Онлайн книга «Искушение страстью»
Уит замолчал. Хэтти продолжала наносить мазь, а он на несколько мгновений отдался чистому наслаждению от ее прикосновений. – Она говорила, что даже если это ее убьет, я вырасту джентльменом. Поэтому он покинул ее. И, как того желал отец, вступил в борьбу за герцогство, которое никто не собирался ему оставлять. «И это убило ее». Уит не озвучил эту мысль. Он лишь постарался, чтобы в его голосе не было горечи, и сказал: – Интересно, что бы она подумала обо мне сейчас? Хэтти молчала очень долго, так долго, что Уит усомнился, произнесет ли она хотя бы слово. Она, в конце концов, заговорила, и Уит поразился: откуда эта женщина всегда точно знает, что сказать? – Я думаю, она гордилась бы тобой. – Нет, она бы не гордилась, – признался Уит. Его мать презирала бы его жизнь. Она ненавидела бы насилие, присутствовавшее в ней каждый день, грязь его мира. И она бы нашла его предательство Хэтти вопиющим. – Она бы ненавидела здесь все, кроме книг. Хэтти улыбнулась. – Здесь много книг. – Мы не могли позволить себе покупать книги, – вздохнул Уит. Он не хотел этого говорить. Слова вырвались как-то сами собой. Все это совершенно не касалось Хэтти. Но почему-то Уит не мог заставить себя замолчать? – Она не умела читать, но боготворила книги. – Он огляделся. – Она их боготворила, а я даже не складываю их в шкаф. – И даже в этом он подвел мать. Хэтти не отвлекалась от работы. – Мне кажется, лучшее, что ты можешь сделать в память о матери, – это читать их. А эти книги выглядят изрядно зачитанными. Уит что-то проворчал, а Хэтти улыбнулась. – Это значит, что ты хочешь сменить тему. – Она подняла глаза. – Я уже научилась различать твои звуки. Ее пальцы нежно касались его ребер, на которых расцвел пурпурный синяк, и Уит с шумом втянул в себя воздух. Хэтти подняла руку и мельком взглянула на свои испачканные мазью пальцы. – Я закончила. Могу я перевязать тебя? Снова ворчание, и Хэтти засмеялась. – Я понимаю это как «да». – Да, – сказал он. Она начала бинтовать его туловище – еще одна сладостная пытка. Каждое ее прикосновение было искушением. На третьем витке ее дыхание участилось, и она заговорила, не отрывая взгляда от бинта: – Зачем ты это делаешь? Ты богат сверх всякой меры, тебя уважает каждый житель Лондона от Темзы до Оксфорд-стрит. Почему ты позволяешь причинять тебе боль? «Потому что я это заслужил». Этого он говорить вслух не стал. – Мы так выжили, – вздохнул он. – Твой брат и сестра? И ты? Уит опустил глаза и взглянул на ее длинные пальцы, державшие бинт. В этой женщине все вызывало восхищение. И ему хотелось с ней говорить. – Мы бежали от нашего отца. И от нашего… брата. – Ему не хотелось говорить об Эване в ее присутствии, как будто слова могли волшебным образом перенести его сюда, в эту комнату. – Почему? – Чудесная сострадательная женщина, защищавшая своего брата, который разрушил все ее мечты. Она не сможет понять его прошлое, в этом Уит был уверен, но все равно заговорил: – Мы угрожали всему, ради чего старик жил. Все, ради чего его юный отпрыск неустанно трудился. Эван был готов сделать все, что угодно – абсолютно все, – ради отцовской любви. – Он невесело усмехнулся. – Зря старался. В сердце старого ублюдка не было место такому чувству, как любовь. Хэтти нахмурилась. – Брат хотел, чтобы вы сбежали? – Он приложил для этого все старания. – Уит задумчиво взглянул на корзинку с бинтами и мазями. – Той ночью он хотел убить Грейс. Дьявол остановил его – принял удар на себя. Хэтти ахнула. – Значит, этот шрам на лице… – Подарок от нашего отца. И нашего брата. Красивое лицо Хэтти исказилось. – Хотелось бы мне перекинуться с ними парой слов. – Мой отец мертв. – Вот и хорошо. – Она взяла ножницы, чтобы отрезать бинт, но помедлила, взглянув на них с новым интересом. Похоже, она прикидывала возможность использовать их как оружие. – А твой брат? Уит покачал головой. – Он не мертв. «Он даже слишком живой. И слишком близко». Хэтти закончила работу. – Лучше бы ему не встречаться со мной в темном переулке. – Уит даже не улыбнулся. Его слишком сильно тревожила перспектива встречи Эвана и Хэтти. «Ты откажешься от нее. Или я заберу ее». Уит взял ее за плечи и заглянул в глаза. – Послушай меня внимательно. Если когда-нибудь удача тебе изменит и ты встретишься с моим братом, ты должна бежать без оглядки. Нахмурившись – слишком уж серьезными были его слова, – Хэтти несколько секунд молчала. – Как вы спаслись? – Я не спасся. – И снова он оказался во власти воспоминаний. Темная ночь. Крик Грейс. Он и Дьявол вломились в дверь и увидели Эвана с большим ножом в руке и их отца, стоящего у стены. Ублюдок наблюдал. На его лице была гордость. И еще восторг. Проклятые чудовища. Уит бросился в драку, но Эван был слишком силен. Он всегда был сильнее. Отец считал, что в нем сильнее всего проявилась герцогская кровь. Дьявол был слишком вспыльчив, а Уит – слишком мал. Эван оказался достаточно силен, чтобы вырубить его. На помощь бросился Дьявол и принял на себя удар, предназначенный Грейс. Именно Грейс справилась с Эваном. – Дьявол и Грейс вынесли меня из дома. Без них меня бы уже не было. – Вы были детьми. – Нам было по четырнадцать лет. Не поверишь, но мы все родились в один день. Эван тоже. – Хэтти наклонила голову. В ее глазах застыл немой вопрос. – У нас были разные матери. А Грейс повезло больше нас – у нее и отец был другой. Ей никогда не приходилось страдать от мысли, что в ее жилах течет кровь монстра. – Значит, она тебе не сестра? – Сестра. Самая родная. – Перед его глазами стояла рыжеволосая девочка, без колебаний защитившая их, хотя при этом потерявшая больше, чем они. Она лишилась мальчика, которого любила. – Мы бежали и бежали, и не останавливались, пока не добрались до Лондона. Здесь нам пришлось спать на улице. Но одного только сна недостаточно. Нам надо было что-то есть. Хэтти сидела, не шелохнувшись. И Уит продолжал говорить: – Дьявол украл для нас немного хлеба. А я нашел в мусоре огрызки нескольких яблок. Но этого было мало. Чтобы выжить, нам требовалось нечто большее. Уит до сих пор иногда чувствовал промозглый, пробирающий до костей холод трущоб. Это чувство останется с ним навсегда, так же как и острая боль от потери матери. Но он не стал об этом говорить. Незачем Хэтти знать о такой грязи. |