Онлайн книга «Некромантия - зло!»
|
Почему ты смеешься?! Ты должен был возмутиться, отчитать меня, холодно и сурово, как ты умеешь, поставить на место, а то и на настоящую отработку направить! А ты хохочешь? — Туше, адептка. Забирайте свою работу и топайте отсюда. У меня сегодня еще три группы с разных потоков… но ни в одной из них нет адепта, который мог бы сравниться с вами. — Спасибо, могли бы лишний раз не напоминать, что по вашему предмету я худшая ученица, — хмуро сообщаю я. Собираю тетради, бланки… Стоп, два здесь, а где третий? Пока мы с тобой спорили, по очереди стуча кулаками по столу, он спланировал на пол, и теперь ты быстро подхватил его — я даже наклониться не успела. Что-то небрежно черканул и протянул его мне. — Держите. С зачтенными двумя ответами в середине вы как раз наскребаете на проходной балл. Дайте впишу итоговый результат… Пожалуй, я был немного несправедлив, погорячился. Все-таки вы готовились, старались… Присматриваюсь — и правда засчитал. Правда, поставил минимальный балл за оба, но засчитал! — Сп… спасибо, — неуверенно выдыхаю я. При мысли о том, что мне не придется сидеть с тобой наедине в комнате, под колючим взглядом твоих темных глаз, в душе вспыхивает неудержимая радость. Иначе я бы переписала тест хуже, чем написала, и даже упырь с ней, со стипендией — беда в том, что тогда ты бы точно все понял… Протягиваю руку за листом, вздрагиваю от неожиданного прикосновения твоих пальцев. Невольно вскидываю глаза к красивому лицу — и встречаюсь с тобой взглядом. Ты так изучающе, пристально на меня смотришь, что мне опять становится не по себе. — Я сделала что-то еще, вызвавшее ваше недовольство? — растерянно уточняю я. — Нет, — вздыхаешь ты. — Никогда, наверное, не пойму вашего разгильдяйства, адептка Миэлис. Вон с глаз моих. Эм, да я бы с радостью, но ты же… — Мою контрольную отдайте, пожалуйста, — осторожно намекаю я. Но и теперь ты не торопишься разжимать пальцы. Указательный резко, почти судорожно дергается, снова проходится по моему… Колени не подкашиваются, не подкашиваются… — Мне ее еще за образами хранить… в конце концов, раритетная вещь — удачно написанный тест по некромантии, да ещё с первой попытки… Что я несу опять?! Похоже, от потрясения словесное недержание открылось… Ты наконец разжимаешь пальцы. Снова потираешь переносицу. — Вы меня в склеп сведете, адептка, — говоришь вроде мрачно — но я вижу на узких губах легкую усмешку. — Топайте отсюда. Надеюсь, под образами вы имели в виду портреты лучших магов-некромантов. — А как же, и ваш в самом центре, на почетном месте, в серебряной рамочке! — ошеломленно заверяю я. Боги, светлые и темные, заткните фонтан моего неуемного и неуместного красноречия!!! — Я вроде пока не успел настолько отличиться, — провокационно щуришься ты. Вот не понимаю я этого. На занятиях не спускаешь ни одного вольного комментария, ни одного не относящегося к делу замечания… А вне учебы… Ты поэтому меня на всю перемену задержал? И сам не поел, и меня оставил голодной, что бы вволю позубоскалить? И сама не могу понять, против я или нет. — Ничего, я в вас верю, — против воли усмехаюсь… и к моему удивлению, снова вижу на твоем лице ответную ухмылку. — Хоть кто-то, — притворно вздыхаешь ты. Пауза. Я смотрю на тебя. Ты смотришь на меня. С расстояния шага. Приличного, но для меня сейчас бесконечно малого и вместе с тем далекого. И я осознаю одну очень, очень пугающую вещь: мне ведь нравится с тобой общаться… Мне с тобой интересно. Мне нравится твой смех. То, как ты сейчас признал собственную несправедливость, тоже говорит в твою пользу. И вот это уже куда более опасное для моего рассудка чувство… Сбежать бы… но как назло, не могу шевельнуться. Атмосфера снова изменилась. Ухмылки на узких губах больше нет. В темных глазах вновь вспыхивает то же опасное выражение. Вижу, как ты сглатываешь, почти судорожно. Строгие губы дрогнули, приоткрылись… Боги, куда я вообще смотрю?! Снова встречаюсь с тобой взглядом… но выходит еще хуже. Ты чуть подаешься вперед, и вдруг возникает ощущение, что я лечу в пропасть, беспросветно черную, как твои глаза, и от этого полета захватывает дух и бешено колотится сердце… Звенит звонок. Ты резко отворачиваешься и возвращаешься к доске, непривычно дергаными движениями берешь губку, стираешь примеры из наших работ. Я начинаю лихорадочно и бестолково собираться. В аудиторию заваливаются адепты с зельедельческого потока, и в итоге я так и вылетаю, не попрощавшись, с незастегнутой сумкой, прижимая к груди свои конспекты и пресловутую контрольную. На пороге, спохватившись, оборачиваюсь — и ловлю твой взгляд. Тяжелый, давящий, пугающий. «До свиданья» застревает у меня в горле, и я торопливо захлопываю за собой дверь, уже ничего вообще не понимая. Что это было?! И у меня нет ответа на этот вопрос! Потому что я не верю в то, что ты хотел меня поцеловать (даже думать смешно!), еще меньше верю в то, что хотел меня придушить… и я не знаю, что ты хотел сделать! Не знаю! Напугать разве что? Но зачем? Боги, какое счастье, что осталось одно организационное занятие, всего одно, и то потоковое, общее для всех твоих групп! Забиться в дальний угол, напоследок полюбоваться нашим неприступным мастером некромантом — и здравствуй, свобода от его тлетворного влияния… Грусть уколола внезапно и предательски — два месяца я не буду его видеть… Не буду с ним разговаривать… Но зато смогу хоть немного подтянуть свои скудные познания и ещё более скудные практические навыки. Об этом и надо думать, а не о том, как бы посильнее влюбиться в собственного преподавателя! Наоборот, отличный шанс отвлечься и перестать изводить себя… Тем более что болезнь прогрессирует. Он был так пугающе близко… а я даже не попыталась сбежать. Встряхнувшись, я помчалась на итоговое по Общим проклятиям. Может, наставник ничего и не задавал после зачета, но предстояло еще разбор полетов пережить, заглушая голодное бурчание в животе… Впрочем, вряд ли он будет столь же пугающим и беспощадным, как у Рэндара Даэрса. *** На итоговом занятии у зельеделов мастер-некромант впервые был настолько мрачен. Нет, он быстро взял себя в руки, вернувшись к нормальному стилю поведения, но самые внимательные отметили некоторую принужденность его улыбки и легкую, обычно совершенно не свойственную наставнику Даэрсу рассеянность. Вести обзорную лекцию ему мешала одна и та же мысль, крутящаяся в голове. |