Книга Даже если вам немножко за 30, или Герой (не) моего романа!, страница 61 – Настя Любимка

— То есть меня проще обозвать ведьмой и сжечь на костре, чем поверить в то, что и женщина умеет идти на уступки и компромиссы, а также заглушать свои желания? Даже если ее убили.

— Верно.

Нет, ну если с этой стороны посмотреть, то я согласна, выглядит странновато: девушка столько всего испытала по вине обретенного родственничка, а в итоге ратует за его помилование. Мягко говоря, необычная реакция. Но я-то не Сабина! Хотя свой «послужной список» к Анлунирону у меня будет, спуску я ему не дам. У меня причины куда глобальнее, чем месть за убийство. А Анлунирон действительно лучший ищейка, и станет просто восхитительным телохранителем. Что, собственно, мне и требуется!

— Давай думать, что нам делать, — выдохнула я, смирившись с тем, что процесс открытого и добровольного признания отменяется.

— Как обычно, — пожал плечами бог, от чего его крылышки встрепенулись, — действуй по ситуации. У тебя отлично получается выкручиваться, а я на всякий случай, рядом посижу.

— Мне не смешно.

— А я не и не смеюсь. Сабрина, да успокойся ты. Твоя душа уже срослась с этим телом, дети тебя приняли. Уже не Сабина, а ты — мать!

— Мать, — повторила я. — Точно! Я же мать!

— Эээ.

— Возвращай время, я готова к диалогу.

— Ты уверена?

— Как никогда.

— Что ж, ты сама так решила, но имей ввиду: я с тобой! — При этом слетая с моих колен, заявил недофей.

— Да куда от тебя денешься. — Фыркнула я и уставилась на мужа.

Время ускорило свой бег, возвращаясь к тому щекотливому моменту, который так меня испугал. Сейчас же я была спокойна.

Данерт поднялся и медленно шагнул ко мне. Я пожала плечами и поправила юбку, давая мужчине пространство для того, чтобы сесть рядом.

Брови на лице мужа выгнулись дугой. Видимо, думал, что я на него как кролик на удава смотреть стану. А вот нет, я уже пришла в себя и есть у меня отличная идея.

— Итак, — спокойно произнесла я, — что именно вы хотите услышать?

— Что? — все-таки присаживаясь рядом, спросил муж. — Правду, конечно.

— Какую именно? — не отставала я. — То, что я — леди Сабина, человек и женщина вас не устроило. Поэтому давайте вы сразу скажете, что хотите услышать, и я, так и быть, сделаю вам одолжение.

— Ты злишься, — выдохнул он, прислушиваясь к своим ощущениям. Ну конечно я злюсь. На идиотизм ситуации! — И обращаешься ко мне на «вы».

— Конечно, вы же только что пришли к выводу, что мы с вами не знакомы. А я пока не знаю, что вы хотите услышать. Право же называть вас по имении имеет только Сабина. А она, как вы выразились, не я.

— Что за бред? — не выдержал муж и ухватился за мою руку.

— Не меньший, чем ваш, — свою лапку забирать я не стала, но всем видом показывала, что я самая оскорблённая в мире женщина. Обыкновенно, это замечательно сказывалось на мужчинах и их восприятии. Раз обижается, значит точно баба, следовательно, с ней можно провернуть стандартный сценарий — успокоить, заверить в своем отношении и таки выпытать желанную информацию.

— Сабина, я не сомневаюсь, что передо мной ты.

Ну, что я говорила?

— Но у меня имеются веские основания для сомнений. Только ли ты… — муж осёкся, — только ли тебе принадлежат такого рода решения.

— Конечно не только мне, — согласилась с ним и прям кожей ощутила, как напрягся Данерт. — Я же мать. Все мои решения и мысли продиктованы заботой о детях. Так что, да, я думаю за троих!

— За троих? — глупо переспросил он.

— Вам, как никому другому известно, сколько сил требуется на достойное воспитание детей. А мне известно, каково это жить без родителей. — И считай не солгала, я действительно знала, каково это, когда твои родные покидают тебя. Когда больше невозможно к ним обратиться, да хотя бы издалека увидеть, а может и прикоснуться. Боже, как бы мне этого хотелось! — Поэтому я сделаю все, чтобы мои дети росли в любви и безопасности, даже наступлю на горло своей гордости, если это потребуется.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Они ведь еще не родились, — как-то совсем беспомощно выдал Данерт. Да уж, бедный мужик, не встречался ты еще с русской женщиной и ее железной хваткой, особенно, когда она считай загнана в угол.

— Наши дети уже существуют. — Жёстко отбрила я. — И если вы считаете иначе, то мне больше вам нечего сказать, Данерт.

И отвернулась, возвращаясь к привычному сценарию — оскорбленному достоинству.

Что поделать, если мужчинам легче иметь дело с истеричками? Они почему-то сильнее их любят. Жалуются, конечно, но тянутся к ним куда охотнее, чем к доброй и покладистой женщине.

Секунд тридцать Данерт соблюдал тишину, даже не шелохнулся, видимо, переваривая сказанное. А затем ухватился за мой локоть и заставил повернуться к нему.

Честно, сначала мне показалось, что меня сейчас встретит зверская рожа, таким сильным был захват мужа. Я даже слегка испугалась, что наверняка почувствовал принц. Потому что его пальцы перестали так давить.

А в следующее мгновение мне уже было не до того, каким образом меня к себе притянул мужчина. Потому что он вдруг меня поцеловал! Да так страстно, сумасшедше, что опомнилась я лишь тогда, когда поняла, что в моих руках рвётся ткань. Ткань его рубашки.

Вот ведь, опять двадцать пять! И в прошлый раз я вела себя как дикая кошка, у которой напрочь отказал разум, уступая место инстинктам. Нельзя же так целоваться!

— Я не думаю, что карета подходящий вариант для такого рода занятий, — прошептал муж, пытаясь отстраниться. А сам при этом так жадно смотрел и так прерывисто дышал, что…

Я лишь сильнее распалялась. Надо же какая реакция!

Подумаешь карета! Не был ты у нас на Земле, к примеру, в гримерной… Гм, между прочим, интересная идея. Секс в экстремальных условиях. Не совсем, конечно, правильно в моем положении, но, если осторожно… Практиковал ли он подобное?

— Ты прав, — хрипло произнесла я, — тебе лучше не думать.

Кто сказал, что леди не должна брать инициативу в свои руки? В некоторых случаях это даже необходимо. В конце концов я взрослая женщина в теле молоденькой девочки с гормонами, которые балуются не по-детски. В том, что муж и жена пошалят немного нет ничего плохого. Наоборот, сплошные плюсы.