Онлайн книга «Ведьмин зов »
– Я устала, – сказала Ивга шепотом. – Что?! – Я… не могу. Сегодня. Я просто не могу. Я устала. Она смотрела, как удивление и досада на его лице сменяются обыкновенным огорчением. Потом он со вздохом отвернулся: – Извини… Конечно, отдыхай. Завтра. Открылась потайная дверь; стоявший за ней парень, один из тех мордоворотов, которые сопровождали Ивгу внутри Дворца, приглашающе отступил в темный коридор. Ей вдруг сделалось тоскливо. Пусто и одиноко. – Можно я… Он уже думал о другом. Ее вопрос выдернул его из пучины размышлений государственной важности, и потому его бровь поднялась несколько раздраженно: – Что? – Можно я погуляю? – спросила она безнадежно. – Без охраны?.. Некоторое время он смотрел ей в глаза. Потом отошел к стене, и удивленная Ивга услышала щелчок выключателя. И факел сразу же сделался ненужным и нелепым – Ивга и не знала, что в этой комнате возможен такой яркий свет. Клавдий вернулся. Встал перед Ивгой, она не выдержала пристального взгляда и потупилась. – Я тебе доверяю, – сказал он медленно. – Ты можешь гулять, пожалуйста, сколько угодно… Иди… Уже в коридоре ее догнал окрик: – Ивга! Она вздрогнула и остановилась. – Я пройдусь с тобой два квартала, ты не возражаешь? * * * Склонялось солнце. По улицам ходил горячий ветер, смерчиками закручивал пыль, тополиный пух и конфетные обертки. Ивга подумала, что в подвалах Инквизиции все времена года одинаково прохладны и сыры. А вот стайка спортивного вида девчонок, безуспешно ловящих машину на перекрестке, щеголяет бронзовым загаром… И дождливое лето все-таки остается летом. Она вздохнула. Ветер поигрывал короткими, легкими подолами веселых летних женщин – и тупо тыкался в непроницаемую ткань Ивгиных джинсов. И отлетал, посрамленный. …Ветер. Земля, несущаяся далеко внизу… В теплый вечер вмешалась одинокая ледяная струйка. Струйка того ночного ветра; Ивга вздрогнула, и струйка исчезла. – Хочешь мороженого? Ивга мотнула головой; у нее было впечатление, что Клавдий безостановочно делит в уме многозначные числа. Говорит с ней, думает о ней – и о другом думает тоже. И о третьем… – Вообще, чего-нибудь интересного хочешь? На пляж? Обновку? Ивга обреченно вздохнула. Неудобно отвлекать занятого человека. Кажется, что лицо Клавдия – песочные часы, и время, убиваемое на молодую ведьму, истекает… Здесь, вне подвала, она ему не интересна. Сейчас он задаст вопрос, ради которого прервал свои важные инквизиторские занятия… Сейчас задаст вопрос, получит ответ и уйдет. В одиночестве Ивга сможет привести в порядок мысли и чувства, побродить по городу, как свободный человек… Сожрать, в конце концов, сколько угодно мороженого. У нее, по счастью, полный карман мелочи. – Ивга, что тебя гнетет? Хороший вопрос. Мимо промчался парнишка на роликах. Выскочил на проезжую часть, вильнул перед возмущенно взвизгнувшей машиной, влетел обратно на тротуар и с гиканьем скрылся за углом. – Я понимаю, тебе в тягость то, что ты делаешь. Что я заставляю тебя делать. Но я надеялся, что ты привыкнешь… адаптируешься. Я ведь привык. Она кисло улыбнулась. Он вдруг схватил ее за плечи и резко притянул к себе; она успела испугаться. Она почувствовала на шее его жесткую руку – он, если захочет, запросто может пережать ей сонную артерию… По месту, где она только что стояла, прокатил другой роликовый парнишка – Ивга успела ощутить проносящийся мимо вихрь и разглядеть огненно-красную кепку со сдвинутым на затылок козырьком. Пацану было всего-то лет тринадцать; в следующую секунду он налетел на железную урну и шлепнулся, проехавшись по асфальту видавшими виды наколенниками. Клавдий выпустил ее. Она старалась смотреть мимо его глаз. – Ивга… Скажи, что тебя беспокоит. Это важно. Его лицо больше не было песочными часами. Ей кажется – или это настоящая, всамделишняя тревога? Его действительно так заботит то, что происходит у нее на душе? Или «это важно» для дела Инквизиции? – Клавдий, вы любите собак? – Да, – ответил он сразу и без удивления. – А кошек? – И кошек… А что? – А морских свинок? – А вот свинок не люблю… И хомяков не люблю тоже. И совершенно равнодушен к рыбкам и попугаям. Что еще? – Я для вас кошка – или все-таки хомяк? Или подопытный кролик? В глубине души она надеялась, что он растеряется. Хотя бы на секунду смутится; напрасно надеялась. – Ты – человек. Разве я чем-то тебя оскорбил? Обошелся как с кроликом? Ну вот, теперь ей придется оправдываться. Несправедливо обидела доброго инквизитора… Она нервно закусила губу: – Мне… грустно. Я не вижу себя… здесь. Нигде. Мне кажется… если я подойду к зеркалу, там отразятся… комната, мои вещи… а меня не будет. Ведьма, которая работает против ведьм. Невеста без жениха… Как будто я ваша вещь – притом дешевая и уже бывшая в употреблении… – Ты – мой сотрудник, – мягко сказал Клавдий. – Мой союзник. Мой, если хочешь, друг. – У вас нет друзей. – Откуда ты знаешь? Ивга опомнилась. Вечерело. Где-то далеко, наверное, в открытом ресторанчике за углом, пронзительно звенело банджо. По светло-серому, вылизанному ветром асфальту прошли красные лаковые туфли на невозможно высоких каблуках. Владелицы туфель Ивга не видела – так низко опустила повинную голову. – Ты что же, Ивга? Опять? Тайное выковыриваешь на свет, делаешь явным? – Это не тайное. – Ивга решилась на него посмотреть. – Человек, который хоть чуть-чуть с вами пообщается, сразу поймет, что у вас не бывает друзей. – А профессор Митец? – Просто приятель. Наверное, по привычке. По старой памяти. Клавдий чуть усмехнулся: – Надо полагать, я не способен ни на преданную дружбу, ни на возвышенную любовь. Она отвернулась: – На возвышенную любовь… Вы способны. Я знаю. – Тебе ли не знать… Ты ведь видела ту замечательную кровать, пастбище возвышенной любви… – Не ерничайте!.. Ей вдруг стало до слез обидно. И не понятно, чья это обида – Ивгина? Клавдия? Или той ведьмы, в чью душу она слазила сегодня без всякого на то права? – Не ерничайте… Хоть любовь-то… не трогайте. Да, кровать ваша пошлая, да, Назар меня бросил… Но любовь… любви от этого ни холодно ни жарко. Она не спрашивает… Ей плевать, что мы о ней думаем; ей плевать, что нам, вот именно нам ее почему-то не досталось… Но она просто есть. И мне от этого, может быть, чуть легче… |