Книга Выдох, страница 79 – Тед Чан

– Но разве отказ от призмы – то, чего ждут от всех участников этой группы? Сначала Нат, теперь ты. Не уверен, что хочу продавать свою призму.

– Не тревожься, Кевин, – вмешалась Дана. – Ты сам выбираешь свою цель. У каждого она своя.

Группа успокоила Кевина и обсудила правильность различных способов жизни с призмой. После окончания встречи Нат подошла к Лайлу и сказала:

– Думаю, ты принял верное решение.

– Спасибо, Нат. Ты определенно помогла мне его принять.

– Я рада. – Наступил решающий момент. Нат удивилась собственной нервозности. Она произнесла как можно небрежней: – Знаешь, тебе следует продать призму там же, где продала свою я. Они дадут вам с двойником хорошую цену.

– Правда? Как называется это место?

– «СелфТок», на Четвертой улице.

– Точно, кажется, я видел где-то здесь их рекламу.

– Да, оттуда я про них и узнала. Если тебе нужна моральная поддержка, я могу пойти с тобой, а потом мы выпьем кофе.

Лайл кивнул:

– Давай.

План сработал.

– Как насчет воскресенья? – спросила Нат.

* * *

Нат дожидалась Лайла у входа в «СелфТок». Она знала, что Лайл может передумать, но он явился вовремя и принес с собой призму. При виде нее Нат ощутила укол разочарования; вот ради чего они с Морроу трудились долгие месяцы, а ведь эта призма ничем не отличалась от любой другой призмы последней модели. Обычный голубой алюминиевый чемоданчик. Внезапно Нат потрясла одновременная необычность и обыденность ситуации: каждая призма являлась магическим предметом, дверью в другой мир, однако большинство этих миров были не слишком интересными, а большинство дверей – не очень важными. Этот конкретный экземпляр был ценным лишь потому, что мог воссоединить принца с его возлюбленным.

– По-прежнему уверен? – спросила она.

– На сто процентов, – ответил Лайл. – Сегодня утром я связался со своим двойником, и он тоже готов. Сейчас он должен быть в своей версии «СелфТок».

– Отлично. Идем.

Они вошли внутрь, за стойкой стоял Морроу.

– Чем могу вам помочь? – спросил он.

Лайл сделал глубокий вдох.

– Я хочу продать эту призму.

Морроу провел обычную проверку: клавиатура, видеокамера, микрофон. Это была важнейшая неопределенность в их плане: они не знали, кто будет за стойкой на той стороне призмы, кто сделает предложение параллельному Лайлу. Скорее всего параллельный Морроу или параллельная Нат, и тогда все пройдет успешно; даже не подозревая о плане, они подыграют здешнему Морроу. Однако существовала вероятность, что за стойкой в той ветви окажется кто-то другой, и это могло привести к осложнениям.

Нат заметила, что Морроу печатал дольше, чем требовалось для обычной аппаратной проверки, и это был добрый знак. Морроу говорил человеку на той стороне довериться ему, заплатить параллельному Лайлу цену выше рыночной и вести себя так, словно это совершенно нормально; говорил, что потом все объяснит. К счастью, Лайл понятия не имел, сколько времени обычно занимает осмотр призмы.

Морроу назвал цену, и Лайл кратко пообщался со своим двойником. Поскольку они уже решили продать призмы, цена не обсуждалась; они прощались друг с другом. Тем временем Нат старательно избегала взгляда Морроу, но не знала, куда ей смотреть. Таращиться на Лайла было глупо, и она уставилась в витрину.

Наконец Лайл отдал призму и забрал деньги.

– Что ты чувствуешь? – спросила Нат.

– Отчасти грусть, отчасти облегчение.

– Пойдем выпьем кофе.

Они немного поболтали в кофейне. Обнялись на прощание, и Нат сказала: увидимся на следующей встрече. Она собиралась посетить еще одно собрание, после чего заявить, что больше не испытывает необходимости туда ходить.

Нат вернулась в «СелфТок» за полчаса до закрытия; посетителей было мало. Морроу сидел в своем офисе и печатал на призме Лайла.

– Ты как раз вовремя, – сказал он. – Я на связи со своим двойником. – Он жестом показал на экран, не переставая печатать.

Морроу заранее отыскал печатный экземпляр газеты шестимесячной давности, заголовок которой гласил, что Родерик Феррис погиб в автокатастрофе, а Скотт Оцука выжил. Задачей параллельного Морроу было найти аналогичную газету в своей ветви, сообщавшую о погибшем Оцуке и выжившем Феррисе. Двойники договорились связаться друг с другом через несколько дней.

Морроу сложил клавиатуру и убрал призму на полку в глубине хранилища. Вернувшись в офис, он ухмыльнулся Нат:

– Ты же не думала, что дельце выгорит, да?

Нат сомневалась – и до сих пор не могла в это поверить.

– Еще не выгорело, – сказала она.

– Трудная часть позади. Остальное – цветочки. – Он рассмеялся. – Взбодрись, ты будешь богатой.

– Похоже на то.

Что само по себе тревожило: огромная сумма денег могла вызвать у наркомана рецидив не хуже любого травматического события.

Словно прочитав ее мысли, Морроу сказал:

– Боишься вернуться к старым привычкам? Я могу придержать твои денежки, хранить в целости и сохранности, чтобы ты не потратила их на дурные вещи.

Нат усмехнулась:

– Спасибо, Морроу, но, думаю, я заберу свою долю.

– Всего лишь пытаюсь помочь.

Нат подумала о своем двойнике на той стороне призмы. Они были единым целым, пока эту призму не активировали чуть меньше года назад. Теперь Нат разбогатеет, а ее двойник – нет. Параллельный Морроу тоже разбогатеет, но вряд ли поделится деньгами с параллельной Нат. Не то чтобы она их заслужила; параллельная Нат не ходила на собрания группы поддержки и ничего не сделала. Параллельный Морроу тоже ничего не сделал; ему просто повезло оказаться за стойкой во время сеанса связи. Если бы за стойкой была параллельная Нат, ей, возможно, пришлось бы поделиться с параллельным Морроу – он был начальником, – но она все равно получила бы кучу денег, оказавшись в нужном месте в нужное время. Все дело в удаче.

В контору вошел мужчина лет сорока, одетый в ветровку, и Нат отправилась за стойку.

– Чем я могу вам помочь?

– Здесь работает тип по имени Морроу?

Морроу вышел из офиса.

– Я Морроу.

Мужчина уставился на него:

– Я Гленн Элсен. Ты украл двадцать тысяч долларов у моей матери.

Морроу сделал изумленное лицо.

– Это ошибка. Я помогал вашей матери общаться с ее двойником…

– Да, и убедил ее отдать деньги. Эти деньги принадлежали мне!

– Они принадлежали вашей матери, – возразил Морроу. – Она могла делать с ними, что пожелает.