Онлайн книга «Питер. Битва близнецов»
|
Она замолчала, затем подняла голову и посмотрела на Убера в упор. – Это ее платье. Я его сшила. Убер переступил с ноги на ногу. Он хотел что-то сказать, но вдруг обнаружил, что его обычное остроумие куда-то делось. Ее платье. Платье Марты. Мамы Мики. – Больше она никуда его не наденет, – сказала Нэнни. – Ч-черт, – сказал Убер. Вскинулся, сдержался, снова сел. Невыносимо. Нэнни замолчала. Затем повернулась к Уберу, ткнула острым пальцем в грудь. – Послушайте, как вас зовут? – начала она резким, высоким голосом. – Убер? Какое-то нечеловеческое имя. – Над-человеческое, – сказал Убер. Он не хотел шутить, не время. Но вот проклятая привычка острить в любой момент… – Так вот, Эдуард, – сказала Нэнни. Убер хмыкнул. Открыл рот, чтобы поправить ее, но посмотрел на Нэнни и – передумал. Нэнни вспыхнула: – И нечего тут хмыкать! Расхмыкался он тут… Я правду говорю! Убер помолчал. – Я весь внимание, Фарида Дани… простите, Наталья Васильевна, – сказал он серьезно. – Весь внимание. Поверьте. Нэнни заговорила – сначала с подозрением, что над ней издеваются, затем все больше распаляясь: – Так слушай, лысый! Ее мать – мы с ней едва знакомы. Мы с ней едва знакомы, – повторила она, покачала головой. – Она попросила меня посидеть с девочкой, с Микой. Сказала: не успеете вы, теть Наташа, оглянуться, как я уже вернусь. Одна нога здесь, другая… – Нэнни оборвала себя, затем сказала очень серьезно: – И вот теперь я оглядываюсь уже тысячу раз, я потеряла число раз, когда оглядывалась – а ее все нет. Нэнни замолчала. «Какое невыносимое молчание», – подумал Убер. Словно в мире не хватает воздуха. – Почему? – спросил Убер. Нэнни словно забыла о его существовании, начала собирать игрушки, складывать вещи, забормотала: – Терпеть не могу эту девчонку! Никакого терпения нет на эту девчонку! Что за несчастье эта девчонка! – Она вдруг резко повернулась к Уберу. Лицо исказилось. – Бедная моя. Бедная моя. Бедная. – Она должна была уехать на «Звенигородскую». И оттуда уже вызвать нас с Микой. Любовник Марточки бы нас привез. – Ее собирались отдать дракону, – сказал Убер неловко. – Так мне сказали. Нэнни отрицательно покачала головой. Нет. Все не так. – Она должна была добраться до станции… и сообщить нам, когда устроится. А мужчина Марты бы потом привез к ней девочку. И меня. Я тоже хотела уехать. Я не верила, что все получится. А она была полна надежд. Дурочка. Дурочка. Прекрасная дурочка. Убер помедлил. – Кто он? – спросил хрипло. – Как кто? – удивилась Нэнни. – Он же с тобой таскается все время. Как драный хвостик. Убер замер, словно ему пробили под дых. – Чего?! – А ты и не знал, – сказала Нэнни с удивлением. – Любовник Марты – это вот этот остолоп Юрочка Лейкин, Дуралейкин. Видимо, не такой ты умный, лысый, как себе кажешься. – Блять, – сказал Убер. Ему вдруг невероятно сильно захотелось выпить. «У меня есть свой дракон». – Вот поэтому я не хотела говорить… – Она понизила голос. – …при Мике. Скинхед помедлил. – Понимаю. – Я думала, она там жива и счастлива, – сказала Нэнни. Она стояла, маленькая и потерянная. – И просто долго не приезжает. Черт. Убер неловко поднялся. Постоял, согнувшись, тканевый потолок палатки выгнулся под его спиной и головой. Затем шагнул вперед и обнял Нэнни. Крепко, до боли. – Мне жаль, – сказал Убер. Нэнни дернулась… затихла. – Она будет самая красивая в этом платье, – сказал Убер. – Правда. Вы выбрали самое красивое платье. Для самой красивой невесты на свете. И тут Нэнни дрогнула и заплакала. 5. Перо ангела-4 – Твоя мама умерла, бобренок. Теперь я точно знаю. Мика помолчала. Лицо ее осунулось. «Почему, черт побери, я ничего не могу изменить?!» – подумал он. Убер дернул щекой. – Мика, я… – Ты выполнил задание, – сказала Мика. Убер вздрогнул. Мика протянула руку. – Вот. Обещай, что не потеряешь. – Она разжала пальцы. Убер посмотрел. На розовой ладошке Мики лежало черное перо. Старое, грязное и почти лысое. Убер помолчал. «Чертово перо». – Может, я лучше его тебе оставлю? – Он посмотрел в глаза девочки, понял. – Хорошо. Круто, сестра. Я сохраню его. Он подставил ладонь. Мика аккуратно, двумя пальчиками, очень бережно положила перо в огромную жесткую ладонь скинхеда. Загнула ему пальцы один за другим, чтобы получилась «коробочка». Все надежно. Убер кивнул. Мика смотрела на Убера без улыбки. Очень маленькая и очень усталая. Словно на плечах у нее вся тяжесть мира. Убер почувствовал угрызения совести. Мика сказала серьезно: – Теперь ты можешь вернуться на небо, ангел. Только… – Что только? – Убер ждал. – Только не улетай без меня. Обещаешь? Ну, пожалуйста! Она смотрела на него и ждала ответа. «Что мы делаем с детьми». Мы в ответе за тех, кого приручили, как говорил Маленький принц. «А может, эта девочка приручила тебя, старый чертов лис?» Убер откашлялся, сказал хрипло: – Ну, это. Ага. Обещаю. Он протянул руку, вертикально, как на рукопожатие: – Договорились. Мика покачала головой. Убер поднял брови. – Нет? Мика выпрямилась, посмотрела на скинхеда снизу вверх: – Сделай пальцы вот так. И обещай. Скажи: клянусь, клянусь. Убер улыбнулся. Все-таки пока ребенок. Скинхед сложил пальцы, как ему показали. – Клянусь… э-э. Клянусь. В чем клясться-то? – спросил он. В этом было что-то очень серьезное. Убер даже занервничал. Мика сказала серьезно: – Клянись, что заберешь меня с собой в рай. На небо. Убер поднял брови. Однако. – Но… хмм. Это точно не то, что я обычно обещаю женщинам. А уж маленьким девочкам вроде тебя – тем более. Мика не слушая его, сложила ладони лодочкой и стала на колени. Прямо тут, среди осколков кирпича и обломков игрушек. Мика начала говорить, и у Убера побежал холодок по спине. Маленькие девочки так не молятся. Не должны так. – Боже еси на небеси, – говорила Мика, – да светится имя твое. Да пребудут рентгены твои с тобой, да защитишь ты нас от них. Убер шагнул к ней, остановился. Ему вдруг стало не до шуток. |