Книга Недостойная, страница 117 – Анна Шнайдер

Однако подопытная от слабости совершенно не могла подняться с койки, и это отбрасывало нас назад, возможно, ещё на два шага.

— Это из-за отсутствия хирургического восстановления, — сказала я, рассматривая показания «колпака». — Организм нацелен не на контур, а на всё сразу. Иммунитет ослаблен и не справляется с проблемами. Не знаю, не знаю…

— Что будем делать? — радость Байрона после этих слов несколько поутихла.

— Попробуем общеукрепляющую терапию. Я сейчас напишу назначения. Плюс каждый день ей надо будет пользоваться родовой магией. И ещё… да, пожалуй, иглоукалывание не будет лишним. В течение пяти дней посмотрим на результаты, если их не будет — отправим её на хирургическое восстановление.

На том и порешили, и Асириус ушёл к себе, а я принялась писать подробные назначения для капельниц.

Ближе к обеду, словно включившись в реальность, я вдруг вспомнила, что завтра день перемены года, а значит, император наверняка откажет мне в аудиенции. В конце концов, он ведь тоже человек, должен когда-то отдыхать.

Замутило, когда я поняла — всё-таки придётся проситься к нему сегодня. И, возможно, вновь отказывать Арманиусу… Демоны, и почему я не подумала об этом раньше?

Но рассуждать времени не было, и я, пару секунд размеренно подышав, чтобы хоть немного успокоиться, связалась с секретарём императора. С непроницаемым для эмоций лицом она выслушала мою просьбу о встрече, кивнула и отключилась.

И ровно через пять минут браслет завибрировал.

— Его величество ждёт вас прямо сейчас, — сказала Адна Алиус, выбив у меня из лёгких весь воздух этой фразой. — Переноситесь. Координаты у вас есть. Вас проводят.

Какое-то время после того, как проекция секретаря исчезла, я сидела за столом в собственной лаборатории, пережидая приступ паники. Сейчас… прямо сейчас… Защитница, я не готова видеть этого мужчину вообще никогда, не то, что прямо сейчас!

Но выбора у меня не было. И я, встав, начала строить пространственный лифт.

На этот раз меня вновь привели в уже знакомую приёмную возле кабинета, где сидела айла Алиус. Только чаю она не предложила — сразу кивнула на дверь.

— Заходите, он ждёт.

Говорят про сердце, которое ушло в пятки — вот у меня в тот момент, когда я входила в кабинет, в пятки ушло не только сердце, а вообще всё. Особенно лёгкие. Я с трудом дышала, не представляя, что сейчас будет, и как с ним разговаривать.

Император стоял у окна и листал какую-то книгу. Когда я вошла, он отложил её на письменный стол и подошёл к диванам. Встал за одним из них, положил руки на спинку, глядя на меня внимательными чёрными глазами, и спросил тихо и безэмоционально:

— Что привело тебя ко мне, Эн?

Все слова застревали в горле, не доходя до губ.

Император ждал секунд десять, а потом сказал, усмехнувшись:

— Мне уже доложили, что твоя попытка провалилась. Ты хочешь попробовать ещё раз, я верно понимаю?

Я резко, со свистом, выдохнула, и всё-таки смогла сказать:

— Дa. — Голос был хриплым, срывался. — Я… мне нужна еще одна пробирка. Я думаю изменить процедуру.

— Только одна? — Его величество поднял брови. — Или, может, пять? Шесть?

Кажется, он смеялся надо мной.

— Нет. Одна. Вы… — Голос вновь сорвался, но я, собрав в кулак всю волю, продолжила: — Вы дадите её мне?

Император молча смотрел меня, задумчиво наклонив голову, и я поспешила сказать еще кое-что, пока не растеряла смелость:

— Я сделаю всё, что вы попросите. Всё, что вы хотите. — Он поднял брови. На мгновение вновь захлестнуло дикой паникой, но я всё равно продолжала говорить: — Я не знаю, что вам не понравилось вчера, у меня… нет опыта. Но клянусь, я всё исправлю. Всё, что хотите.

Губы его дёрнулись, словно он хотел улыбнуться.

— Что ж… — сказал император медленно и так же медленно вышел из-за дивана. Пошёл ко мне, и я с трудом удержала себя от позорного бегства к двери назад спиной. — Говоришь, всё, что хочу…

— Да, — подтвердила я глухо и бесславно закрыла глаза, когда он совсем приблизился. Чуть вздрогнула, ощутив ладони на талии, а потом, опомнившись, сама прижалась теснее, всем телом, и обняла его обеими руками, зарывшись ладонями в волосы. Мягкие волосы… Как они могут быть такими мягкими, когда он сам такой жёсткий, каменный, жестокий?.. — Всё…

Я раскрыла губы, ожидая поцелуя, но его не последовало.

Вместо этого император сказал:

— Завтра вечером во дворце состоится приём в честь дня перемены года. Для приглашённых. Ты придёшь туда. Это — цена за мою кровь на этот раз.

Я распахнула глаза и с недоумением уставилась на его величество. Он усмехался, изучая моё лицо своими жуткими глазами — захотелось спрятаться, прикрыться.

— Ваше величество… я же безродная.

— Мне плевать, — сказал он резко, и ладони на моей талии чуть сжались. — Ты придёшь. Или ничего не получишь. Выбирай.

Я сглотнула. В голове, словно пчёлы, роились мысли, сменяя одна другую с ужасающей скоростью.

Зачем ему это? Почему я? И в конце концов… Постель прилагается к приёму, или нет? И я потом смогу пойти домой?

Он словно услышал последний мой вопрос, потому что произнёс:

— Только приём, и больше ничего.

Облегчение, которое я испытала в тот момент, наверное, можно сравнить с облегчением горы, с которой наконец сошла лавина. Или с облегчением тучи, из которой пошёл дождь…

Я резко задышала полной грудью, ощущая себя счастивой. Защитница…

Не знаю, почему, но я поверила императору сразу.

— Я согласна.

Он по-прежнему смотрел на меня, не отрываясь, и усмехался, но в этой усмешке за жестокостью мне чудилась горечь.

— Дворцовая набережная, — сказал император абсолютно холодным голосом. — Дом двадцать девять. Салон вечерних платьев «Анна». Придёшь туда сегодня вечером, выберешь себе платье из готовых. Там есть и туфли, тоже выберешь.

— У меня… — я попыталась возразить, но он не дал.

— Выберешь. Я оплачу. Дальше пойдёшь в дом тридцать один. Салон ювелирных украшений «Амадео». Подберёшь к платью украшения. Серьги и колье как минимум. Всё поняла?

— Да, — ответила я неохотно, осознавая, что император прав. В конце концов, я же не могу прийти на официальный приём во дворец в обычном платье. У меня были праздничные, но… не настолько праздничные.

— Тогда всё, — сказал, словно отсёк лишнее мечом. И наконец отпустил меня. — Иди, Эн. Кровь сегодня вечером доставят тебе в общежитие.

Я кивнула и, развернувшись, почти побежала к двери. Благо, бежать было недалеко — шагов пять. А дотронувшись до ручки, услышала: