Онлайн книга «Звездная пирамида»
|
– Не сомневайся. – Тогда по рукам? – Если я прилеплю эту дрянь к моему кораблю, а он сдохнет, я тебя убью, – пообещал Ларсен. – Просто сверну шею. Медленно. – Не сдохнет, – отмахнулся Дайм. – Где ты приткнул свою колымагу? Надеюсь, недалеко? Можно испытать прямо сейчас. – Пошли! Спустя полчаса стало ясно, что шея Скользкого Дайма останется несвернутой – во всяком случае, пока. А спустя час Ларсен, покинув ETX125, уже мчался к Альгамбре наивыгоднейшим маршрутом и с максимальной скоростью, какую только мог развить престарелый звездолет. * * * Два ветроезда медленно, бок о бок, катились по дороге, кольцом опоясывающей город. Педали левого экипажа крутил Ипат, Илона рулила, а Цезарь бездельничал; правый вертоезд кое-как приводили в движение Ной с Семирамидой. Никому не хотелось спешить: усталость и благодушный настрой успешно боролись с желанием покинуть Альгамбру. Переговоры длились три дня. Нет, о присоединении к имперской пирамиде местные власти просили даже не заикаться, зато первый рынок сбыта хатонских веревок и пряжи был найден. После испытаний образцов продукции Альгамбра решила покупать. Споры возникли только из-за ее претензий стать эксклюзивным дистрибьютором (один Ной знал, что это такое); в итоге обе стороны ограничились парафированием договора – пусть архистарейшины Зяби решают, стоит ли продавать сушеные сопли хатонских туземцев исключительно через Альгамбру. И теперь вся пятерка вербовщиков катила к «Топинамбуру». Перед стартом кораблю предстояло напрячься и вырастить пятьдесят тонн пряжи для продажи альгамбрийскому правительству за наличные имперские дензнаки. Ипат неожиданно хлопнул себя по лбу и перестал крутить педали. – Что такое? – встревожилась Илона. – Забыл! – мученически простонал Ипат. – Рельс пророка, забыл совсем! М-м-м… – Что ты забыл совсем, деревенская твоя голова? – Ной тоже прекратил вертеть педали. – Забыл уговориться с этим… как его… ну с тем, что в полосатой накидке, что пряжу «Топинамбур» будет делать из местных материалов! Илона заморгала, Семирамида пожала плечами, а Ной небрежно ответил: – Ага! Сообразил? Растешь над собой, растешь… – Ну и что? – спросила Илона. – Как – что? – Ипат был в отчаянии. – Пятьдесят тонн! Ты представляешь, какую яму выроет «Топинамбур», чтобы добыть эту массу? Тут и налетит местная полиция: какое вы имели право грабить нашу планету? Поди докажи им, что песок ничего не стоит! Ты им слово – они тебе два, и счет выставят такой, что будь здоров! – Не выставят, – хором сказали Ной и Цезарь. – Это почему? – Потому что не станут тогда эксклюзивными дистрибьюторами, – высказался Ной. – Зачем им упускать большую выгоду ради малой? Они не дураки. А ты точно растешь… правда, не дорос еще. – А ты что скажешь? – обратился Ипат к Цезарю, заметно успокоившись. – Скажу, что без песка обойдемся, – беспечно ответил Цезарь. – «Топинамбур» и воздух в пряжу запросто переработает, кто заметит? Времени только уйдет больше. – Сильно больше? – Ну, может, на час, на два. Какая тебе разница, если пятьдесят тонн он будет делать не меньше недели? Говорил же я тебе: затратная продукция. Да еще, может, придется на время смотаться поближе к звезде – подкормить корабль энергией… Ипат крякнул и налег на педали. Вертоезд покатился, захрустел под колесами нанесенный ветром песок. – А вот интересно, – сказала вдруг Илона, – почему дорога пустая? Едем, едем, и никого? – Вон кто-то проехал, – указал Ипат на след, оставленный некой колесной повозкой. – Только это, наверное, утром еще. Сейчас-то кому охота? Жара, пыль… – Утерев лоб, он смахнул капли на песок. – Мне другое интересно: почему у них все правительственные учреждения не в центре города, а с краю? – проворчал Ной. – Причем как раз с противоположной стороны от «Топинамбура». – А чего тут понимать, – сказал Цезарь. – Не очень-то они нас тут хотели, ну вот и указали место подальше. Форс показывают. – Теперь-то хотят? – Теперь хотят, а правительство ради нас переезжать не станет… – Жарко, – пожаловался Ной после паузы. – Чертов город. Большой. А нам еще по пустыне катить… А? Семирамида, ты чего филонишь? Против ожидания Семирамида даже не ответила: то ли купола, резные башенки и прочие изыски городской архитектуры навеяли ей музыкальные идеи, то ли певицу просто-напросто одолела жара. – Странная планета, – подала голос Илона. – Она ведь давным-давно могла быть в имперской пирамиде, причем довольно высоко. Как думаешь, Ной? Уровне на четвертом, наверное? – Если не на третьем, – отозвался Ной. – Прошляпили свое счастье. – Да, но почему? – Потому что гордецы. Они и на второй-то уровень не согласились бы. Как это так – кто-то будет стоять выше их! Еще и дань платить кому-то! Больно надо! – Ной захихикал. – Теперь им выше девятого уровня ничего не светит, небось локти себе кусают, да только нипочем в этом не признаются. – Но ведь они торгуют с империей… – Ясное дело! Если бы не торговали, то чем с нами расплачивались бы? Местной валютой? Больно она нам нужна! Илона задумалась. Для дарианки, даже морально ущербной, было бы естественно принять близко к сердцу проблемы туземцев и хоть чем-нибудь помочь им, но странствия по Галактике ни для кого не проходят даром. Помочь кому-то за свой счет? Это было бы замечательно, но ведь не поймут и еще посмеются. Да и как помочь цивилизации, которая сама себе не захотела помочь? Еще недавно Илона все равно полезла бы в спор – теперь же просто назвала себя дрянью и смолчала. Дорога плавно поворачивала, огибая город. Встретился управляемый аборигеном механизм, сгребающий с дороги песчаные сугробы. Суставчатые лапы так и мелькали. Здесь пришлось двигаться гуськом, но дальше вертоезды вновь покатили бок о бок. – А я знаю! – заявил вдруг Цезарь ни к селу ни к городу. Ипат с Илоной беззвучно воззрились на него, Семирамида не отреагировала, а Ной хмыкнул: – Что это ты знаешь такое, чего мы не знаем? – Знаю, почему Альгамбра вне пирамиды, – сказал Цезарь. – Ну и почему же? – Потому что… – начал Цезарь и не окончил. Привстал с сиденья, всмотрелся в даль и закричал срывающимся голосом: – Где «Топинамбур»?! Ипат вздрогнул. Илона непроизвольно дернула рулем, то же сделала и очнувшаяся Семирамида. Вертоезды с лязгом столкнулись друг с другом, Цезарь не устоял на ногах, выпал и кубарем покатился по дороге. Кажется, он даже не заметил такой мелочи, как падение, потому что немедленно вскочил и, уже не в силах говорить, лишь указывал рукой туда, где должен был стоять «Топинамбур», ожидая возвращения экипажа. |