Книга Недостойная, страница 80 – Анна Шнайдер

— Да, всё верно, — ответил Арен будто бы невозмутимо, но Арманиус заметил, что ладонь на правой руке сжалась в кулак.

— После гибели Агаты мне сказали — ты выжил благодаря тому, что она тебя защитила. Сплела нейтрализатор, успела. Но…

— Да, это ложь. И я надеялся, что ты никогда не узнаешь о ней. Я попросил отца засекретить дело, и он дал разрешение, — произнёс император не менее спокойным голосом. — Возможно, ты бы пережил, но я не хотел ранить твою матушку. Айсиль всегда была добра ко мне.

Удивительно, но Берт ничего не чувствовал. Сердце как будто застыло, заморозилось, и всё, что он сейчас мог ощущать — это сердцебиение.

— Что на самом деле тогда случилось?

— Мы поссорились. Мы ссорились много и начали давно, сразу после того, как я попросил руки твоей сестры. Ты не помнишь, Берт, ты тогда был на севере. Агата не хотела выходить за меня замуж, но Айсиль и Артуро уговорили её. Она меня не любила.

Только на последней фразе — «Она меня не любила» — голос императора чуть дрогнул. Но совсем немного.

— А ты?

— Я любил. И надеялся, что со временем всё изменится, она передумает, растает. Помнишь, как я ухаживал за ней?

Берт кивнул — да, он помнил. Арен постоянно находился у них дома, носил Агате цветы и заваливал её подарками. Сестра… была ли она равнодушной? Вот это Берт не помнил. Кажется, она была холодна, но он принимал эту холодность за обычную женскую хитрость.

— Агате нравился Аарон.

— Но он ведь…

— Да, он уже был тогда женат. Но разве это имеет значение, Берт? Ей нравился мой брат, и она частенько навязывала ему своё общество. Навязывала — потому что Аарон, в отличие от меня, любит свою жену. — Арен чуть усмехнулся. — И он был не в восторге, да. А я — тем более. По этому поводу мы чаще всего и ссорились. И накануне тоже. А утром, во время обычной прогулки в парке, наткнулись на портальную ловушку. Активатор был у меня, его подарила мне сама Агата, и я всегда носил его с собой — амулет-цепочка, чтобы не видеть сны. — Заметив удивлённый взгляд Арманиуса, император пояснил: — Я не высыпаюсь, когда мне что-то снится, поэтому Агата и подарила мне такой амулет. Это была её собственная разработка. Видимо, она вплела туда и формулу портальной ловушки, когда делала.

— Арен…

— Я не закончил. Ловушка сработала, но не так, как рассчитывала Агата. Она должна была уничтожить меня, но я сам — нейтрализатор, точнее, я как стена, наткнувшись на которую, магия перекинулась на ближайшего ко мне человека — на Агату.

Берт вздохнул и на секунду прикрыл глаза.

А Арен продолжал говорить:

— Клянусь, я пытался её спасти. Но у меня было каких-то пять секунд. Пять демонских секунд, во время которых она сгорела заживо.

Теперь сердце разморозилось — и начало обливаться кровью.

А император всё продолжал:

— Велмар и другие артефакторы сказали, что это была её дипломная работа — порталы и портальные ловушки. И артефакты, которые использовались для построения именно этой ловушки, сделала Агата. Если бы ловушка сработала как надо, всё сгорело бы целиком и полностью, и никто не смог бы определить мастера, но её замкнуло, и…

— Арен, — вновь перебил императора Берт, — скажи мне… Серьёзно скажи. Ты веришь, что она могла? Ты веришь в это?

— Я не верил раньше, — ответил Арен, глядя прямо в глаза Арманиусу. — Но потом, после всех доказательств… Кто ещё, Берт? Покушений на меня больше не было. И Агата в то время меня уже, наверное, ненавидела. Говорила, что я навязываю ей своё чувство.

— Арен… Возможно, у вас были разногласия, но убивать?..

— Я тоже не верил раньше, — повторил Арен устало и как-то безнадёжно. — И знаешь… лучше не верь. Так легче. Я поэтому и засекретил дело, что знать правду слишком больно.

Берт молчал и думал, хотя думать было неуютно.

Могла ли Агата совершить попытку убить Арена? Нет, ни за что. И дело было не в вере Берта в невиновность сестры, нет. Кое в чём другом.

— Арен… Агата была ученицей Велмара. Свою дипломную работу она писала у него.

— Да, я помню. Что ты хочешь сказать?

— Велмар наверняка знал про твою родовую особенность. Знал же?

— Знал, — кивнул император. — Но Агате не говорил. По крайней мере так он уверяет.

— Моя сестра интересовалась кровной магией, она её изучала. Вашу — в том числе. Арен… она не могла не знать, что тебя не возьмёт портальная ловушка. Послушай, ты же сам помнишь — Агата была очень хорошим, очень талантливым артефактором. Даже если она не знала точно — она должна была предположить, изучить вопрос, поставить эксперимент, в конце концов! Тем более, что в момент покушения находилась рядом и фактически подвергала себя риску. Агата никогда не была беспечна в вопросах артефакторики. А случившееся, получается, произошло из-за её беспечности.

— Я думал об этом, но… — Арен устало вздохнул и покачал головой. — Все мысли утыкаются в тупики. Нет ни одного доказательства невиновности Агаты, кроме вот этого «она не могла». А доказательств вины у комитета набралось достаточно.

— А Дайд? Что говорит Гектор?

Император улыбнулся впервые за разговор.

— А ты умеешь подбирать аргументы, Берт. Что ж, когда я познакомил Γектора с содержанием дела, он сказал, что это очень, ну просто очень грамотная подстава.

Сердце сжалось — а потом разжалось.

Значит, хотя бы Дайд не верит в виновность его сестры.

А это немало!

— Не спеши радоваться, доказательств у Гектора нет. И за давностью лет вряд ли они появятся. Так что забудь это всё, выброси из головы и живи дальше.

«Как я», — говорил взгляд Арена.

Но Берт хорошо понимал — забыть он не сможет. Впрочем, как и император. По крайней мере по-настоящему забыть.

Так, как всё забыла Эн.

— Ещё кое-что, Арен. Сними с меня печать — запрет на вход в Геенну.

Наверное, впервые в жизни Арманиус наблюдал за тем, как у его величества до такой степени округляются глаза.

— Ты сошёл с ума?..

Из императорского дворца Берт вышел на онемевших от напряжения ногах. Разговор с Ареном отнял много сил, особенно вторая его часть. Конечно, загадка гибели сестры тоже волновала Берта, но всё же за десять прошедших лет он успел смириться с её смертью, а с потерей памяти Эн — нет.

Поначалу император про Геенну даже слушать ничего не хотел и чуть не выставил Берта прочь из кабинета. Но затем задумался. А значит, первый шаг к успеху был сделан.

Второй и окончательный шаг помог сделать Дайд, одобривший идею Арманиуса, как глава Дознавательского комитета. И вот после этого Арен, поколебавшись еще немного, всё-таки снял с Берта печать-запрет на вход в Геенну и позволил ему покинуть дворец.