Книга Алмаз Светлых, страница 24 – Наталья Ракшина

До городка Инверари не более двадцати минут езды, если не торопиться. Городок, построенный в форме креста вокруг храма, никак не пострадал в ночь Сопряжения, в отличие от того же Эдинбурга, уничтоженного на две третьих. В таких небольших городках время как будто останавливается, делая жизнь неспешной, размеренной и в какой — то степени даже ленивой. Нарушают её привычное течение разве что туристы, стремящиеся посетить местные знаковые объекты ^[40].

По указанному Кэйли адресу я приехал к девяти утра. Времени у нас более чем достаточно, что бы попасть на автомобильный паром в Кэйрнрайане, отбывающий из порта в три часа ^[41].

Старинная улица была застроена низкими двухэтажными домиками, фасады доброй половины которых густо обвивал плющ. Я припарковался, вышел подышать воздухом и вынул айтел, набирая номер Кэйли.

— Я на месте, можешь выходить.

— Милорд… — трагическим шёпотом сказала Кэйли. — Бабушка обязательно выйдет меня проводить, а она… не всегда бывает сдержана.

— Хм… я не думаю, что она для меня опасна. Как её имя, на всякий случай?

— Елизавета… Елизавета Джексон.

Дверь ближайшего домика отворилась, и на пороге показалась Кэйли в сопровождении маленькой сухонькой симпатичной пожилой дамы, одетой в спортивный костюм, и с велосипедным шлемом подмышкой. Спортивный велосипед стоял тут же, рядом с крыльцом. Если это бабуля Кэйли, то для ста лет она выглядит довольно шустрой. Впрочем, я уже говорил про активное долголетие. У бабушки Кэйли преклонный возраст, но, судя по всему, данный факт не мешает ей жить полной жизнью и получать от этого удовольствие. Конечно, она не в курсе истории с несанкционированным протестом внучки и последующих событий. Поэтому Кэйли и не хотела, чтобы я за ней приезжал…

Я не мог не заметить, что у Кэйли уставший вид и бледное лицо. Не удивительно: вряд ли она успела, как следует, отдохнуть после тревожной позавчерашней ночи. Кэйли заплела свои светлые волосы в нарочито небрежную косу, которая очень ей шла, и одета была так, что мне не пришлось бы придираться. Джинсы сидят идеально, облегающая футболка под жакетом — белая и без кричащих надписей, а вместо конверсов — босоножки на высоком каблуке.

Старушка (хотя это определение не слишком точное, уж очень она активная) пригладила вставший хохолком вихор стрижки, пихнула Кэйли в бок своим острым локотком, довольно сурово посмотрела на меня и поинтересовалась на эльфийском:

— Так это за тобой? И кто он, скажи на милость?

— Это… — Девушка собралась назвать мой титул, но я покачал головой и успел быстрее.

— Я её хороший знакомый.

— И где находят таких знакомых, с крутыми тачками? — Строго спросила бабушка, рассматривая меня с ног до головы живыми и очень цепкими голубыми глазами, чуть менее яркими, чем у Кэйли.

— Мы сейчас вместе работаем, госпожа Джексон. — Сказал я, нисколько не покривив душой.

— Ты говорила, он ирландец? А я вижу остроухого!

Кэйли была готова провалиться сквозь землю, начиная неумолимо краснеть. «Он» — видимо, бывший приятель мисс Хьюз, которому она дала отставку на почве безнадёжного карьеризма и ущемления её женских прав.

— Допустим, я остроухий ирландец. Ничего странного.

Теперь досталось внучке:

— Чему там тебя только учат, в большом городе! Представь молодого человека!

Ну да, молодой человек раз в пять старше бабушки, но это вряд ли смущает Елизавету Джексон.

— Мил… — Закашлялась Кэйли. — Морни.

— Очень приятно.

— Мне тоже, госпожа Джексон. Поздравляю вас с прошедшим днём рождения.

— Может, по стаканчику «Гленфиддич» ^[42], за знакомство, да и за праздничек, заодно?

— Бабуля! Он за рулём! — Возмутилась девушка, тщательно избегая встречаться со мной взглядом.

— Какая глупость! Остроухие хлещут почище многих, и ничего им при этом не делается!

Сцена общения с бабулей уже становилась комичной настолько, что мне приходилось заставлять себя сдерживать смех. Кэйли попыталась справиться с порывом гостеприимства бабушки самостоятельно, прибегнув к доводам разума:

— Ты же собиралась прокатиться на велосипеде? Какой тебе виски?

— Хороший, для особых случаев, — такой виски я не перевожу на твоих родителей, которые в нём ничего не понимают! Если бы я слушала твою малахольную мамашу, с её навязчивой идеей отказа от алкоголя, то переселилась бы на небеса, ко… всем твоим дедушкам! Так что, молодой человек?

Я понял, что пора спасать свою игрушку, да и себя заодно.

— В другой раз, госпожа Джексон, я с удовольствием поддержу компанию, но мы можем опоздать на паром.

— Тогда я умолкаю.

Маленькие домики стояли вплотную друг к другу. Соседняя дверь открылась, выпуская, видимо, соседа, молодого дроу (я сужу по оттенку кожи, максимально тёмному из возможных) с осунувшимся и очень напряжённым лицом. В маленьких городках нет эльфийских кварталов, эльфы часто селятся рядом с людьми, ничего необычного в этом давно нет. Сосед поздоровался с Елизаветой и Кэйли, почтительно кивнул мне (дроу прекрасно знают, кто ездит на чёрных «Валькириях»), быстро сел в припаркованный рядом с крыльцом серый минивэн «Опель» и уехал.

Елизавета проводила его долгим сочувствующим взглядом.

— Бедный парень. — Сказала она вполголоса. — Они только месяц назад сюда переехали, с женой, между прочим, Светлой эльфийкой.

Не исключено, что как раз, поэтому и переехали, если родне обоих, или хотя бы одного из пары, не нравился этот брак…

— И что случилось? — Спросила Кэйли.

— Что — что… — проворчала пожилая дама. — Я говорила, что в больших городах полно маньяков?! Она ж учительница, поехала в ваш Дублин с группой мелких эльфят, и пропала! Оставила детей на экскурсии в музее, и не вернулась! Тут уж столько полиции побывало, ваша, в основном…

Выходит, жена дроу, Светлая, пропала в Ирландии. Что — то неприятно царапнуло меня в этих словах, как будто предвестник непонятных, но заведомо странных и страшных событий.

— Я думаю, вы же приглядите за Кэйли?

Каким бы беспечным не был голос Елизаветы, в нём прослушивались льдистые и ломкие иголочки тревоги.