Онлайн книга «Питер. Битва близнецов»
|
– Нет. – Убер помедлил. – Эта тварь почти безобидная. Правда, слегка ядовитая. Я таких видел на «Дыбенко». Они там дают такой тварюшке укусить себя – а потом от яда ловят какие-то особые, жуткие глюки. Ей-ей, не вру. Размером тварь была с локоть руки. Зеленовато-желтая. Такой крошечный дракончик. С красными и синими перьями. Словно слегка ощипанный попугай – только в клюве набор мелких острых зубов. – Она совсем… маленькая, – сказал Юра. И вдруг заплакал. Потом закрыл лицо руками и убежал. – Вот те раз, – хмыкнул Убер. Он озадаченно почесал затылок. – И опять с моим дробовиком! * * * Он встретил Юру в туннеле. Тот возвращался – медленно, шаг за шагом, и чуть не застрелил Убера, когда тот выглянул из коллектора. Юра был почти зеленый, временами его трясло. «Но все-таки вернулся», – подумал Убер. Это главное. Значит, будет работать. Юра увидел Убера, дернулся. Встал. Затем протянул скинхеду его дробовик. – Все нормально, парень, – сказал Убер позже. Они устроили привал. – Со всеми бывает. – Не со всеми. – Юра вытер слезы рукой. Но они все равно катились и катились из глаз. Лицо онемело. Щеки горели от стыда. Чувство было таким острым, что хотелось умереть прямо на месте. – Ну, не со всеми, – согласился Убер. – Что теперь, плакать от этого? – Хочу и плачу! – отрезал Юра. – Мое дело. Злость помогала. – Это да. – Убер кивнул. – Мужчина сам себе хозяин. Сам пошел, сам поплакал. Сам успокоился. Ну, или застрелился. – Чего-о? Юра положил на ладонь блестящий квадратик. Латунный, похоже. С рельефным узором на боку. Кажется, олень в чаще. – Что это? – Зажигалка. – Юра удивленно посмотрел на Убера. Мол, разве непонятно? Скинхед хмыкнул. – Я понимаю, что это зажигалка. Откуда она у тебя? Ты ж не куришь. Почему-то мне кажется, она тебе чем-то дорога… – Да. – Юра кивнул. – Это память? – Не знаю, память это или нет. – Юра говорил сегодня медленно и как-то необычно, не как всегда. – Эту зажигалку подарил мне отец. – Круто, – сказал Убер. – Хороший подарок. Только ты ведь не куришь? – Не курю. В этом и дело. – Это ты к чему? Юра Лейкин помедлил, рассеянно покрутил зажигалку в руках. Открыл, щелкнул. Снова закрыл. Щелк! – Отец подарил мне ее и сказал: так я пойму, что стал взрослым. – Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался Убер. – Он сказал, что когда я начну курить, то мне потребуется зажигалка. А она у меня уже есть, значит, полдела сделано. И моя первая зажигалка и первая сигарета будут означать, что я вырос. Повзрослел. Что я теперь взрослый мужчина, который сам принимает решения. Знаешь, странно, Убер. Я не знал, что взросление зависит от этого. – Отличная зажигалка, – сказал Убер. Юра посмотрел на него, но так и не понял, издевается скинхед или говорит серьезно. – Наверное, – сказал Юра. Пожал плечами. – В общем, я так и не начал курить. – Это ничего, – сказал Убер. – Я бы отказался от этой вредной привычки. У меня и так их слишком много. Могу поделиться с тобой, если надо. Юра покачал головой. Снова щелкнул зажигалкой, откинул крышку. Положил палец на колесико. Крутанул раз, другой. Чирк! Чирк! – Бесполезно, – сказал Убер. – Это «Зиппо», бензин из нее выветривается очень быстро. Надо просто заправить. – Да, – кивнул Юра. – Надо. Чирк! Полетели искры, но пламени не было. – Может, я никогда не стану взрослым, – печально сказал Юра. – А ты попробуй еще раз. Юра помедлил. – Ну же! Чирк! Искры полетели. Юра разочарованно поднял брови. И тут пламя вспыхнуло. Вшшшш. – Возможно, и не нужна никакая сигарета, – сказал Убер задумчиво. 5. Крик чудовища-2 Утром он проснулся от крика. Убер занял на ночь в палатке Мики и Нэнни пустующую койку. С Нэнни он тихо договорился, что расплачиваться будет продуктами, которые брал в кредит. Под будущее убийство дракона. Жуткий вопль разносился над станцией, далекий, преломленный эхом. Словно шел со дна моря, с глубины. Мика поежилась. Убер поднял голову, прислушался. – Это и есть ваше чудовище? – спросил он. Крик все длился и длился. Сегодня что-то совсем долго, удивился Убер. Забавно, кажется, он начал привыкать. Плохо то, что по крику вычислить источник почти невозможно. Торчит в туннеле ржавая труба или выходит забранный решеткой заброшенный коллектор, оттуда идет звук, а источник его – черт знает где, может, на другом конце метро. Они вчера с Юрой хорошенько так набегались, пытаясь найти источник крика. Так и не выяснили. Мика кивнула. – Да. Ему больно. Убер с удивлением посмотрел на маленькую серьезную девочку. Мика повторила: – Ему больно. Убер заговорил скороговоркой, словно оправдываясь: – Я должен встретиться с пацанами. Они ждут меня. Вместо этого я торчу здесь, изображая архангела Гавриила… – Он добавил совсем тихо, себе под нос. – Это жопа. Точно жопа. Крик повторился. В этот раз он звучал странно, переливами – то ниже, то, наоборот, забирался почти в режущие высоты. Мика внимательно слушала. Когда наконец крик стих, она покачала головой. Убер посмотрел на нее вопросительно. – Что? – спросил он. Мика пожала плечами. – Сегодня ему совсем грустно. Бедное. Убер сказал совсем тихо, себе под нос: – Несомненно жопа. Убер шагнул вперед, сел перед Микой на корточки, заглянул в глаза: – Мика! – щелкнул пальцами. – Мика! Бобренок! Девочка подняла голову. Потребовалось несколько секунд, чтобы ее взгляд сделался осмысленным. – Ангел, – произнесла она. Убер заговорил мягко, убаюкивающее. – Мика, послушай меня внимательно. Ты понимаешь, что, возможно, это чудовище… эта тоскующая тварь… – Он замялся, что для скинхеда явно непривычно. – Она… Мика продолжила: – …убила мою маму? Убер закончил: – …убила твою маму. Они произнесли это одновременно. Посмотрели друг на друга. Молчание. – Та-ак, – протянул Убер. – Значит, понимешь, и все равно жалеешь? Мика выпрямилась. Заговорила тихо и негромко: |