постели? — спросила Катюша, выглядывая из прихожей. — А там же, в сумке, в боковом кармашке! Нашла? — Нашла. Тут еще кошелек и очки. Они тебе нужны? — Нет, это уличные очки, а кошелек пустой. — Понятно… Ну, ты не скучай, мы скоро! — Катюша, если будете заходить на рынок, возьмите немного сулугуни, хорошо? — А разве?.. Ладно, мы не забудем, бабулечка, купим тебе сулугуни! Молодежь отправилась за покупками, и Агния Львовна снова принялась за «Иоанна Дамаскина». Ей было немножко стыдно, что так получилось: внуки об угощении хлопочут, а она лежит-полеживает, книжечку почитывает! Но книга уж очень ей нравилась, и вскоре она увлеклась чтением и опять про все забыла. Через час она услышала, как в дверном замке поворачивается ключ. Она подумала, что это Лика или Варвара, и продолжала читать. Но вошли Артем и Надежда, сын с невесткой, с пакетами в руках. Артем подошел к матери. — Мам, с днем рожденья тебя! Расти большая, слушайся детей и внуков! — пробасил он, целуя мать и осторожно приподнимая ее вместе с по душкой и «Иоанном Дамаскиным». — Мы возле рынка встретили наших ребят, и они дали нам ключ. Они следом идут, только еще в булочную хотят заглянуть. Чего это ты болеть надумала? — Да это только спина, не волнуйся, Артюша! — Ну, смотри… Ладно, я пошел на кухню воду для пельменей ставить. Наденька положила пакеты у дверей и тоже подошла к Агнии Львовне, наклонилась, поцеловала. — С днем рожденья, мама! Что с вами? Только спина, больше ничего? — Нет-нет, это только радикулит. — Уборку делали? — Ну, как же без уборки ко дню рожденья? — А позвонить и позвать? — Ну что ты, Наденька! Вы все работаете, Наташка учится. Вот только того не хватало, чтобы вы ко мне приходили полы мыть! — Так вы еще и пол с больной спиной мыли, мама?! Ну, тогда все понятно! Нет, надо вам переезжать к нам. Есть же место, Катюшина комната освободилась — ну почему бы вам к нам не переселиться? — Наденька, золотко, а на кого ж я своих подружек оставлю? У них же никого, кроме меня, близких нет! — Как это — нет близких? У Варвары Симеоновны, помнится, тоже есть сын и невестка а также двое вполне взрослых внуков. — Милая моя, ну какие же это близкие, если они проживают в Германии? — Она могла бы к ним переехать. — Она тоже не хочет оставлять меня и Лику. — Замкнутый круг какой-то! — Он самый и есть — замкнутый круг стариннюх подруг. Надежда вздохнула и пошла на кухню. — Мама, давай поговорим серьезно, — сказал Артем, присаживаясь на край кровати. — Ну, давай поговорим… — вздохнула Агния Львовна и помолилась про себя: «Господи, помоги!» В этот момент раздался звонок. — Не получится серьезного разговора, Артюшка, это твои дети явились! — сказала Агния Львовна. — Поди открой дверь! — и с облегчением вздохнула. Катя с Марком сразу отправились на кухню, и Артем тоже пошел помогать жене, оставив Агнию Львовну с Наташкой. — Булочка, давай пока подарки посмотрим, а? — Ну, давай. Я же вижу, что тебе не терпится. — Ну да. У меня подарок не получился, так, может, хоть Катюха с Марком что-то путное принесли. Мамин подарок я знаю — она тебе халат сшила. Могла бы купить, конечно, но ей, видите ли, хотелось сделать подарок своими руками. Ага, вот он! — Ой, да какой же красивый! И теплый… Не халат, а одеяло! И как же это она ухитрилась его так аккуратно простегать? Молодец твоя мама! — Хорошая у тебя невестка, Булочка? — Золото! Я это с первого взгляда поняла, как только твой папа привел ее сюда, вот в эту самую комнату, знакомиться. — Марк вот тоже говорит, что у него теща — бриллиант чистой воды. Прямо не семья, а ювелирный магазин! Знаешь, у нас вообще какая-то ненормальная семья: разве это порядок, чтобы невестка со свекровью и теща с зятем так любили друг дружку? |