Книга Принц Севера, страница 116 – Гарри Тертлдав

Он театрально как можно глубже втянул в себя воздух, надул щеки и стал пунцовее, чем мог бы сделаться, напрягаясь, любой человек, вызвав в голове Джерина мысль о божественной лягушке с кожей цвета вина. После этого потрясающего усилия бог выдохнул так, что Джерина пошатнуло.

— Вот! Они исчезли. Осмотри северные земли, незрячий, и ты не найдешь ни одного отвратительного существа.

— Любое твое утверждение, пьяный болван, требует проверки, — прорычал Байтон.

Как и прежде, голова Прозорливца стала вращаться независимо от его тела, или, если взглянуть иначе, на его месте закрутился каменный столб. Неожиданно Байтон остановился и презрительно поглядел на Маврикса.

— Ты весьма нерадивый работник, как я и предполагал. Взгляни вон туда.

На мгновение в бездонных глазах Маврикса что-то блеснуло.

— Ну да, я пропустил парочку. И что тут такого? — Он махнул рукой. — Теперь их больше нет. Видишь? Они не мои!

Байтон продолжал высматривать. Его вращающаяся голова внезапно снова остановилась.

— Вот еще! Ты, наверное, и вправду бог пьянства, потому что делаешь все так же неряшливо, как пьяница. Посмотри теперь вон туда.

Джерин недоумевал, с помощью которого из чувств Байтон находит чудовищ, и как именно он показывает Мавриксу, куда нужно смотреть, и как тот его понимает. Его также весьма интересовало, каким образом Маврикс избавляется от чудовищ и куда они деваются. Если бы он был богом, то, наверное, знал бы. Но, будучи человеком, мог только недоумевать.

— Ладно, с этими тоже покончено. — Маврикс снова показал Прозорливцу свой лягушачий язык. — Ну а теперь что-нибудь осталось, ты, владыка с глазом на заднице?

Байтон покрутился и поискал. Через мгновение он победно заявил:

— Да, осталось, пьяный ты разгильдяй. Как насчет этих?

Видимо, Маврикс направил свою силу туда, куда указывал прозорливец, ибо тут же ответил:

— Они тоже сейчас исчезнут, как и я. Даже несмотря на несколько капель вина, которые скрасили мое пребывание здесь, северные земли — это совсем не то место, где мне хотелось бы оставаться. Я их покидаю.

Он остановил взгляд своих черных глаз на Джерине.

— Умный человечишка, ты был прав. Существуют вещи поуродливее тебя и тебе подобных. Кто бы мог подумать?

С этими словами он испарился.

Джерин снова обрел дар речи. И первым делом вежливо произнес:

— Благодарю тебя, владыка сладкого винограда, а также желаю тебе всех мыслимых благ.

Затем он обратился к Байтону.

— Прозорливец, могу я задать тебе вопрос? — Не услышав от бога «нет», он продолжил: — Маврикс и вправду очистил северные земли от тех тварей, что так долго обитали под твоим храмом?

Он нервно поежился. Вдруг Маврикс услышит эти слова и вернется в ярости оттого, что в его могуществе усомнились. Но владыка сладкого винограда, очевидно, был настолько рад покинуть северные края навсегда, что ничего не услышал.

Байтон мотнул было головой, но затем принялся за осмотр. А закончив, сказал раздраженно:

— Этот ситонийский божок, пропитанный вином, словно губка, слишком бестолков для того звания, которое носит.

Из его слов Джерин сделал вывод, что где-то в северных землях все еще осталась пара-тройка чудовищ. Он задумался, а не сохранил ли Маврикс жизнь тем детенышам, которых он не стал убивать, и удастся ли ему когда-нибудь это выяснить. Самым смиренным голосом он продолжил:

— Владыка Байтон, не будешь ли ты настолько великодушен, чтобы закончить то, что начал владыка сладкого винограда?

К его ужасу, Байтон помотал головой.

— Нет, я не вижу себя в этой роли. Это задача людей, если они захотят ею заняться. А моя обязанность вернуть Айкос в то состояние, в котором он пребывал, прежде чем землетрясение разрушило мое святилище. Все должно быть так, как было, абсолютно все. Храм восстановится без людского содействия, и Сивилла займет в нем свое законное место, чтобы служить моим орудием на земле.

И он нежно взглянул на Силэтр.

Она перевела взгляд с бога на Джерина и опять взглянула на бога. Потом дрожащим голосом произнесла:

— Но, владыка Байтон, я больше не подхожу для служения тебе в этом ранге. В своем последнем пророчестве ты сам предрек, что я буду осквернена. С тех пор я познала мужские объятия… — Она снова нервно взглянула на Джерина. — И у меня начались месячные. Я больше вам не подхожу.

— Все должно быть так, как было, все, — повторил Байтон. — Если я могу возродить мое святилище из груды камней, неужели ты думаешь, что я не в силах вернуть тебе непорочность? Чтобы ты вновь стала вместилищем моего голоса, а?

Силэтр опустила глаза.

— Я уверена, что тебе это по силам, — пробормотала она.

Джерин отчаянно пытался найти какой-нибудь способ осадить Байтона, но не мог ничего придумать. В отличие от Маврикса бог-прозорливец не казался податливым на провокации, способные вывести его из себя, во всяком случае со стороны человека. Он был гораздо менее чувствителен к земным тревогам, чем владыка сладкого винограда. Лис посмотрел на Силэтр. Конечно, она выберет прежний удел.

Как же иначе? Она была посвящена Байтону с тех пор, как достаточно подросла, а потом, после смерти своей предшественницы, служила в его храме Сивиллой. И очень хотела ею же и остаться. После землетрясения она возмущалась тем, что ее против воли увезли из обители, а когда все же смирилась с этим, то долгое время чуралась чьих-либо прикосновений, в особенности мужских.

Да, она полюбила Джерина, а он — ее, но что означает эта краткая вспышка чувств по сравнению с тем, что ей уготовано дальше? Теперь, когда у нее появился шанс вернуть себе святость, как он мог ее винить за то, что она изберет этот путь?

Правда заключалась в том, что от него теперь ничего не зависело. Если Силэтр вернется в Айкос, это будет для него более страшным ударом, чем потеря Элис. Какие бы чувства он ни испытывал к бывшей жене, она его уж не любила, иначе бы не уехала никуда. Но он знал, что Силэтр по-прежнему любит его, как и он ее тоже. Только уверенность в том, что в Айкосе она будет счастливей, чем с ним, заставляла его держать себя в узде. Но даже несмотря на эту уверенность, ему было тяжело, очень тяжело, почти невыносимо.

Байтон обратил свой прозорливый взор на Силэтр.

— Ты молчишь. Разве ты не польщена, не довольна тем, что все будет восстановлено? Сейчас, когда я говорю с тобой, святилище в Айкосе обретает свою прежнюю форму. Оно ожидает твоего возвращения.

— Конечно, я польщена, владыка Байтон, — ответила она очень тихо. — А вот довольна ли я… Господин, в силах ли ты увидеть не только то, что будет, но и то, что могло бы быть?

На мгновение Байтон показался Джерину каменной колонной, совершенно ушедшей в себя. Затем прозорливец снова принял человеческое обличье.