Книга Никогда не спорь с судьбой, страница 102 – Оксана Чекменёва

– Да. Через два дня. Около полудня.

Мы с Эмметом, не сговариваясь, застонали.

– Суббота! – воскликнул он.

– Даже школу законно прогулять не удастся, – развила я его мысль.

– А ведь такой повод замечательный, – резюмировал он, и мы понимающе закивали друг другу.

– Дети, а нельзя ли посерьёзнее? – укорила нас Эсми.

Мы, снова не сговариваясь, помотали головами. Потом я виновато глянула на Эдварда – как он отнёсся к такому моему ребячеству. Но он смотрел на меня с понимающей улыбкой, словно догадался, как хочется в такой напряжённый момент хотя бы небольшой разрядки. Слегка расслабиться, отвлечься, подурачиться. Эдвард всё это понял, а так же, видимо, заметил мою неуверенность в его реакции. Потому что притянул меня к себе, прижался губами к моей макушке и тихонько шепнул:

– Я так люблю, когда ты улыбаешься.

Я прижалась к нему покрепче и торжествующе взглянула на Эммета, которому Розали негромко выговаривала за несерьёзность в такой важный момент.

– А что конкретно ты увидела? – не обращая внимания на наши дурачества, продолжал выведывать у Элис Джаспер.

– Не очень много. Сначала – как мы стоим на той поляне, а они идут. Вольтури впереди, строем, остальные – следом, толпой. Потом останавливаются. Тут словно скачок происходит, и я вижу, что примерно посередине между ними и нами стоят трое Вольтури, а напротив них – Эдвард и Эммет. Один из Вольтури, в чёрном плаще, стоит с протянутой рукой, словно хочет коснуться их, но не касается. Это один из старейшин с картины в кабинете Карлайла. Тут моё видение обрывается. Дальше – пустота. В промежутке между появлением Вольтури и последним видением – мелькание, отдельные слова, фразы. Сложно собрать это в цельную картину, но что-то там определённо происходит, какой-то разговор. Но после той картины в центре поляны – ничего. Совсем ничего.

– С протянутой рукой – это Аро, – уточнил Эдвард, видевший то же, что и Элис. – Он читает мысли через прикосновение. Но почему-то он так и не прикоснулся ни ко мне, ни к Эммету. Очень странно.

Но я уже начала догадываться, что же там произошло. И, чтобы окончательно в этом убедиться, я попросила Элис:

– Загляни в мое будущее, пожалуйста!

И вот я уже не в гостиной дома Калленов, а посредине огромной поляны, которая знакома мне слишком хорошо. По бокам от меня, словно адъютанты, стоят Эдвард и Эммет. Чуть повернув голову, я, боковым зрением, вижу остальных Калленов, стоящих в ряд, спиной всё к тому же валуну. С другой стороны поляны – толпа красноглазых вампиров, их заметно больше сотни, и все внимательно смотрят на меня. Удивленно, недоверчиво, настороженно, испуганно, злобно – целый спектр эмоций, но дружелюбия я ни у кого не наблюдаю. Чего и следовало ожидать. Похоже, план Карлайла провалился, и битве быть. Ну, что ж, я к этому готова.

Потом я обращаю внимание на трех вампиров, стоящих прямо перед нами. Слева – настоящий гигант. Почти на голову выше Эдвада. Пожалуй, в росте он поспорил бы с оборотнями, да и в мускулатуре – тоже. Справа – закутанная в плащ женщина. Из-под темно-серого капюшона на меня смотрят совершенно перепуганным взглядом красные глаза, губы заметно дрожат, да и вся она просто трясётся и старается теснее прижаться к мужчине, стоящему в центре. Зачем её подвели так близко ко мне? Она того гляди в обморок упадёт, или с визгом рванёт прочь, так сильно меня боится. Меня так и подмывает сказать ей "Бу", а потом понаблюдать за ее реакцией. Но не стоит ребячиться в такой серьёзный момент. Я перевожу взгляд на того, у кого женщина словно бы ищет защиты. Так вот ты какой, Аро, глава Вольтури, некоронованный король вампиров. Моё первое впечатление – для вампира, которые просто славятся своей красотой, вид у него какой-то невзрачный. Нет, черты лица правильные и даже изящные, но на всем лежит какой-то сложноопределимый отпечаток, никак не позволяющий назвать его красавцем. Может, именно так вампиры выглядят в старости?

Аро смотрит на меня с удивлением и недоумением. Я вытягиваю свою руку из его ладони – оказывается, он меня за руку держал. Не самое приятное ощущение. Потом я пристально гляжу прямо в эти отвратительные бордовые глаза.

– Я вижу, что вы решили наказать Ирландский и Египетский кланы за то, что они не согласились выступить вместе с вами против Карлайла, как это стадо, – я пренебрежительно киваю в сторону разношёрстной толпы, сгрудившейся за спинами ровного, как на параде, строя фигур, одетых в одинаковые тёмные плащи. Потом добавляю металла в голосе. – Не советую. Очень не советую.

Теперь Аро не просто удивлён, он ошарашен. Ещё немного, и его глаза вылезут на лоб.

– Что, удивлены? Вы не только не смогли прочесть мои мысли – я прочла ваши. Неприятно, когда в голове копается кто-то посторонний, верно? Ну, когда-то же нужно и самому испытать то, что предлагаете другим. И повторяю – никаких репрессий! Я это обязательно узнаю и воздам сторицей. Мне это вполне по силам. Вы меня поняли?

Аро, медленно кивает и открывает рот, чтобы что-то сказать…

Видение обрывается. Я снова стою в нашей гостиной, в кругу семьи, прижавшись к Эдварду.

– Всё просто. Аро пытался прочесть мои мысли. Это я стояла между Эдвардом и Эмметом, и именно мою руку он держал в своей руке. Результат, думаю, вам известен.

– Так вот почему у него было такое обалдевшее лицо. Наверное, и мы так же выглядели, когда впервые обнаружили эту твою особенность? – улыбнулся Эдвард.

– Ты прочла его мысли? – заинтересовался Карлайл.

– Видимо, да. Сам процесс я не увидела, видение Элис началось уже после этого. Но кое-что я озвучила. Карлайл, у вас ведь есть друзья в Ирландском и Египетском клане, верно?

– Да, есть. Правда, мы уже давно не виделись.

– Так вот, они отказались пойти с Аро против нас. Пошли на риск. По-видимому, они действительно ваши друзья. Настоящие.

– Надо же. Лиам и Шивон всегда были бунтарями, как, наверное, все ирландцы. Но от Амона я такого не ожидал. Он несколько… осторожен.

– Ты хотел сказать – трусоват? – хмыкнув, уточнил Эммет.

– Он старается уберечь свою семью, я не стал бы его за это осуждать. А теперь подверг её риску, воспротивившись Вольтури. Надеюсь, что ни у него, ни у ирландцев, не будет из-за этого неприятностей. Я не хотел бы подвергать своих друзей опасности, пусть и невольно.

– Это был их выбор. И твоей вины в этом нет, – успокаивающе произнёс Эдвард.

– И, в любом случае, ничего им за это не будет – об этом-то я позабочусь.

– И тебя не смутит то, что у них красные глаза? – удивился Карлайл.

Хмм... А ведь и верно. Но, к моему удивлению, в данном случае это не стало для меня проблемой. Может, потому, что я не видела их глаз? Или то, что они не пошли против моих близких, даже с риском для себя, значило для меня больше, чем их, неприемлемый для меня, образ жизни?