Онлайн книга «Заоблачная. Я, ведьма»
— Из Канады! — раздувшись от гордости, ответил Рамон. — Они сироп из клёна варят, а я из берёзы! — Попробуйте, девочки, это просто объедение! — Жанна обильно полила блинчики прозрачным, чуть зеленоватым сиропом и передала кувшин мне. — А вы откуда, Рамон? — спросила любопытная Дала. Повар подмигнул ей: — Из Мексики, мучача! — и подхватился, заспешил в сторону кухни с воплем: — Каррамба! Блинчикииии! — Он чупакабра, — вполголоса объяснил Нестор. — Козами питается. Яшка хмыкнул, выражая, вероятно, своё презрение к подобному рациону, и подгрёб к себе кувшин с вареньем. Я с сомнением глянула на маячившего в окошке раздачи повара. Точно, было в нём что-то бесовское — то ли выражение лица, то ли в глазах лукавая искра. А и не разглядишь вначале! Жанна хихикнула: — У него и хвост есть! С кисточкой! — Ты-то откуда знаешь? — удивился Нестор. — Я много чего знаю! — кокетливо ответила соседка-карамелька. — Я со всеми общаюсь и всегда всех слушаю! Парни только синхронно пожали плечами. Некоторое время мы ели в молчании, да это было и нетрудно, потому что вкуснючие блинчики просто таяли на языке, их даже жевать оказалось необязательно. А сироп элементарно склеивал рот. Потом к нам неожиданно подошёл долговязый, который уже расправился со своим завтраком и теперь топтался нерешительно возле Жанны. Та с улыбкой бездумной куклы подняла на него глаза, и парень, слегка заикаясь, произнёс скучным голосом: — А меня это… С практики погнали. Сказали, не моё… Я с сентября на знахарский факультет переведусь, будем в одной группе! Жанна кивнула, продолжая молча есть. Парень потоптался ещё немного и пошёл к выходу, говоря сам себе: — Да и нет ничего интересного в этих активных зельях… Скукота одна и разрушение… — Это кто? — опомнилась сидевшая с раскрытым ртом Яна. Жанна пожала пухлыми плечами: — Захар. Неудачник. Он уже два года пытается на третий курс перейти! С хозяйственной магии его выперли, с зельев, как видишь, тоже, а силы у него никакой нету. Не уродился… — А кто его родители? — Папуся у Белбога в колдунах состоит, а мамочка держит самую большую в Заоблачной лавку магической косметики! — охотно объяснила Жанна. — Ах, какие у неё румяна! Какая помада! И выдумщица ведь первоклассная! Всё время новинки какие-то, то парфюм с незабудковым запахом, то самонакладывающиеся тени… Яна скорчила гримасу: — Фигня это всё. Для фифочек… Я пхнула её ногой под столом, незаметно кивая на Жанну. Мол, думай, о чём говоришь! Яна дёрнула плечом, снова принимаясь за блинчики. Жанна снова не обиделась, хотя я была уверена, что она поняла всё сказанное. Только голубые глазки оценивающе стрельнули в сторону Яны, а кукольный ротик нежно выдал: — Не всем же веки углём мазать, а губы свёклой! Оборотня раздула ноздри и шумно выдохнула, готовясь к контратаке, но я поспешила разрядить атмосферу: — И что ты собираешься делать в лесу? Вопрос был к Жанне, а моя рука твёрдо легла на Янину ладонь. Честное слово, я почувствовала жесткую шерсть, что начала прорастать из кисти. Волчица собиралась обратиться! Ну уж нет! Не выйдет! Пока Жанна пространно рассказывала о разных лечебных травках, которые растут только в дремучем лесу вокруг Вырьего Яра, я наклонилась к Яне и шепнула ей на ухо: — Мне Зементий дал ошейник для тебя, не заставляй воспользоваться им! Её взгляд пронзил меня насквозь. Ярость сменилась унизительной мольбой. Я покачала головой: — Сама не хочу! Но ты должна меня слушаться и не ввязываться в истории! — Я… Хорошо, — едва слышно ответила Яна. — Я постараюсь… Мне стало стыдно за угрозу, и я как можно дружелюбнее улыбнулась волчице. Та совсем по-звериному показала зубы в ответ и потянулась за последним блинчиком. Тут как тут материализовался Рамон с подносом, на котором дымились огромные, расписанные аляпистыми цветами кружки: — Мой фирменный отвар, названный лично мною «Ку д'фудр»! — Что в преводе обозначает? — скривился Нестор. — Удар молнии! — горделиво подбоченился повар. — Как раз для молодёжи, пить перед экзаменами четыре раза в день через равные интервалы! — Экзамены давно закончились, Рамон! — парни переглянулись, и в их глазах ясно читалось подозрение. Ага, не заболел ли бедный повар? — Ну или перед долгим походом, — невозмутимо ответил Рамон, разгружая поднос. — Перед любыми физическими нагрузками! И отчего-то посмотрел на меня, выразительно так, долго. Я ощутила быстрые холодные пальцы на лбу, хотя никто меня не трогал. И нервно схватилась за амулет. Пальцы исчезли. Рамон неожиданно подмигнул мне, лукаво кося чёрным глазом, и до меня дошло: он пробовал забраться в мой мозг! Он тоже телепат, хотя и бес! Физические нагрузки? На что этот чертяка намекает? Ведь не просто так весь этот спектакль! В раздумьях я выпила полную кружку отвара, настоянного на травах, который горчил и кислил одновременно. Жанна смаковала свой напиток, методично перечисляя названия трав, входивших в его состав. Рамон только кивал, прикрыв глаза. А для меня все эти «ромашки перлистые» и «долголистники сумрачные» были невообразимой дикостью. По мнению соседки, в отваре плавали около двадцати разных ингредиентов, включая и абсолютно непонятный «порошок шеменной суховырстки»! Дала не выдержала: — И откуда ты всё это знаешь?! — Ну, половину трав я мамочке помогала толочь ещё в детстве! — спокойно объяснила Жанна. — А остальное на факультете узнала. В Вырьей бурсе прекрасные преподаватели! А Яриславочка Олесовна, травовед, просто душечка! Если вы придёте учиться, сами увидите! Мы с Далой переглянулись. Хрен его знает, придём ли мы на знахарский факультет. Надо было спросить у этой, как её, кикиморо-берегини, куда она нас зачислила, а теперь вроде как поздно метаться… Жанна отставила кружку и встала: — Ну что, девочки? Вы со мной в лес? Как раз и в травках потренируетесь! Мы кивнули в унисон, а Яна пробурчала: — Больно надо! Свежим воздухом бы подышать… Спустя десять минут мы всем сплочённым коллективом углубились в подлесок. Утренние птички нежно перекликались с ветки на ветку тихим чириканьем, ветерок шевелил листву, бросая блики солнца на травку, везде вокруг нас царило спокойствие и благодать. Мои сапожки мяли мягкий мох, оставляя тонкие, едва видные следы. Дала плыла рядом, виляя между деревьями, наслаждаясь свободой, природой и свежим воздухом, если только она могла наслаждаться всем этим. Яна же чувствовала себя в своём элементе, и это было заметно по её движениям, по размашистому шагу, по блуждающей на лице улыбке. |