Книга Аспект дьявола, страница 61 – Крейг Расселл

Вскоре под воздействием лекарственного коктейля Дровосек расслабился. Виктор включил магнитофон, и катушки медленно завращались. Профессор Романек сидел за спиной Косарека, слушая, как тот разговаривает с пациентом по-чешски, уводя его все глубже в бессознательное. Зелены реагировал вяло, и чем больше проходило времени, тем меньше у него оставалось сил, чтобы бороться со сном.

– Постарайтесь не спать, Павел. Нам нужно поговорить, а для этого вы должны бодрствовать. Вы помните, что было до того, как пришли на работу в лесное хозяйство? – спросил Виктор.

– Что вы имеете в виду?

– Где вы научились говорить по-английски, Павел? А по-немецки? Должно быть, вы говорили на этих языках когда-то, даже если вы не можете припомнить, что учили их. Поэтому я хочу узнать о вашем прошлом. Может быть, есть что-то, чего вы не можете вспомнить, то, что ваш разум скрывает от вас. Вот поэтому я и хочу спросить вас о времени до того, как вы устроились на работу в лесное хозяйство.

– Я не говорю по-английски. И по-немецки тоже. Если вы почему-то решили, что я могу, то это ваши проблемы. Почему вы вообще решили, что я говорю по-немецки или по-английски?

– Потому что вы говорили на этих языках вчера вечером, мы уже обсуждали с вами это, помните? Я пришел к вам в палату и рассказал о том, что произошло после того, как я сделал вам укол. После укола сначала вы говорили по-английски, но, поскольку я плохо знаю этот язык, переключились на немецкий.

– Я не говорю по-немецки.

– Но вы говорили. Я слышал, как вы говорили на этом языке. А это значит, что вы, должно быть, когда-то учили его.

– Если я говорил по-немецки накануне вечером, почему я не могу вспомнить этого? Почему я сейчас и двух слов не свяжу на этом языке?

– Вы не помните, потому что были под воздействием наркотика, вы спали, назовем это так. Хорошо, давайте сменим тему. Чем вы занимались до того, как устроились на работу в лесное хозяйство? Расскажите мне о своей жизни до того, как встретили свою жену.

– Вы о Шарлотте?

– Да, о ней. Чем вы занимались до того, как встретили ее?

– Шарлотта? Шарлотта здесь?

Виктор глубоко вздохнул, сдерживая нетерпение.

– Разве вы не помните, Павел? Шарлотта мертва. Вы убили своих детей и жену.

Зелены покачал головой в легком раздражении, как будто Виктор сказал что-то глупое.

– Я знаю, что она мертва. Конечно, я знаю. И я знаю, что убил ее. А убил я ее потому, что она стала шлюхой. Она спала с Кощеем. Но она здесь?

– Как Шарлотта может быть здесь, если она мертва?

Зелены снова раздраженно покачал головой.

– Это особенное место, – сказал он. – Здесь есть всё. Здесь есть больше, чем жизнь. Здесь есть больше, чем безумие…

Пациент закрыл глаза. Его дыхание стало реже.

– Не засыпайте, Павел, – повысив голос, произнес Виктор. – Я знаю, что вам хочется спать, но прошу вас ответить еще на пару вопросов. Потом вас отвезут в палату, и вы сможете поспать. Мне нужно проникнуть в ту тьму, которая предшествовала событиями, о которых мы говорили. Эту тьму только вы можете осветить. Я повторю: что вы делали до того, как устроились на работу в лес? До того, как встретили Шарлотту?

– Я работал в другом лесу. И до этого тоже. Я всегда работал в лесу. Я нигде не учился, а тем более не учил других языков. Но я хорошо изучил кое-что другое. Времена года – я все про них знаю. Я знаю, как меняется лес и что в нем происходит. Это все, что я знаю, а больше я ничего не помню.

– Может быть, вы заставили себя забыть? – предположил Виктор. – Может, раньше у вас была другая жизнь, и эту жизнь ваш разум предпочел забыть, потому что случилось нечто ужасное? Я знаю, это трудно принять, но, думаю, есть шанс, что вы не Павел Зелены. Павел Зелены – это тот, чью жизнь и личность вы присвоили себе.

– Глупости. – Ярость лесоруба приглушили лекарства. – Вы, доктор, говорите, что я – это не я, а кто-то другой? Да вы-то сами в своем уме? Кому может прийти в голову, что кто-то был кем-то, кем он не был? Я знаю, кто я. Я знаю, кто я, что я сделал и почему я это сделал.

– Тогда расскажите мне о своем детстве, – продолжал Виктор. – Где вы выросли?

Зелены повторил скудные факты, которые и так были известны из его личного дела. Ни больше ни меньше. Бледная зарисовка, а не реальная картина жизни. Никаких деталей, никаких ярких эпизодов – как будто по шпаргалке прочитал.

– Хорошо, – сказал Виктор. – Помните, на самом первом сеансе я говорил об океане внутри вас? Я хочу, чтобы вы погрузились глубже в этот океан, глубже, чем погружались раньше. Возможно, там мы найдем что-то такое, о чем вы и не подозреваете. Я хочу отыскать то ваше «я», которое сокрыто от всех остальных.

Повисла пауза. Зелены вдруг сказал:

– Того, кого вы ищете, там нет.

– Что вы имеете в виду?

– Его. Того, кого вы ищете. Он не живет во мне.

Виктор с трудом боролся с искушением обернуться через плечо и увидеть реакцию профессора Романека. На предыдущем сеансе с Зелены он понял, что дьявольский аспект скрывается в неизученной части сознания, в черной тьме на грани жизни и смерти. Чтобы доказать свою теорию, ему необходимо подвести пациента к опасному краю. Но это было рискованно. Или Дровосек ответит на его вопросы, прежде чем получит антидот, или, если Виктор не успеет принять меры, умрет.

Профессор Романек сдержал свое слово – он ничем не напоминал о себе. Каково его мнение об эксперименте Виктора? Неужели главный врач больницы сожалеет о том, что взял его на работу?

– Я хочу поговорить с мистером Хоббсом, – неожиданно произнес Виктор по-немецки. – Я хочу поговорить с тем же человеком, с которым говорил вчера.

– Я не понимаю вас, – сказал Зелены.

Виктор повторил вопрос на чешском языке.

– Я не знаком с мистером Хоббсом, – Зелены нахмурился, в голосе его был свинец. – Вы спрашивали меня о нем раньше. Я не говорил того, о чем вы рассказывали. Повторю еще раз, я не знаю немецкого.

– Кто же тогда говорил со мной, Павел? Если это были не вы и если в вас нет мистера Хоббса, то кто это был?

– Может быть, тот, кто живет здесь, – рассеянно произнес Зелена.

– Кто?

– Тот, кто живет здесь. Тот, кто живет в этом месте. Я же сказал, тот, кого вы ищете, не живет во мне. Он живет здесь, в этом месте. Он и сейчас здесь. Он здесь, в комнате. Слушает нас.

Виктор не выдержал и оглянулся.

– Вы имеете в виду доктора Романека? Доктор действительно здесь, но его не было вчера вечером.

– Нет. Не его.

– Тогда о ком вы говорите, Павел? Здесь больше никого нет.

– Нет, есть. Здесь есть еще один… человек. Он страшнее всех. – Зелены говорил очень тихо. – Я чувствую его. Он заперт в этих стенах, но не так, как я. Не так, как другие. Он очень давно здесь… Похож на Серого Человека. Может быть, он и есть Серый Человек. Может быть, он и есть Кощей.