Онлайн книга «Метро 2035: Питер»
|
– Какого черта ты за мной ходишь, а? – в раздражении повернулся к нему Кулагин. – А? Цивильный на мгновение смутился, потом заявил прямо в разъяренное лицо командира василеостровцев. – Я требую! – Что ты требуешь? Цивильный еще набрался храбрости и даже с виду стал чуть крупнее. – Я требую запретить светошумовые гранаты как негуманное оружие! Мировая общественность метро… – Клал я на твою общественность, – честно сказал Кулагин. – С прибором. – Ослепшие люди… Действительно, яркость гранат оказалась чрезмерной. Даже для самих нападавших. На станциях Альянса нет центрального освещения, люди не привыкли к яркому свету, которым залита «Маяковская». А уж тем более к светошумовым гранатам. Несколько человек отправили назад, к «Невскому проспекту», с ожогами сетчатки. К кому-то зрение вернется, к кому-то – нет. Такова жизнь. Иван провел лезвием по щеке, прополоскал его в воде. – Ты вообще кто такой? – Кулагин наехал на цивильного. Огромный, в грязном армейском камуфляже, порванном на локте. – Ты что здесь делаешь? Я тебя сейчас по закону военного времени… шлепну прямо здесь. А ну, становись к стенке. – Не имеете права! – взвился цивильный. Слабый и противный голос его обрел мощь пожарной сирены. – Я наблюдатель от мирового совета метро! Я нейтралитет… – Ну, держись, нейтралитет. Кулагин вытащил пистолет. Цивильный побледнел, словно из него кровь выпустили. – Произвол! – крикнул он растерянно. Всегда с ними так. Иван дернул щекой, провел лезвием вниз. С едва слышным хрустом срезались щетинки… Стоит идеалистам столкнуться с настоящим насилием, весь энтузиазм сразу куда-то испаряется. – Олежка, – негромко позвал Иван. Кулагин повернулся, встретился с ним взглядом. Иван покачал головой. Не надо. Кулагин опомнился. Сплюнул, от души выматерился, сунул пистолет в кобуру и ушел. Финита ля комедия. А вот цивильный остался. Ой-е, подумал Иван. – Сразу видно культурного человека! – Цивильный подбежал и протянул ладонь. Почему-то он все время передвигался мелкими, смешными перебежками. – Позвольте пожать вашу руку. Иван посмотрел сначала на левую ладонь – кастрюля с водой, на правую – опасная бритва, затем перевел взгляд на цивильного. – Извините, – смутился тот, но ненадолго. – Можем мы поговорить? Иван мысленно застонал. * * * – Вы напали на мирную станцию! – горячился цивильный. – Как вы можете?! – Точно, – сказал Иван. Как-то сразу расхотелось спорить. – А то, что они у нас единственный дизель сперли, это ничего. Я понимаю. Это со всяким может случиться. – Это не доказано! Конечно, не доказано. Вот когда «Василеостровская» вымрет, тогда будет доказано. А сейчас они пускай там в темноте развлекаются, им привычно. Впрочем, хомячку с повадками правдоборца этого все равно не понять. – Устал я от вас, – честно сказал Иван. – Правдолюбы, бля. Только вот правда вас не очень любит, я смотрю. – Вы не понимаете! Но Иван уже не слушал. – Кузнецов! – окликнул он молодого мента. Тот подбежал – резвый, как собака Павлова в весенний гон. – Командир. – Миша вытянулся. Глаза сияют. Когда же у него это пройдет? Иван покачал головой. «Неужели и я когда-то тоже был таким восторженным салагой, готовым ради одобрительной улыбки Косолапого на подвиги? Нет, не был. Когда я пришел на «Василеостровскую», уже никакой восторженности во мне не осталось. А Косолапый был мне старший товарищ, а не идол для поклонения». – Слушай приказ, боец, – сказал Иван. – Бери штатского и веди. – Понял. А… куда? – Кузнецов поправил лямку автомата, огляделся. Цивильный насторожился. Хорошее у него чутье – как у битого носа на мозолистый кулак. – Недалеко. – Иван дернул щекой. Прищурился. Глаза словно выгорели. – Отведи в туннель за блокпост, там дренажная подстанция. Она сейчас не работает, но это не важно. – Что вы… х-хо… – Цивильный булькнул, словно подавился. – Отвести в ТДП, – кивнул Кузнецов. Глаза горели воинственным ярким светом. Мальчишка, елки. – Понял. Что дальше? – Там и пристрели, – буднично сказал Иван. – Вернешься, доложишь. Действуй. Незаметно от цивильного подмигнул молодому – понял, да? Кузнецов замер, потом подмигнул в ответ. – Есть, товарищ командир! Цивильный, не веря ушам, перевел взгляд с Ивана на Кузнецова и обратно. – Что вы… серьезно? Я… – Конечно, – сказал Иван. – Хотите знать, что такое настоящий военный произвол? Вот вам произвол. В лучшем виде. – Но я! Я от мировой общественности! Кузнецов снял с плеча автомат и сказал деловито: – Пошли, что ли, общественность. Когда они ушли – цивильный брел покорно, словно только этого и ждал всю свою жизнь. Иван продолжил бритье. Настроение заметно улучшилось. – Споем, товарищ, боевой… – негромко запел он песню из фильма «Два бойца». – …о славе Ленинграда. – примерился в зеркальце, как бы взяться за левую половину лица… А вдруг? «Вот черт». Иван бросил бритву в кастрюлю и побежал. На ходу всунул ковшик Солохе в руки – тот обалдело проводил командира взглядом. Наполовину выбритая рожа Ивана заставляла встречных шарахаться с дороги. Он спрыгнул на рельсы, поскользнулся… Черт! Выровнялся и увеличил темп. Стук сапог в туннеле звучал сухо и тревожно. Только бы успеть. – Отставить! – Он ворвался в помещение дренажной подстанции, остановился. Кузнецов растерянно моргнул, опустил автомат. Он что, действительно собирался стрелять? – Миша. – Иван вздохнул. Уперся ладонями в колени, чтобы восстановить дыхание. Мышцы противно ныли. – Ну… ты… даешь… – Иван выпрямился. – Я же пошутил! Я-то думал, ты его выведешь за пределы станции и отпустишь. Кузнецов растерянно посмотрел на автомат у себя в руках, потом на Ивана. – А, – сказал он. – Я… я думал. Ой, блин. – Ничего, – сказал Иван. – Это я виноват, извини. Давай, Миш, топай на станцию, приду, поговорим. А мы тут с товарищем разберемся. – Вы! Как вы смеете! – Цивильный наконец обрел голос. Забавно, что когда его без разговоров ставят к стенке, он всем доволен. А как спасают – так сразу претензии. – Как тебя зовут? – спросил Иван, когда Кузнецов вышел. Цивильный поперхнулся. Потом сказал: – Борис Евгеньевич… Боря. |