Книга Бессмертный огонь, страница 45 – Аннетт Мари

– Возвращение копья ее не остановит. Ее ничто не остановит. Изанаги бессмертен. Изанами бессмертна. Время на их стороне, не на нашей. Даже если мы заполучим копье, они с легкостью заберут его обратно – сегодня, завтра, через год, через век. Даже если мы убьем Изанаги, он вновь низойдет через несколько лет. Конца не будет. Для победы у них есть вечность.

Ее горло сжалось.

– Мы ведем заведомо проигрышную войну, – с неожиданной горечью проговорил Широ. – Так что если собираешься поставить на своей жизни крест, по крайней мере, сделай это ради чего-то стоящего.

И прежде, чем Эми успела обрести дар речи, кицунэ пошел прочь. Окруженная потрескивающим огнем, обгоревшими деревьями и удушающим дымом, Эми простояла мгновение в одиночестве, а затем отправилась следом, слишком злая и расстроенная, чтобы продолжать спорить. Там, где проходил Широ, огонь исчезал светлыми облачками, и пожар постепенно утихал.

Среди деревьев показалось алое свечение, непохожее на угасающее повсюду пламя. Широ приблизился к маленькому барьеру-куполу и легонько пнул его носком, нарушая круг на земле. Купол рассеялся дождем искр.

Посреди круга лежал Юмэй.

К горлу Эми подкатила тошнота. Она шагнула вперед, но ослабевшие ноги не желали слушаться. Теперь она понимала, почему его ворон рассеялся. Если у Тэнгу и оставалась ки, он цеплялся ею за жизнь.

Широ опустился на колени и осторожно перевернул ёкая, не обращая внимания на крылья, изломанные так, что, казалось, им больше никогда не взлететь.

– Он… – Эми сглотнула, чувствуя на языке горечь пепла. – Он жив?

– Пока что.

Подняв лишенного чувств ёкая, Широ поспешил с ним обратно на поляну.

Проход, который Юмэй открыл в Цучи, померк. Рядом с поваленным дубом, обхватив живот руками, лежала на боку Сабуро. Копье, которое ее пронзило, исчезло. Когда из-за почерневших деревьев показались Широ и Эми, она медленно повернула к ним голову.

Широ прислонил Юмэя к стволу, Эми опустилась рядом, разглядывая ожоги и колотые раны. Тэнгу стойко сражался и немало пострадал, прежде чем лишиться сознания.

– Юмэй, – прохрипела Сабуро.

– Жди здесь, – сказал Широ Эми. – Мне нужно забрать Сусаноо.

– Он?.. – прошептала та, не сводя глаз с Тэнгу.

– Не так плох. – И Широ без лишних слов скрылся за дымящимися деревьями.

– Юмэй… – простонала Сабуро и с трудом приподнялась на локте. – Мне не стоило приходить. Не стоило приводить Изанаги сюда.

Эми промолчала. Она была согласна.

Тяжело дыша, Сабуро лихорадочно пыталась сесть.

– Помоги.

– Что?

– Помоги… мне нужно… быть рядом с ним.

Эми колебалась. Вряд ли Сабуро заслужила быть рядом с Юмэем, но ее отчаяние было столь очевидным и искренним, что Эми не сумела отказать. Она зашла Сабуро за спину и подняла ее под руки, а потом подтащила ее ближе к Юмэю. Ноги женщины странно безвольно волочились по земле.

Прислонив ее к дубу, Эми присела рядом.

– Сабуро, твои ноги…

– Знаю, – отозвалась та, не сводя глаз с покрытого сажей лица Юмэя. – Изанаги перебил мне позвоночник.

Эми сглотнула.

– А это… это исцелится?

Сабуро легонько провела пальцами по щеке Тэнгу.

– Он ни за что бы не позволил мне так его коснуться, – прошептала она. – Порой мне казалось, что он этого желал. Порой я была уверена, что он желает этой близости, желает большего, нежели связь между господином и вассалом. Но он не желал. Не со мной. – Дайтэнгу обвела скулу Юмэя кончиками пальцев, и в ее глазах отразилась боль. – Его ки угасает.

У Эми оборвалось сердце.

– Он умрет?

– Изанаги владеет оружием не из стали, но из чистой силы ками. Каждый удар разрушает и наши тела, и ки.

– А его карасу? – спросила Эми, потянувшись к Юмэю. – Они ведь могут его исцелить?

– Их здесь нет. – Сабуро печально улыбнулась. – Мой храбрый, не знающий страха господин. Ты не позволил бы ни одному из своих воинов, даже опальному, пасть на твоих глазах.

Эми придвинулась к Юмэю, изнывая от безнадежного горя. Он умирал. Как его спасти? Как продлить ему жизнь? Вновь погибнув от нанесенных страшным оружием Изанаги ран, он может уже не вернуться.

Каждое движение давалось Сабуро с трудом, но она кое-как оттянула ворот косодэ Юмэя, обнажая его грудь.

– Что ты делаешь? – осведомилась Эми.

Не поднимая на нее взгляд, Сабуро надавила ладонью на свою рану в животе. Потом коснулась окровавленными пальцами кожи Тэнгу чуть ниже ключиц и, сосредоточенно хмурясь, вывела на его груди сложный символ.

Эми его узнала. Однажды Юмэй нарисовал точно такой же на груди у Широ ее кровью. Поэтому она промолчала, глядя, как Сабуро обмакнула пальцы в кровь Юмэя и повторила тот же символ у себя на ладони – хотя у дайтэнгу вряд ли было так уж много ки, чтобы жертвовать ее отдалившемуся господину.

Наконец Сабуро вытянула над ним ладонь, и ее рука дрогнула от слабости.

– Ты позаботишься о нем? – почти беззвучно спросила она. – Вернешь к его карасу и защитишь, пока не вернется его сила?

– Позабочусь, – прошептала Эми. – Клянусь.

– Ты… ты скажешь ему, что мне жаль?

– Скажу.

Сабуро опустила ладонь на алый символ. Воздух напитался магией, под пальцами дайтэнгу вспыхнул свет, и ее тело выгнулось от мучительной боли. Секунды тянулись вечностью.

А затем свет померк, и Сабуро прислонилась к дереву, едва хватая воздух ртом. Ее веки трепетали, но ей не хватало сил их открыть.

Грудь Юмэя поднялась медленным, глубоким вздохом. Он больше не шевелился, однако его лицо перестало быть мертвенно-бледным. Губ Сабуро коснулась слабая улыбка.

А затем она тихо выдохнула. И больше не вдохнула.

По щекам Эми покатились слезы. Она обхватила обожженную ладонь Юмэя своими.

– Спасибо тебе, Сабуро.

Она уложила дайтэнгу рядом с поваленным дубом, выпрямила ей ноги. Ее тело, лишенное ки, начало быстро угасать, терять очертания – так умирали ёкаи. Эми подобрала копье Юмэя, прислонила его рядом с ним и привалилась к стволу сама. Садиться она не рисковала – сомневалась, что сможет потом встать.

Когда вернулся Широ, который нес на плече Сусаноо, тело Сабуро уже стало полупрозрачным. Через минуту оно должно было и вовсе исчезнуть, возвратиться в царство духов.

Широ присоединился к Эми и опустил Сусаноо на землю. Одежда куницуками бури обгорела и изорвалась, его тело от бедра до противоположного плеча пересекала глубокая рана. Широ прислонил Сусаноо к дереву, и тот, закряхтев от боли, приоткрыл глаза.