Онлайн книга «Завтра я стану тобой »
|
В любом случае, рисковать и тащиться до калитки я не собиралась. Весь план мог пойти насмарку! Теперь единственной преградой на моём пути был трухлявый забор, увитый цветным вьюном. Что ж, придётся вспомнить детство! Забросив поклажу на торец, я выкинула оба мешка в узкий проулок между домами. С трудом орудуя уставшими ногами, взобралась на забор. Ветер раздул платье, как парашют. Мгновение – и вот я уже в проулке! Подхватив испачканные мешки, я обогнула дом и прокралась к калитке. Теперь забор прятал меня от мужа. Я незаметно подобралась туда, где, спрятавшись за густой порослью жасмина, ждала меня повозка. Погрузила мешки и запихала их под сидение. – Едем? – нефилим склонил голову на плечо. – Едем, – заявила я, забираясь в повозку следом. Сомнения снова закипели внутри обжигающей кислотой. В самый неподходящий момент, когда путь назад уже за баррикадами. Что я творю? Куда я еду? Подумала ли о том, что придётся ночевать в бараке с обрушенным потолком и проплесневелыми стенами? Я вспомнила удобную и широкую кровать в своей спальне, что теперь стала чужой. Вспомнила уютный запах дерева и скошенной травы, непременно сопровождающий тёплые вечера. И закаты, подсвеченные кровавой акварелью. Самые красивые в моей жизни. Посмотрела на розоватую полосу, рдеющую у горизонта, и едва сдержала слёзы. Часа через два придёт новый закат, но уже не для меня. – Ничего не забыли? – поинтересовался возница, настороженно подняв крылышки. – Вроде бы, нет, – я вынырнула из озера ностальгических воспоминаний. – Подумайте хорошенько. Гонять мерина туда-сюда я не намерен. Я откинулась на спинку сидения и подставила лицо солнцу. Мысли крутились в голове, пытаясь друг друга перекричать. Ключ – на месте, деньги – тоже. Документы я, повинуясь странному веянию интуиции, ещё в субботу заперла в ящике стола на работе. Платьев, белья и накидок хватит на первое время. Мыло и прочее – куплю, не так это и дорого. – Нет, – я мотнула головой. – Ошибаетесь, – заявил нефилим, таращась на мои ноги. – Вы босиком ходить собрались? Я опустила взор и едва не расплакалась от досады. Обезболивание, видно, оказалось слишком эффективным. Ведь я даже не ощутила, что забыла надеть обувь! Скажи кому – на смех поднимут. Страшно представить, сколько заноз оставили гнилые доски забора в моих ступнях. И как они будут ныть завтра, когда эффект заклинания сойдёт на нет. – Я сейчас, – махнула рукой. – Сейчас заберу. Вот мой план и полетел к Разрушителям. Захотелось завыть от обиды. И зачем нужна была глупая конспирация, если я забыла самое главное? Что делать дальше я не подозревала. В голове крутился единственный вариант: честный, но опасный. Зайти через парадный вход, демонстративно взять ботинки и столь же демонстративно оставить Йозефа потерянным. Навсегда, не возвращаясь назад и не оборачиваясь. Но мне ли не знать, чем это грозит? Я слишком хорошо усвоила этот урок сегодня. Может быть, госпожа Уразов ещё там? Йозеф дорожит своей репутацией и не станет распускать руки при ней. И, хоть я и не могла полагаться на волю случая, другого выхода не намечалось. Решившись, я выпрыгнула из повозки и направилась к дому. В голове звенела одна лишь мысль. Даже не мысль: твёрдое убеждение, накалённой иглой пронзающее рассудок и не оставляющее выбора. Этот бой – мой. Я должна выстоять. *** – Сирилла?! – прозвенел нагретый воздух. Когда я приблизилась к крыльцу, лицо Йозефа исказило безграничное изумление. Словно он поверил в призраков. И сейчас я его понимала. Даже мне час назад не могло бы прийти в голову, что я могу тайком сигануть со второго этажа. С двумя мешками пожитков, между прочим. – Чему ты так удивляешься? – проговорила я, ступая на крыльцо. – Ась? – подхватила госпожа Уразов, сморщив сухенькое личико. – Вы меня, что ли, гориллой назвали, господин Альбертони?! – Сирилла, ты? – Треклятые Разрушители, когда надо, мой муж может выглядеть посланником Покровителей во плоти. – Это… ты? Но как?! – Как видишь, – бесстрастно пожала плечами. – Пришла забрать ботинки. – Ты что же, – выдохнул Йозеф, – правда?! Два чёрных глаза округлились, но теперь в них не было ярости: она выгорела несколькими минутами ранее, оставив голое пепелище. В уголках дрожало лишь пустое изумление. Мне нравилось видеть своего мужа поверженным. Кажется, до Йозефа начала доходить правда: он не удержит меня ни силой, ни мольбами. – Нет, шучу, – я сжала губы. – Будь добр, пусти в дом! Похоже, Йозеф был так удивлён, что даже не сопротивлялся. Посторонившись, он освободил проём. Я, как кошка, просочилась в щель и метнулась в гостиную. Не церемонясь особо, запихала ноги в ботинки и принялась затягивать шнурки. Подняв голову, заметила, что госпожа Уразов тоже не теряла времени даром. Воспользовавшись моментом, она юркнула в гостиную с явным намерением продолжить противостояние на территории Йозефа. – А вас я не звал! – раздражённый голос мужа зазвенел по углам. Оно и понятно: сдал рубежи, и теперь вынужден защищаться. – Ишь ты! – госпожа Уразов упёрла руки в бока, и канделябры взволнованно звякнули, вторя ей. – Упитанный, да невоспитанный! А ну, довольно оскорблений! Горилла, горилла… Подремать старухе не даёте, только землю трясёте. – Я устал объяснять вам, – Йозеф рассерженно топнул. – Никто тут ничего не трясёт! Здесь вообще нет магов земли! – Вы – чванливый врун! И жена ваша вруниха! Ишь, молодёжь пошла! Никакой совести, никакого почтения к старшим! Я заправила концы шнурков в отвороты ботинок. Оскорбления старушки – последнее, что меня волновало. Распрямилась, оглянулась, и снова почувствовала, как гостиная сжимается и выталкивает меня. Дом, с которым мы провели столько прекрасных вечеров, не принял моё решение. И не простил. Он видел так много, что ему не хотелось оставаться наедине с Йозефом. – Да помогут вам Покровители, – выговорила я, прощаясь. В последний раз взглянула на стены с бежевым накатом, на знакомые трещины по углам, на потолочные балки, местами подёрнутые паутиной. Йозеф, определённо, взял в жёны не лучшую хозяйку… Едва не хлопнула себя по щеке. Я не должна обвинять себя в том, что наши отношения не выдержали проверки временем. Сирилла отдала свою жизнь никудышному добытчику – вот как надо говорить. Много лет я тащила груз заботы о семье в одиночку и просто не могла успевать всё. Потому Покровители и не давали мне детей – берегли от лишних хлопот и нервотрёпки. То, что Йозеф станет потерянным – только на его совести. На его! Суровый взгляд с портрета, висящего над каминной полкой, полоснул, выводя из оцепенения. Да так, что дыхание на миг остановилось. От досады я клацнула зубами. Вот так растяпа! Едва не оставила здесь самую важную часть себя. Сиил. Вот почему Покровители заставили меня вернуться, разрушив планы. Это она вела меня своей рукой. |