Книга Недостойная, страница 49 – Анна Шнайдер

Но с приходом Велмара всё забылось.

Проректор, выглядевший весьма необычно без широкой обаятельной улыбки, шагнул в палату, быстро осмотрел спящую Эн и, выйдя, сказал, устало потерев глаза:

— Да, Рон верно определил — кольцо послужило нейтрализатором, точнее, его подобием — спасло жизнь, но стёрло память.

— Почему так? Почему именно память? — спросил Валлиус, хмурясь.

— Потому что память — это и есть жизнь, — пояснил Агрирус. — Ну и, вероятно, из-за ментальной магии, воздействующей как раз на сознание, заклинание и замкнуло. И оно забрало жизнь не физическую, а… остальную.

— Это обратимо? — Единственный вопрос, который интересовал сейчас Берта.

Велмар оглянулся на палату, где по — прежнему спала Эн и, вздохнув, покачал головой.

— Нет. Ментальная магия оставила небольшой след, как бы часть формулы… Там знак бесконечности, Берт. Необратимость.

Кровь у Арманиуса будто бы загорелась, когда он это услышал. Руки сжались в кулаки, во рту появилась горечь, а ладони почему-то жгло…

— Берт?.. — Агрирус шагнул вперёд и помахал рукой у него перед глазами. — Ты резко побледнел.

— Побледнеешь тут, — пробормотал ректор, разжимая кулаки. Сразу стало легче. — Ты уверен, что это именно бесконечность?

— Уверен, — произнёс Велмар с жалостью, вновь оглянувшись на палату. — Но попытаться, конечно, всё равно нужно.

— Мы обязательно попытаемся, — сказал Валлиус, решительно поджимая губы. — Энергетический контур раньше тоже считался невосстановимым, но благодаря Эн… — Он запнулся и сглотнул. — Так что мы попытаемся. Спасибо тебе, Велмар, что приехал.

— Не за что.

— Расскажешь нам, что выяснили дознаватели? — спросил Берт, прекрасно осознавая, что на самом деле он скорее пытается отвлечься, чем ему действительно интересны подробности расследования. Гораздо важнее было состояние здоровья Эн. И новости о нём были слишком неутешительными, чтобы волноваться о чём-то ещё.

Но если уж по справедливости, то возможно, сведения о покушении помогут найти решение и вернуть девочке память…

— Да ничего особенного. Четыре части артефакта-портальной ловушки, которые сгорели сразу после активации — следы от них я нашёл на земле. Сделано всё грамотно, но портал схлопнулся, как мы теперь понимаем, из-за кольца с родовой магией Альго. Активатор я нашёл в сумке Эн. Это ключ.

— Ключ? Какой ключ? — поинтересовался Валлиус.

— Не знаю. Какой-то ключ. Формула активации портальной ловушки — на нём. И он вполне мог проваляться в её сумке с месяц или даже дольше, обнаружить такую вещь невозможно. До момента, когда активатор попадает в центр ловушки, он спит, и если ты не знаешь точно, что вот этот предмет и есть активатор, ничего не увидишь. С нейтрализатором другое дело — он активен всегда, но мы-то имеем дело не с ним, а с его подобием. Кольцо Альго «просыпается» только на пальце носителя. Видимо, по этой причине Рон накануне ничего не увидел — Эн его попросту не надела или сняла.

— Хитро придумано, — покачал головой Брайон. — И почему всех аристократов до сих пор не поубивали этими ловушками?

— Потому что она срабатывает только если человек — носитель активатора — попадёт в определённую точку на местности. Как капкан на зверя. Лучи — «стенки» ловушки — должны сходиться именно в этой точке.

Велмар замолчал, и все остальные несколько секунд тоже молчали.

А потом Рон пробормотал:

— И как она умудрилась…

— Не знаю, — ответил Агрирус. — На этом то, что знаю я, заканчивается. Меня просили помочь только по артефактам. Сейчас свяжусь с дознавателем, который ведёт расследование, доложусь насчёт кольца-нейтрализатора. Обещал. Да, кстати… Завтра всех собираются допрашивать, кто знал Эн или общался с ней.

Валлиус поморщился.

— Ясно, я понял. У нас таких тут полбольницы, если не больше…

— А у нас — пол-университета, — хмыкнул проректор. — Дознавателям придётся нелегко, особенно учитывая личную заинтересованность принца Арчибальда. Он связывался со мной уже трижды. Да, кстати, хотел спросить… — Велмар с тревогой посмотрел на Арманиуса. — Ты-то как, Берт? Тебе ведь нельзя прерывать процедуры.

— Пока боремся, — ответил ректор. — А там посмотрим.

— Без Эн придётся туго, — вздохнул Валлиус и тоже посмотрел за стекло палаты. — Эх, знать бы, кто её так… Придушил бы своими руками.

Чуть позже, когда Велмар и Янг отправились обратно на свои рабочие места, Брайон позвал Берта к себе в кабинет со словами:

— Надо поговорить. А потом поедешь домой. А то, боюсь, придётся тебя селить на соседнюю с Эн койку.

Заметив удивлённый взгляд Арманиуса, главный врач пояснил:

— В том смысле, что реанимировать тебя надо будет, а не то, что ты подумал.

Уже в кабинете, попросив у секретарши два чая и вазочку с печеньем, Валлиус продолжил:

— Понимаешь, существует такое правило… Любой потерявший память должен иметь опекуна. Опекуном кроме родственника может стать любой человек, который имеет над больным какую-то… скажем так — власть. Я практически уверен, что этим озаботится Арчибальд, как только вернётся в столицу — он Альго, имеет право. Но также таким правом обладаем и мы с тобой. Я — как куратор Эн и её начальник, ты — как ректор университета, в котором она числится аспиранткой. Что думаешь?

Арманиус, нахмурившись, лихорадочно рассуждал.

Удивительно, что Валлиус вообще вспомнил об этом, но если бы не вспомнил, Берт бы и не догадался о подобном правиле. Логично, ведь потерявший память приравнивается к ребёнку, а у ребёнка должны быть либо родители, либо опекун.

И речь сейчас шла не о формальной бумажке, а о том, куда отправится Эн после выписки в случае, если память так и не вернётся. Думать об этом не хотелось, но подумать было необходимо.

— Ты считаешь, ей будет плохо у тебя дома, Йон? Она же, наверное, была в гостях…

— Была, — кивнул главврач, — и неплохо ладит со всей моей семьёй. Но… обедать она сегодня позвала не меня, а тебя.

— Да, и я не очень понял, почему.

Валлиус посмотрел на него почти с жалостью.

— Ты иногда тупишь ну просто как ржавый ножик, Берт. Ладно, забудь. Я думаю…

— Нет, погоди, — Арманиус заинтересованно подался вперёд. — Что ты имеешь в виду? Я хочу понять.

Брайон закатил глаза.

— У Эн пропала только память. Память, но не чувства. Чувства невозможно уничтожить извне, только изнутри. И она продолжает хорошо относиться к нам не потому что превратилась в ребёнка, а потому что это идёт изнутри неё.

Берт несколько мгновений молчал.

— Ты хочешь сказать, что… — произнёс он медленно. — Что…