Онлайн книга «Дерзкие забавы»
– Я имею в виду, ты в порядке? – А ты в порядке? – отвечаю я вопросом на вопрос. Он смотрит на меня, искренне улыбаясь, в уголках глаз у него собираются морщинки: – Да, я в порядке. – Даже если я залетела? – Да. Мы что-нибудь придумаем. Я сглатываю и киваю. – Тогда я тоже в порядке. Выражение лица у него становится решительным, и он выпаливает: – Скажи мне, что для тебя это был не просто секс. Развернувшись, я запускаю руки ему в волосы и привлекаю его к себе: – Просто секс давно остался в прошлом. Мне кажется, именно поэтому я и хотела остановиться. Слишком много всего происходит. У нас обоих, – добавляю я. Он задирает подбородок, чтобы взглянуть на меня, и утыкается им мне в пупок. – Мы ведь все равно будем пробовать сделать это, да? То есть… – Он нервно сглатывает. – Я действительно очень хочу тебя, но теперь все не так, как было до этого. Я закусываю губу, мне так хочется забыть обо всех тревогах последних двух недель – о страхе за маму, о том, что я использовала Финна, чтобы отвлечься, но в результате так растворилась в нем, что теперь мне страшно, потому что я хочу гораздо больше, чем мы оба можем себе позволить. И вот он говорит, что хочет того же самого. Закрыв глаза, я думаю о телешоу, об условии, что у него не должно быть постоянных отношений, о том, что на самом деле скрытой целью этого шоу является показать его романтические отношения на экране. Самый простой выход для него – подписать контракт, а это значит, что наши отношения с ним станут невозможны. И даже если он откажется от шоу и уедет домой, чтобы попытаться спасти свой бизнес, то мы не сможем видеться, потому что ему придется работать еще больше, чем сейчас. – Я так сильно этого хочу, что, кажется, даже дышать не могу. – Он сжимает рукой заднюю поверхность моего бедра, чтобы я взглянула на него сверху вниз. – Я пытаюсь сосредоточиться на том, что происходит дома, но не могу думать ни о чем, кроме этого. – Я тоже этого хочу. Только я не знаю, как это все устроить. Он встает, целует меня в подбородок и специально приводит меня в замешательство, предлагая: – Мы можем пропустить вечеринку, и тогда я могу тебе показать. Не успела я ответить «Конечно!», как вдруг замолкаю. Что-то щелкает у меня в мозгу, будто тумблер включается. Существует способ спасти его бизнес без участия в шоу, и этот выход был у меня перед глазами все это время. МЫ ПОЯВЛЯЕМСЯ НА ВЕЧЕРИНКЕ, держась за руки. Что-то случилось между нами, какая-то преграда рухнула, и это такая болезненная нежность, что мне хочется кидаться на него всякий раз, когда он смотрит на меня, или заговаривает со мной, или кладет руку мне на бедро и пробегает пальцами по нему, как будто это нечто, созданное специально для него. Папа, который сегодня пришел один, без мамы, видит, как мы входим в кухню, и, извинившись, отделяется от группки болтающих, чтобы подойти и поздороваться с нами. – Ты, должно быть Финн, – улыбается он, подавая ему руку. – Я отец Харлоу, Александр Вега. Из парней, с которыми я встречалась, только двоих я познакомила с отцом. И во время этого знакомства они все время заикались, мямлили и нервничали. И на самом деле это можно понять: все-таки мой отец дважды получил «Оскара», и его имя хорошо известно в кинематографических кругах. К тому же он высокий, мускулистый и умеет казаться грозным, когда этого хочет. Но в данный момент (и я могу сказать это точно) он не хочет. Да и в любом случае это не имеет значения, потому что Финн, который, по общему убеждению, очень неловок в общении, приветствует его крепким рукопожатием и уверенной улыбкой, произнося: – Большое спасибо за то, что пригласили меня. Мой отец обнимает Финна за плечи и ведет его в глубь комнаты, чтобы представить присутствующим. Он кивает мне, чтобы я шла за ними, но мне больше нравится смотреть, как эти двое разговаривают с коллегами отца и как между ними возникает мужская дружба: я никогда раньше не видела, чтобы мой отец так общался с парнем, с которым я целовалась. Я иду на кухню, чтобы налить себе выпить, и здороваюсь с дочерями Сальваторе. Они на шесть и восемь лет старше меня и все еще живут с родителями: Валентина и Екатерина – самые избалованные дети в киношном мире, которых я знаю. Но мне проще быть с ними дружелюбной, чем избегать их, потому что у папы с Сэлом больше половины проектов – общие. Я целую обеих в щечки и улыбаюсь, потому что на этот раз Валентина пахнет «Шанелью», а Екатерина – чем-то новым, Prada Infusion d’Iris, возможно. Их самая страшная ссора, после которой они не разговаривали три месяца, произошла два года назад и была вызвана именно тем, что они не могли решить, какая из сестер будет использовать «Шанель № 5» в качестве своего аромата. Именно такой когда-то представлял меня Финн. – Твой парень – это, конечно, нечто, – говорит Валентина, указывая подбородком на Финна. Я наливаю себе стакан газированной воды: – Это да. – Такой крепкий, – мурлычет она. – Мне нравятся «белые воротнички», – подхватывает Екатерина. О, ну вот и оно. Я смотрю в комнату на Финна и понимаю, что они имеют в виду, хотя он и одет в классические брюки и классическую рубашку: он выглядит здесь неуместно. Он слишком мускулист, что противоречит общей голливудской тенденции субтильности, волосы у него коротко пострижены, и стоит он, широко расставив ноги, как будто постоянно на палубе корабля при качке. – У него рыболовный бизнес, – сообщаю я. – Оу, – восклицает Екатерина. – Ниша! Я выдавливаю улыбку, которая становится искренней, когда в кухню входит их отец, и я поднимаю к нему голову, а он наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку. Дочери у него, возможно, и невыносимые, но сам Сальваторе для нас с Беллами стал как будто вторым отцом. – Как поживает моя дорогая девочка? – спрашивает он. – Я поживаю фантастически. Поздравляю тебя с новым делом, Красавчик. Ты, наверное, взволнован. – Очень. И очень хочу, чтобы твой отец тоже взошел на борт этого корабля, чтобы он тоже работал над «Освобождением Горизонта». – Так вроде бы он уже там, – недоумеваю я. – И теперь мне нужно, чтобы ты тоже начала на меня работать, и тогда мир станет совсем идеальным. Я делаю глубокий вдох и произношу: – На самом деле, Сэл, я как раз об этом хотела с тобой поговорить. ФИНН ПРИЖИМАЕТ МЕНЯ к стене около моей квартиры, рыча мне в шею что-то насчет того, что я слишком долго ищу ключи. Мы чуть не съехали с дороги на обочину четыре раза по пути к моему дому, потому что его руки были у меня под платьем, его губы – у меня на шее, а его пальцы тащили мои к его коленям, когда он выпустил на свободу свой член и шепотом уговаривал меня его потрогать: «Ты сводишь меня с ума, Харлоу. Ты ведь вылижешь его дочиста, когда мы доедем?» |