Книга Берега светлых людей, страница 120 – Александр Кутыков

* * *

Сарос сумел встать. Голова не переставала кружиться, ноги плохо держали сильно исхудавшее тело. Ргея была рядом, поддерживала его. После того, что пришлось вынести ей, добираясь с нелёгкой ношей до Немана, никто и не собирался сменить деву возле поправлявшегося конунга. Все догадывались, как трудно было им в пути. Но никто не знал, что Ргея, отказавшись сменить повозку на предложенную им лодку, пробиралась краями полян и берегов, как, еле-еле спасшись от волков, они с Саросом искали людных троп среди финских прибежищ на Припяти и Немане...

Оставив соратников в лесу, Сарос и Ргея под пытливыми взорами воинов-сторожей вышли к центральному стойбищу. Оно в одночасье обезлюдело. Конунг с суровым лицом осмотрел огромную, увитую дымами поляну. Всё вроде бы, как и прежде, но настороженность и холод встречи были такими, будто в стан ворвался чужак, или заявился изгнанный ранее предатель.

Большое здание из длинных жердей, сведённых к центральному столбу — спиленному когда-то до половины кряжистому дереву, куды — внутренние подсобки для всяческих домашних работ — не откликнулись ни единым возгласом. Только заметив на окраине поляны вернувшегося властителя, все обитатели поспешили в рехетубу — главное здание клана. Именно в нём решались основные вопросы по сборам, выступлениям, судам, перевыборам...

Туда после долгого отсутствия и вошли Сарос и Ргея.

Дзинта сидела за большим столом, взглядом показывая, что на сей момент она тут безраздельно главная. Подождала, пока гул соплеменников стихнет, и заговорила. Начала с приведённой женщины:

— Усади свою обременённую дитём спутницу и расскажи о ней.

— Это моя женщина, — согласно обычаю, ответствовал Сарос.

— Что она женщина — мы видим. Также догадались, что твоя, — властно улыбнулась Дзинта. — Чьего племени она?

— Из русского города... — Сарос невозмутимо опёрся на зачехлённый меч.

— Не уверена, что кто-нибудь из нас понял тебя. Ясно одно: ты был очень далеко! — Властительница дала понять, что слова «русский» и «город» им ни о чём не говорят. Первое — чуть походило на исковерканное название их речки Рос, но каков его смысл? — Присядь к столу. Ты был ранен? Кем же?

— В халанских степях предостаточно лихих людей, — уклончиво ответил Сарос.

— Из-за них ты растерял войско?

— Войско — не дитя малое. Войско есть лучшее порождение народа!

— Войско надо вырастить сперва, выкормить! — осерчала Дзинта. — Ты лишил нас многих воинов. Взял с собой тьму, а вернулся только с ней! — Дзинта незлобиво посмотрела на живот Ргеи. — Пускай вас трое — где же остальные, Сарос? Или как нам называть тебя с сего дня?!

— К очагам в конце зимы пошла половина — а то и больше! — моего воинства, — попытался оправдаться Сарос.

— То была не половина — то были ободранные мученики с нехорошими людишками в придачу!

— Я ничего о том не ведаю...

— Потому что тебя не было с войском твоим! — отрезала зло Дзинта.

— Так расскажи мне, где остальные, и о каких людях идёт речь!

— Ты явился узнать это?

— Где бы ни был, я всегда думал обо всех... С кем бы они не остались во главе! — Сарос повысил голос, чтобы Дзинта не прибегала более к несправедливым нападкам. И Дзинта действительно, умерила тон:

— Кромвит увёл их. Сериваны с лемовиями стремятся к морю. Сейчас идёт война за берег.

— Сериваны отступились от нас?

— После таких походов, как твой, мы можем остаться вообще одни! — проговорила Дзинта, но без прежнего раздражения. Всё ею было передумано много раз. К войнам на побережье привыкли давно, и вины Сароса в новой заварухе, конечно, не было никакой.

— В стороне полдня большие моря. Они тёплые, и они ничьи.

— Мы и так остались без мужчин! Чего ты хочешь ещё? — вскричала Дзинта, поднимаясь.

— Мы все можем уйти туда, — тихо предложил Сарос.

— С кем — с ними? — властительница повела вокруг себя рукой. Чумазые дети да старики окружали её. — У нас едва хватает тех, кто бы охранял подступы к нашим осиротелым жилищам!

— Что же Петтолл, Винс, Вергиз, Ильма?

— Стали как чужие. У них дела не лучше наших — опустели кланы.

— Ведь много народа ушло сюда! Где сгинули они? — Сарос обращался к Дзинте и ко всем.

— В ту куду свалили мы их бесполезные побрякушки! — Повелительница рода злилась не только на Сароса, но и на тех, кто возвратился ранее. — Подались куда-то опять, ничего нам не сказав! — поморщилась она.

— Дзинта, скажи мне, сколько их вернулось?

— Нынешние времена — не прежние, когда все стремились к этому очагу.

— Кромвит теперь держит главное кострище? И где оно?

— Сарос, нет уже главного кострища, — с сожалением оповестила Дзинта. — А Кромвиту пришлось спасать многие семьи от тех чужаков, что пришли и принялись насиловать девиц.

Сарос склонился над столом.

— Мы вели себя, как подобает настоящим мужчинам! — шипя, объявил он детям и старикам.

— Знаю я, как мужчины воюют... — отмахнулась Дзинта. — Хочу сказать тебе, Сарос, вот что. Завтра же придут к тебе и потребуют ответа за всё.

Не нужно было много ума, чтобы понять, кто придёт и о чём спросит: матери — за сгинувших сыновей, за поруганных дочерей...

— Я и Кромвиту править не дам! — известила стариков и детей Дзинта. — И тебе тут делать нечего — ищи себе пристанище, где хочешь!

— Где же? — криво улыбнулся Сарос.

— Все тебя, несмотря на лживые увещевания некоторых, считают великим! — проговорила отчётливо Дзинта. Ргея в окружении ясноглазых ребятишек сглотнула и замерла. — Но я не могу дозволить твоим разбирательствам с Кромвитом разгореться с новой силой — слишком много бед несёт ваша с ним нелюбовь! Уходи — ты не конунг отныне.

— Со мной полторы сотни людей — они нужны клану!

— Когда вернётся Кромвит, то три раза по столько сгинет народу, а сколько ещё не народится! Уходи. И пусть дети твои придут к моим детям. Если захочет, пусть твоя женщина рожает здесь.

Старики и молодые с жалостью смотрели на Сароса, понимая, что вновь теряют его. Взгляды всех копотливо отнеслись к Дзинте. Но она была непреклонна, хотя и не скрывала, как тяжко ей даётся решение...

— Карл, ты надолго домой-то? — в голосе Сароса не было больше той уверенности, коя была ему присуща всегда. Ргея находилась рядом. Кусала губы, сильно подавленная изгнанием мужа. Она внимательно посмотрела на Карла.

— Я буду с тобой, Сарос, пока не пойму, что тебе ничего не угрожает. Сколь угодно долго.

— Я всегда надеялся на тебя, Карл.

— Не сомневайся во мне, конунг.