Книга Игра на острие, страница 41 – Наталья Будянская

Лика боялась выйти из кабинки и разрушить призрачную надежду. Она зажмурила глаза и ждала, когда перестанет колотиться сердце. Чтоб взглянуть и спокойно оценить.

Тест показывал две маленькие бордовые полоски.

Она зажмурила глаза еще раз и резко открыла. Полоски не исчезли. Спрятала руку за спину и еще раз поднесла к глазам. Этого не может быть!

Осеннее серое небо грозило разразиться скандалом. Тучи надвигались друг на друга и не могли поделить территорию. Вот-вот должен грянуть гром. Все вокруг посерело и замерло в предвкушении дождя. Кое-где поблескивали молнии. Тучи метали друг в друга копья, готовые сразиться за право владения небом. Еще немного, и прольется небесная кровь.

«Какие же вы глупые!» — подумала Лика, глядя на тучи.

Первые капли дождя упали на город. Люди спешили укрыться от ливня и разбегались в разные стороны. Только одна женщина шагала по опустевшему тротуару и прижимала сумку к груди. В ее кулаке был зажат самый драгоценный подарок — надежда на материнство.

Раскаты грома слились с ее первыми криками. Запрокинув голову, Лика подставила свое лицо под струи дождя. Она хохотала, ловила ртом капли. Из глаз хлынули слезы, смешиваясь с ручейками небесной воды. Тучи вступили в войну, воздух задышал озоном, лужи потекли по дорогам и тротуарам. Этот дождь мог напугать своей силой кого угодно, но только не ее. Ветер дергал за волосы, дождь бил по лицу, а Лика все смеялась, не веря до конца своему счастью.

— Спасибо тебе, Господи!

Лика закрыла лицо руками и прижалась спиной к стволу тополя.

— Можешь называть меня просто Вовой, — сказал голос рядом.

Крепкие мужские руки обняли ее за плечи и прижали к груди. Не разжимая рук, Лика уткнулась лицом в мокрую рубашку. Знакомый запах одеколона окутал ее.

— Володя…

— Ты вся промокла, дурочка.

Смешанное чувство радости, благодарности и злости до краев заполнило все ее тело. Она уже не разбиралась, когда и зачем, где и почему.

— Я люблю тебя, Вовка! Хоть ты и порядочная сволочь.

— Если ты позволишь мне все объяснить… — начал мужчина.

— Не надо…

— Лика, прекрати пороть чушь. Эта девушка, которую ты видела сегодня, — моя дочь.

— Как дочь?

— Да, мы договорились с тобой не ворошить прошлое. Но если от этого страдает будущее, то я готов все рассказать.

— Вовка!

Они обнялись. Мужчина увлек промокшую насквозь женщину в машину, припаркованную на обочине.

— Я искал тебя. Сам не знаю, как нашел. Чудом.

— Расскажи про дочь, — попросила Лика.

— Я был женат. Глупый студенческий брак. Развелись. Дочка долго была единственным смыслом жизни. Мы сохранили дружеские отношения, видимся, общаемся. Она уже совсем взрослая, видела? Так быстро они растут, несправедливо…

Лика кивнула в ответ.

— Ей четырнадцать. Подростковый период, переломный возраст… Поссорилась с матерью, пришла ко мне. Конечно же, я без разговоров пустил.

Лика слушала молча. Эти слова были как мед, как симфония, как лекарство.

— Я так долго искал тебя, — пробормотал Владимир.

Лика разжала кулачок и показала две полоски.

— Смотри!

— Что это?

— Это значит, что у тебя скоро будет еще одна дочь.

— А почему дочь? — не понял мужчина.

— Дурак ты, Вовка! Я беременна!

Лика кинулась обнимать мужчину, еще не до конца осознавшего услышанное. Он сжал ее плечи и заглянул в глаза.

— Ты хочешь сказать, что у нас будет ребенок?

— Да! — хохотала Лика.

Она распахнула сумку и показала зеленые банкноты.

— А это тебе вознаграждение за усердие в создании ребенка.

Володя охнул, сгреб ее в охапку и воскликнул:

— Ну ты и ведьма, Анжелика!

— Да, ты прав, — она счастливо смеялась, — у меня есть ходка в дурдом и ампула высококлассного ядовитого препарата.

Вова смеялся в ответ, прижимая женщину к груди и пытаясь согреть промокшей осенней курткой. А на ФМ-волне задорным голосом пела молодая Пугачева:

«А знаешь, все еще будет…»

Конец